он должным образом признал свой долг перед работой великого мыслителя и оригинального писателя [126], но не назвал Маркса по имени. Книга была распространена на учредительном собрании Демократической федерации. Маркс был рассержен тем, что Гайндман не сделал более конкретного признания его работы, а также тем, что его идеи появились в книге, с общим подходом которой он не был согласен. Когда Гайндман оправдывался тем, что многие англичане отнеслись бы к идеям с меньшей симпатией, если бы узнали, что они принадлежат Марксу, и что англичанам нелегко учиться у иностранцев, Маркс разозлился еще больше и написал – с большим удовольствием – язвительную отповедь, которая положила конец их сотрудничеству [127].

Однако Маркс был ободрен появлением в декабре 1881 года посвященной ему брошюры в серии «Вожди современной мысли», написанной Эрнестом Белфортом Баксом, журналистом, другом Гайндмана. В биографии Маркса и в изложении его экономических идей обнаружилось много ошибок, но тем не менее то была «первая английская публикация, проникнутая настоящим энтузиазмом по отношению к новым идеям и смело представляющая их британским обывателям» [128]. И Маркс был доволен рекламой, появившейся на плакатах лондонского Вест-Энда, и той радостью, которую она принесла Женни за два дня до ее смерти. Однако, как это ни парадоксально, Маркс оставался малоизвестным в стране, где жил и работал бóльшую часть жизни. Его некролог в газете The Times содержал самые нелепые ошибки, а когда в 1894 году английское издание «Капитала» все-таки вышло, его общие продажи в Великобритании и США в течение первых нескольких лет были крайне скудными. Неудивительно, что последними записанными словами Маркса о Британии были: «К дьяволу британцев» [129].

С отъездом семьи Лонге в феврале 1881 года начались два последних одиноких года жизни Маркса. Разлука оказалась крайне болезненной: для Маркса его внуки были «неиссякаемым источником жизни и радости» [130], и в течение нескольких недель после их отъезда он писал Женни: «Я часто бегу к окну, когда слышу голоса детей <…> не подозревая на мгновение, что они находятся по другую сторону Ла-Манша» [131]. У него оставалось все меньше времени на общение с окружающими, и он ощущал, как «ужасно быть настолько старым, что можно только предвидеть, но не видеть», особенно когда новорожденным «предстоит увидеть самый революционный период, с которым когда-либо сталкивались люди» [132]. Здоровье Женни продолжало ухудшаться, хотя Маркс вызывал лучших врачей в Лондоне. У нее еще оставались силы, чтобы иногда ходить в театр, но она подолгу лежала в постели, отчаянно цепляясь за жизнь, которая, как она уже понимала, угасала. В июле Маркс отвез ее на три недели в Истборн, где она передвигалась в инвалидном кресле. В следующем месяце они решили отправиться в Аржантёй, западный пригород Парижа, чтобы долго погостить у Женни, которая сама страдала от астмы. Однако через три недели до Маркса дошли новости о том, что Элеонора страдает от серьезной нервной депрессии, и он немедленно вернулся в Лондон, а через несколько дней за ним последовали Женни и Ленхен.

VI. Последние годы

За полгода до смерти Женни Маркс в декабре 1881 года стало ясно, что вскоре она умрет. В октябре Маркс сам в течение двух месяцев лежал в постели с бронхитом. Энгельс боялся, что он умрет, и Элеонора много ночей просидела у его постели. Женни находилась в соседней комнате, но в течение трех недель Маркс не мог ее навещать. Элеонора писала позже: «Это было ужасное время. Наша дорогая мама лежала в большой передней комнате. Мавр – в маленькой комнате позади. И они двое, так привыкшие друг к другу, такие близкие друг другу, не могли даже находиться вместе в одной комнате. Нашей старой доброй Ленхен и мне пришлось ухаживать за ними обоими. Никогда не забуду то утро, когда он почувствовал в себе силы, чтобы войти в комнату матери. Вместе они снова были молодыми: она – юной девушкой, он – любящим юношей, оба на пороге жизни, а не старик, опустошенный болезнью, и старая умирающая женщина, расстающиеся друг с другом навсегда» [133]. Невыносимые боли, характерные для рака, появились только в последние дни и купировались морфием. Когда она умерла 2 декабря, это было «мягкое погружение в сон, ее глаза стали полнее, красивее, светлее, чем когда-либо» [134]. Последним словом, которое она сказала мужу, было: «Хорошо». Врач запретил Марксу присутствовать на похоронах, но он утешил себя тем, что за день до смерти Женни заметила по поводу похоронных церемоний: «Мы не такие уж светские люди» [135]. Маркс так и не оправился после смерти Женни. Увидев его сразу после этого, Энгельс заметил Элеоноре: «Мавр тоже умер». Маркс мог отвлекаться только на собственное здоровье, поскольку «единственным действенным противоядием от горестей духа является боль телесная» [136]. Мейсснер писал, что необходимо третье издание первого тома «Капитала», но у Маркса уже не хватало духу над ним работать.

Частично оправившись от болезни, Маркс чувствовал себя вдвойне искалеченным: «морально – из-за потери жены и физически – из-за утолщения плевры» [137]. Он решил еще раз съездить на море и в январе 1882 года взял с собой Элеонору в Вентнор. Кашель и бронхиальный катар не прекращались, и Элеонора оказалась плохой компаньонкой: она была на грани нервного срыва с предыдущего лета после предложения выйти замуж от русского народника Льва Гартмана. Она мучилась, пытаясь разорвать помолвку с Лиссагарэ и отчаянно надеясь, что ей когда-нибудь представится возможность утвердиться на сцене. Когда друзья в Лондоне узнали о ее состоянии, Долли Мейтленд поспешила в Вентнор, чтобы помочь ей. Успеха это не принесло. Помимо того что Долли была совершенно не в состоянии развлекать себя в одиночку, она еще и кормила Маркса бесконечными сплетнями, обижаясь, что его дочь обратилась за помощью к другим, и беспокоясь, чтобы ее не «принесли в жертву на семейный алтарь в качестве сиделки» [138]. У Элеоноры, безусловно, сложилось впечатление, что отец не мог оценить ее психическое состояние и считал, что она потакает своей болезни за счет семьи. Он был разочарован Элеонорой, Женни была слишком занята своими детьми, Лаура же была слишком эгоистичной, и Маркс поддался давлению Энгельса и своего врача и уехал в Алжир. Он охотнее всего покидал Лондон, так как находил шумную компанию Энгельса невыносимой. «Старый добрый Фред, – писал он своей дочери Женни, – может запросто убить кого-нибудь из любви» [139]. Маркс провел два с половиной одиноких месяца в Алжире в маленьком отеле с видом на залив. Время года было исключительно холодным и влажным; его мысли были «в значительной степени поглощены воспоминаниями о

1 ... 131 132 133 134 135 136 137 138 139 ... 161

На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Карл Маркс. Человек, изменивший мир. Жизнь. Идеалы. Утопия - Дэвид Маклеллан бесплатно.

Похожие на Карл Маркс. Человек, изменивший мир. Жизнь. Идеалы. Утопия - Дэвид Маклеллан книги

Профессионалы и маргиналы в славянской и еврейской культурной традиции - Коллектив авторов - Биографии и Мемуары / Публицистика
Александр Александрович Богданов - Коллектив авторов - Биографии и Мемуары
Убийства от кутюр. Тру-крайм истории из мира высокой моды - Мод Габриэльсон - Биографии и Мемуары / Прочее домоводство / Менеджмент и кадры
Моя жизнь и моя эпоха - Генри Миллер - Биографии и Мемуары
Судьба России и “великая потребность человечества ко всемирному и всеобщему единению” - Иван Фролов - Публицистика
Исповедь - Валентин Васильевич Чикин - Биографии и Мемуары
Иосиф Бродский. Большая книга интервью - Валентина Полухина - Публицистика
Маркс – Энгельс – Ленин - Е. Мельник - Публицистика
Миф о шести миллионах - Дэвид Хогган - Публицистика
Сибирь. Монголия. Китай. Тибет. Путешествия длиною в жизнь - Александра Потанина - Биографии и Мемуары

Оставить комментарий