равно непонятно, почему, если где-то найдена эллинистическая ваза, это не обязательно означает, что там жили греки.
– Объясняю! Предположим, в далеком будущем кто-то раскопает мой дом. Они найдут совсем немного вещей, произведенных в Греции, зато уйму предметов из Японии, Германии, Италии, Турции, Кореи и многих других стран, хотя никто из жителей этих стран никогда не бывал в моем доме. Если мою этническую принадлежность можно определить по вещам в моем доме, то я загадочный космополит. А если я накупил на распродаже корейской бытовой техники и забил ею всю квартиру, должен ли будущий исследователь считать меня корейцем? Другой пример показывает, в чем опасность такого образа мышления. В период становления и расцвета германского нацизма археология играла роль Силоамской купели, предоставляя нацистам и их сторонникам моральные основания для оккупации чужих стран, в которых встречались древнегерманские артефакты. Показательный пример – Польша. Мы все знаем, какой оборот приняла эта история, особенно в период с 1939 по 1945 год. Если вдруг вы не знаете, то ничем хорошим это не кончилось. Существует множество примеров того, как прошлое ставится на службу современной идеологии. Например, советская археология интерпретировала общественные отношения и социальные системы почти исключительно через призму марксизма. Археология ЮАР времен апартеида отрицала существование древних культур коренного населения и считала все находки свидетельствами европейской колонизации. А греческие политики на протяжении большей части XIX и XX веков опирались на археологию, раздувая огонь национальной гордости, обеляя и возвеличивая прошлое.
– Как же тогда избежать всех этих ловушек?
– Когда археология поняла, что недостаточно просто найти древности, классифицировать их и определить их этническое происхождение, когда она поняла, что нужно копать глубже и подвергать сомнению очевидное, – вот тогда молодая дисциплина достигла зрелости. Этот процесс начался в 1960-х годах и к 1970-м стал приносить плоды. Пришло время «новой археологии». Помните, я сравнивал археологию с молодой женщиной, которая любит проводить время в компании точных наук? В этот период она подражала им и пыталась определить процессы, лежащие в основе культурных явлений. Так зарождалась «процессуальная археология». Цивилизации начали рассматриваться как системы, опирающиеся на подсистемы, для которых можно сгенерировать множество аналитических данных и статистических моделей.
– Значит, все теоретические вопросы были окончательно решены. Археология нашла свое истинное предназначение?
– К сожалению, все было не так просто. В какой-то момент вся статистика и гиперанализ начали мешать. Стало ясно, что этот подход имеет свои подводные камни. Он не учитывает ни неопределенность и парадоксы, связанные с человеческим фактором, ни то, что сами археологи не свободны от пристрастий и предубеждений. За процессуальной археологией последовала постпроцессуальная.
– А это еще что такое?
– Это археологический подход, сторонники которого ищут за предметами человека. Предполагалось, что постпроцессуальная археология должна дополнить процессуальную, но этому помешали научные разногласия.
– Ну вот зачем все так усложнять! И что – до сих пор ищет свою идентичность?
– Сейчас археология пытается сочетать все аспекты, не упуская из виду сложность и многогранность человеческого существования. Гендерная археология изучает значение пола в обществе, социальная исследует экономические и социальные аспекты древности, и вместе с остальными подходами они складываются в огромный пазл моей научной дисциплины.
– Одного не понимаю, приятель. Почему столько шума вокруг теории археологии?
– Повторю: если вы не знаете, зачем изучаете древность и что пытаетесь найти, если у вас нет четкого представления о параметрах того, с чем вы работаете, вы не сможете дать четких объяснений. Тогда вы – просто охотник за сокровищами. Чтобы получить правильные ответы, нужно задавать правильные вопросы. Например, тот, о котором мы только что говорили: что привело к падению минойской цивилизации?
– Ну да! Вы говорили о вторжении микенцев. Стоп! А эта цивилизация откуда взялась?
– Смотрите, как все было.
Глава 4. И целого моря мало (микенская цивилизация)
– На рубеже XVII и XVI веков до н. э. начинается период, который мы называем поздним бронзовым веком. Протогреческие племена, которые уже спустились в материковую Грецию и испытали влияние кикладской и минойской цивилизаций, постепенно начинают формировать городскую культуру и строить дворцы.
– Выходит, первыми греками были микенцы?
– Микенская культура была первой задокументированной грекоязычной культурой. Сначала она распространилась по всей материковой Греции, а затем была вывезена на острова Эгейского моря, на Крит, в Малую Азию, Македонию и Южную Италию. Ее научное название связано с самым известным ее дворцом, который находился в Микенах, на Пелопонессе. Микенские дворцы усеяли ландшафт Греции. Сооружения этой культуры обнаружены даже в Македонии и Малой Азии. Самым известным дворцом был микенский, но также важные объекты находились в Пилосе, Фивах, Иолке, Тиринфе и Мидее. Почти наверняка микенский дворец был и на афинском Акрополе, но позднее его снесли и радикально перестроили.
– И что – микенская цивилизация была такой же великолепной, как минойская?
– Какой смысл сравнивать цивилизации? У них было много общего, но были и большие различия.
– Ну и какое самое большое различие?
– Микенцы были гораздо более воинственными, чем минойцы, и, как правило, придавали большое значение военному искусству. В позднейшие периоды греки то и дело вспоминали о них как о грозных воинах.
– И они говорили по-гречески?
– И писали по-гречески! Слегка адаптировав систему письма, найденную на Крите, они разработали линейное письмо Б.
– То есть они переняли минойский язык?
– Разве я не предупреждал вас, что эти вещи не следует путать? Письмо – это одно, а язык – другое! Вспомните, что в наше время появилось слово «греклиш», обозначающее греческий язык, записанный латинским алфавитом.
– Понятно! Тогда зачем же вы говорите, что они писали по-гречески?
– Археологи нашли тысячи табличек, написанных линейным письмом Б. Однако первые такие таблички были найдены на Крите, поэтому поначалу думали, что это критская письменность, хотя там же было найдено более древнее линейное письмо А. Но позднее на Пелопоннесе обнаружили еще десятки табличек с линейным письмом Б. Теперь мы знаем, что линейное письмо А использовалось минойцами, а линейное письмо Б микенцами. Разумеется, эти таблички находят только во дворцах. Например, во дворце Нестора в Пилосе на Пелопоннесе был обнаружен царский архив, уничтоженный тем же пожаром, который положил конец существованию дворцового комплекса. В сущности, таблички сохранились именно благодаря этой катастрофе.
– Как это?
– В то время писцы писали на необожженном куске глины, которому придавали форму листа дерева или страницы. Затем таблички сортировали по темам, складывали в корзины или деревянные ящики и уносили в архив. Когда сезон заканчивался и начинался новый цикл, писцы брали эти кусочки глины – мы называем их табличками – и мочили в воде, чтобы размягчить
