Он смотрел не на меня, а куда-то в пространство, просчитывая риски и возможности.
— Что ты предлагаешь, Алексей? — спросил он наконец, и в его голосе не было и намека на то, что он говорит с поваренком. Он говорил с равным. С коллегой по опасному ремеслу. — Схватить шпиона? Выбить из него все сведения и повесить на воротах для устрашения?
Я отрицательно покачал головой.
— Нет, господин управляющий. Это будет слишком просто и слишком шумно. Если мы его схватим, наниматели тут же поймут, что мы их раскрыли, и могут перейти к более прямым и опасным действиям. К тому же, это создаст ненужный переполох в крепости.
Я сделал шаг ближе к столу.
— Предлагаю открыто его не трогать, — продолжил я, и мой голос стал тише, доверительнее. — Наоборот. Мы дадим ему то, за чем он пришел. Сделаем так, чтобы он ушел сам, ну или сбежал. Я создам «зелье» специально для него, а нашим невольным помощником в этом станет его новый лучший друг… Прохор.
На лице прагматичного, холодного управляющего медленно начал появляться хищный блеск. Он увидел и понял всю красоту и ядовитость моего гамбита.
— Прохор думает, что он продает наши секреты, — пояснял я, входя в азарт. — А на самом деле он, сам того не зная, доставит шпиону приманку. Уверенный, что добыл мой главный секрет, Михей не станет больше рисковать и немедленно покинет крепость, чтобы доставить эту драгоценную «пустышку» своим хозяевам. Пока они будут изучать мое бесполезное варево, пытаясь разгадать его «магию», мы выиграем драгоценное время. Время, которое нам нужно, чтобы разобраться с делами внутри крепости и подготовиться к их следующему, уже настоящему, удару.
Я замолчал. Идея была дерзкой, но она была единственно верной.
Степан Игнатьевич откинулся в кресле и впервые за все время нашего знакомства рассмеялся. Это был не веселый смех, а тихий, сухой, похожий на шелест старых свитков. Смех гроссмейстера, который оценил красивый, неожиданный ход противника, ставшего партнером.
— Использовать предателя вслепую, чтобы избавиться от шпиона и выиграть время… — проговорил он, глядя на меня с новым, почти отеческим уважением. — Это ход, достойный моего собственного учителя. Интересно, очень интересно… Думаешь, он поверит Прохору на слово? Ведь он может ему любую бурду за серебро отдать. На месте этого Михея я бы обязательно убедился работает ли то, что Прохор для него добыл.
— Согласен со Степаном Игнатьевичем, — протянул Ярослав. — Не думаю, что он поверит Прохору на слово.
Я расплылся в улыбке: — Так мы покажем ему, что зелье работает. Устроим настоящее представление. Вы же поможете мне, княжич?
Ярослав удивленно моргнул, а потом заулыбался с заговорщическим видом и кивнул. Идея ему явно понравилась.
— Я принимаю твой план, советник. С этой минуты Прохор — твой инструмент. Делай с ним, что сочтешь нужным. Я обеспечу тебе полное прикрытие, — сказал управляющий. — Идем, хочу посмотреть что ты такое решил сварить.
Мы вернулись на малую кухню. Мой мозг, до этого работавший в режиме обороны, переключился на нападение. Я чувствовал хищный, пьянящий азарт.
— Прохор рассказал шпиону, что моя сила — в травах, — рассказывал я Степану Игнатьевичу, перебирая травы, и раздумывая, что бы мне такого использовать. — Отлично. Мы подтвердим его догадку. Я создам новое блюдо для Ярослава. Очень эффектное с виду, пахнущее, как самое настоящее колдовское зелье, и его действие будет… неожиданным. Я попрошу Матвея «проболтаться» Прохору о новом чудо-зелье, а затем «случайно» оставлю образец без присмотра, чтобы он смог его украсть.
— Ты хочешь передать Морозовым фальшивку? — в глазах управляющего блеснул огонек.
— Думаете, это Морозовы? — уточнил у него я.
— Достоверной информации нет, но подозрения есть.
— Я хочу передать им именно то, что они ожидают увидеть, — ответил я. — Элексир, который, по их мнению, я даю Ярославу. Пусть их знахари изучают его, пусть ищут в нем секрет силы. Они не найдут ничего, кроме слабости и это собьет их со следа.
Степан кивнул. План явно был ему по душе.
Я тут же попросил Борислава сходить за Матвеем. Вскоре мальчик вошел на кухню. Завидев Степана Игнатьевича, он совсем оробел, но я указал ему на стул.
— Так это и есть твой наблюдатель? — спросил управляющий, разглядывая мальчика. — Не надо так меня бояться, — обратился он уже к нему.
— Сначала поешь, — сказал я. — Разговор будет долгим.
Я быстро достал из духовки чугунок с гречневой кашей с мясом. Выложил ее в миску, добавил кусок сливочного масла и поставил перед ним.
Матвей благодарно кивнул и молча, но с невероятной скоростью съел все, до последней крошки. Только когда он отставил пустую миску, я подсел к нему.
— Матвей, мне нужна твоя помощь, — начал я, и мой голос был серьезным. — То, о чем я попрошу, очень важно.
— Я все сделаю, Алексей, — ответил он, не колеблясь. — Ты же знаешь, я за тебя до последнего. Говори, что нужно все сделаю.
Степан Игнатьевич от этих слов улыбнулся.
— Хорошо. На кухне есть поваренок, Федька, с рыжими волосами. Ну ты его знаешь. У него язык длиннее, чем фартук. Ты должен подойти к нему, когда Прохор будет где-то рядом, и «по секрету» рассказать, что когда ты был у меня, то видел, что я сегодня готовлю для княжича новое, невероятно мощное зелье. Прохор же знает, что я тебя вызываю к себе. Скажи, что видел, как я доставал жуткие, вонючие коренья. Что от котла пахнет отвратительно и что я собираюсь испытать его на княжиче на тренировке. Понял? От того насколько правдоподобно ты сыграешь, зависит успех нашего со Степаном Игнатьевичем плана.
Матвей решительно кивнул: — Это простое задание, справлюсь, — он покосился на Степана Игнатьевича.
— Не переживай, — рассмеялся тот. — Я с твоим другом вместе шпиона ловлю. Ты молодец, Матвей и спасибо за помощь.
— Надеемся на тебя, — кивнул я. — а теперь иди и будь осторожен.
Он с благодарностью посмотрел на меня, поклонился Степану Игнатьевичу и вышел. Матвей уходил с чувством собственной важности от того, что Алексей и сам управляющий доверили ему важную миссию.
Когда он ушел, я приступил к созданию «лже-зелья». Это была чистая импровизация, демонстрация для моих врагов. Я взял ингредиенты, которые выглядели максимально по-колдовски и обладали сильным, но в данном случае,
