ему все равно, кто будет стоять во главе заведения, лишь бы был порядок и возможность спокойно делать свое дело, не отвлекаясь на очередные интриги. Учитывая то обстоятельство, что академик, в силу своего характера и профессиональных заслуг, имел некоторый авторитет, данное заявление уставшего от всего этого безобразия старика было большой ошибкой. Понимал он ее или не предвидел, но вскоре после этого Евгений Афанасьевич получил командировочное письмо. Отказываться от него Лаврухин не стал, прекрасно понимая, что в данных обстоятельствах ему рано или поздно придется принять чью-либо сторону. Чего делать крайне не хотелось.
На новом месте, по крайней мере, он сможет спокойно работать, а большего и не надо.
Спустя пару недель после приезда сюда, академик позвонил на старое место работы одному знакомому аспиранту – по вопросу наличия для временной эксплуатации одного аппарата, разработанного на его бывшей кафедре. Но, как оказалось, аспирант больше не являлся сотрудником упомянутого учебного заведения. В процессе написания диссертации он получил ультиматум, в котором рекомендовалось отдать фактически завершенную работу другому человеку. В противном случае аспиранту были обещаны такие условия, при которых он не сможет не только защититься, но и продолжить работу по специальности. У покровителя молодого человека, которому была обещана почти готовая диссертация, имелись обширные связи, которые могли закрыть доступ своевольному аспиранту во все институты страны. Пришлось уничтожить все наработки по перспективной теме и, уволившись, искать альтернативные способы заработка на жизнь.
Пообщавшись с молодым человеком, Евгений Афанасьевич набрал второй номер и, дождавшись ответа оператора, поинтересовался, может ли получить нужный ему аппарат.
Второй знакомый ответил, что запрашиваемая техника в наличии есть, но находится в разобранном состоянии. Сотрудники кафедры, за которыми числился искомый агрегат, инсценировали его поломку после смены начальника отдела. Один из центров силы в своей борьбе немного вырвался вперед и сместил лояльного к противоборствующей стороне руководителя, после чего оставшиеся сотрудники кафедры, уже завербованные другой стороной, единогласно решили начать подрывную деятельность, чтобы по истечении года на стол министерства мог лечь объективный доклад о резком снижении продуктивности данного сегмента. Что незамедлительно повлечет движение карающей длани к шее нерадивого руководителя.
Тогда Лаврухин еще раз убедился в том, что все сделал правильно, уйдя в тихое и спокойное Лукоморье.
Сюда не особенно рвались приевшиеся на теплых местах сильные мира науки. Дурная слава Зоны с ее непонятными законами и неподконтрольными опасностями была таким изгоям, как он, только на руку. Под прикрытием боязни аномалий, зомби и прочей нечисти можно было спокойно приносить пользу родине, по мере своих скромных сил, совершенно не отвлекаясь на всю эту закулисную возню.
Работы, как ни странно, было предостаточно, и, что самое приятное, на первых порах администрация поселка предоставила ученым карт-бланш, заверяя, что результаты их трудов с нетерпением ожидает сам президент. А значит, любая заявка на дополнительное оборудование или иные типы расходов будет рассматриваться в приоритетном порядке.
На деле же все оказалось более чем печально и вполне ожидаемо. Львиная доля выделенного бюджета осела в фонде высоких зарплат проходников. Остальная часть поглотилась сформированным отделом закупок, развернувшим между поставщиками тендерную бюрократию на поставки стройматериалов и другого оборудования.
В итоге научному сектору пришлось довольствоваться выделением денег по остаточному принципу, и дело встало. Интересующая вышестоящее руководство разработка была воплощена на бумаге, и многие ее компоненты уже прошли тесты в лабораторных условиях. Но дальнейшее продвижение тормозилось необходимостью приобретения дорогостоящих компонентов: разработанного отечественными специалистами инновационного автономного источника питания – компактной атомной батареи. Незаменимой для любых приборов, работающих в условиях полного отсутствия электроэнергии.
Главным вопросом, который удалось решить весьма оригинальным способом, был сам механизм считывания и записи фиксируемой аппаратом информации. До этого момента радиоактивный элемент-излучатель преобразовывал выделяемую атомным распадом энергию в электрический эквивалент, что в условиях Зоны было сродни холостому выстрелу. Техникам пришлось поломать голову, чтобы заставить все виды регистраторов работать в заданных режимах. В итоге возникшие технические трудности были преодолены, осталось лишь закупить дорогостоящие ядерные батареи для двух собранных «Полирегов».
Вмешалось счастливое стечение обстоятельств. Одна из питерских фирм предоставила спонсорскую помощь в виде оплаченных батарей. После чего осталось только собрать аппаратуру в экранированные ящики и как можно скорее отправить в Зону. Это даст колоссальный, невообразимый объем информации о новой среде обитания, а также возможность продвинуться в изучении Лукоморья и, в первую очередь, ответить на интересующие администрацию вопросы насчет противодействия аномалиям и зомби.
Но доставить активные аппараты в Зону необходимо было как можно скорее. Компактный экранированный контейнер оставлял внутри себя слишком мало свободного пространства для безопасного размещения начинки. Выделяемое батареями тепло разрушало прослойку, истончало ее, грозя расплавить накопители информации. В силу этого обстоятельства «Полиреги» следовало вернуть в лабораторию не позднее трех суток с момента включения. И сегодняшняя новость о выходе из строя двух мужчин грозила поставить крест на подготовленном испытании. Хорошо, что Екатерина Александровна согласилась помочь в сложившейся ситуации.
Академик открыл глаза. Время для отдыха закончилось. Пора было возвращаться к решению еще одной, весьма интересной задачи. В ближайшее время он постарается собрать доказательную базу. Вот только что с ней делать? Кому можно будет доверить это по-настоящему сенсационное открытие? Вряд ли какой-то весомый научный журнал согласиться опубликовать результаты проделанной работы. Слишком подозрительными были некоторые аргументы, приводимые одним из оппонентов в подслушанной Лаврухиным научной дискуссии.
Около года назад старый академик, еще на старом месте работы, увидел у своего лаборанта включенный телефон, на экране которого крутилось какое-то видео. До уха долетело высказывание одного из выступающих, умело приправленное рядом научных терминов, из чего стало ясно, что разговор велся специалистами в своей области. В следующей фразе прозвучала аббревиатура «ГМО», и Евгений Афанасьевич хмыкнул. Нет, он, конечно же, знал о генной инженерии и генномодифицированных организмах. Но и подумать не мог, что подобная тема могла стать предметом столь жаркого обсуждения. На экране телефона двое мужчин, уже повысив голос, перекрикивали друг друга, стараясь вместить в эфирное время как можно больше доказательной информации по отстаиваемой каждым из них позиции.
Евгений Афанасьевич решил досмотреть видео, чтобы более подробно ознакомиться с аргументами спорщиков. Как выяснилось, один из них был ярым сторонником ГМО, а другой – его противником. Каждый из них приводил свои доводы, ссылаясь на научные статьи из журналов и исследования, проведенные другими учеными. Однако доказательная база с каждой минутой приобретала все большую односторонность. Противник ГМО рассказал о вреде трансгенных продуктов питания на примере исследований одной лаборатории, в которой на протяжении нескольких месяцев ГМ-продуктами кормили подопытных крыс, а в дальнейшем и