Форма входа
Читем онлайн Безумные затеи Ферапонта Ивановича - Алексей Югов.
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
От невыносимой боли, которая еще становилась невыносимее от того, что нельзя было крикнуть, Силантий потерял сознание.
Когда он очнулся, утро уже забрезжилось. Силантий попробовал приподняться, но не мог из-за боли и застонал.
Один из арестантов подошел к нему и сказал: — Смотри, борода! если чуть чего — так еще темный киф[12] получишь! Это почище банок... Вас кобелей учить надо! — добавил он наставительно.
Силантий понял, что жаловаться нельзя. Поэтому, когда за ним пришли, чтобы повести наверх, к начальству, он, с трудом сдерживая стоны, поднялся и пошел сгорбившись.
Сначала его повели в регистрационное бюро, где заполнили на него карточку и сняли «словесный портрет». А отсюда передали в комнату дактилоскопии и сигналистической фотографии.
Здесь все удивляло Силантия. Сначала он сильно оробел. Но потом, когда увидел, что обращаются с ним хорошо, то насмелился даже спросить, что с ним здесь станут делать. Ему сказали, что оттиснут отпечатки с пальцев и снимут фотографическую карточку.
Последнее дело Силантию очень понравилось. Он снимался когда-то с товарищем, еще когда был холостой, но только в то время карточки выходили какие-то желтые. А нынче хорошо снимают. Он побеспокоился только, бесплатно ли с него сделают «патрет». Ему сказали, что не возьмут с него ни копейки. Этим он остался совершенно доволен и спокойно отдался в руки фотографа.
Силантия усадили на какое-то особенное кресло. Он не припомнил что-то, чтобы у фотографа было такое: здесь вдоль сиденья, как раз посредине проходил невысокий гребешок.
Силантий полюбопытствовал, зачем это так, и фотограф объяснил, что это для того, чтобы человек не ерзал на стуле, не сбивался на сторону, а сидел прямо. Силантий попробовал сдвинуться на бок и действительно убедился, что сидеть так невозможно, потому что гребень впивался в тело.
— И до чего только не додумаются нонче! — вздохнул он, усаживаясь, как надлежало.
Наконец, все приготовления были закончены, фотограф подошел к Силантию и хотел повесить к нему на шею какую-то дощечку с крупно написанным номером.
— Ну, нет! Это, брат, шалишь! — возмутился Силантий и отвел руку фотографа, — это собачки в городу с номерками бегают, а нам это ни к чему... Эдак я и сыматься не стану, — заявил он.
Но тут его принялись уговаривать, стращать и в конце концов добились своего.
— Ну, ладно, пускай вроде, как старшина буду — с бляхой! — сказал он, печально усмехнувшись, и позволил надеть на себя номер.
Когда кончили снимать, он направился было к двери. Его остановили.
— Погоди, отпечатки еще с пальцев.
Силантий с безразличием повиновался. Он молча смотрел, как дактилоскопист брал каждый его палец, предварительно выпачканный в черной краске, прикладывал к карточке, прижимал и слегка прокатывал.
Когда все было кончено, Силантий встал, посмотрел на свои черные пальцы и сказал, покачав головой:
— Карточки сымать — это кажному приятное дело, а пальсы-то зря мне помарали — ни к чему это...
Несчастный Силантий! Если бы ему известно было то, что известно было этому безусому мальчишке, который «помарал» ему пальцы! Если бы он знал то, что могут быть в свете два близнеца, до того похожие друг на друга, что даже родная мать их не различает, что могут быть среди 1.700 миллионов людей земного шара несколько человек, у которых даже число волос на голове одинаково, но, что нет и не может быть на свете двух пальцев, отпечатки которых совпали бы.
В конце концов Силантию было сейчас не до этого: его мытарства еще не кончились, — его влекли сейчас на допрос к начальнику секретно-активной части.
Допрашивали его не меньше часу. Он даже вспотел, потому что такое пришлось вспоминать, что ему и во сне-то уж ни разу не снилось. Спрашивал его начальник, как в колчаковскую армию он попал, когда его мобилизовали, в каких частях служил и почему взял его в денщики Яхонтов.
Дальше пошли вопросы насчет знакомства с Аннетой. Кто она ему приходилась, где и как познакомился он с ней и долго ли она жила с ним. Наконец, разговор перешел на Яхонтова: каков он был человек, не обращался ли он жестоко с солдатами или с ним — с Силантием. Не оскорбил ли чем-нибудь, не ударил ли когда его или что-нибудь в этом роде.
Силантий ответил на все вопросы так, как считал лучше. Он уже думал, что его отпустят сейчас, потому что начальник позевнул и, прикрыв рот рукой, откинулся в кресле.
— Уснет, пожалуй, — подумал про себя Силантий и улыбнулся.
Вдруг начальник быстро перебросился всем корпусом через стол и, приблизив лицо свое вплотную к Силантию и гляди ему в глаза, спросил, да таким голосом спросил, что Силантий затрясся:
— А, скажи, она тебе помогала, когда ты задушил Яхонтова?!..
У Силантия зубы стучали и он слова не мог вымолвить.
Начальник с наслаждением посмотрел на него:
— Ну, что же ты, брат?!.. — подбадривал он Силантия. — Видишь, все, братец, известно. А ты знай, Пшеницин, — за добровольное сознание — половина вины снимается, слышал?
Силантий молчал.
— Ну, ладно, — сказал почти весело начальник. — Вот ты говорил мне, что вы с Яхонтовым душа в душу жили и что никогда у вас никаких неприятностей не было, а не припомнишь ли ты... встречу одну на мосту? А? Помнишь? — отвечай!..
— Помню, — хрипло сказал Силантий.
— Как же ты говорил, что у тебя с ним никаких столкновений не было и что ты на него никакой обиды не имел, а?!.. Соврал значит, ну?!.
— Так точно...
— Ну, вот... — совсем благодушно сказал начальник. — Давно бы так! Ты, Пшеницин, имей в виду, что у нас везде глаза есть. Так что нас не обманешь. Ну, ладно... еще ответь мне на один вопросик: скажи, пожалуйста, когда ты...
Сильный гудок и шум автомобиля под самым окном не дали начальнику договорить. Он подошел к окну и поглядел на улицу. Большой желтый автомобиль остановился у подъезда угрозыска и из него вышел рослый военный в буденовке. Начальник активно-секретной узнал в нем одного из следователей губернской чрезвычайной комиссии.
Тогда он жестом дал понять Силантию, что тот ему не нужен.
— Только смотри, — сказал он ему вслед, завтра рассказывай все без вранья.
— Слушаюсь, — сказал Силантий и вышел.
Оставшись один, начальник активно-секретной сел за стол и принялся разбирать дела. В связи с приездом следователя чека он ждал, что сейчас его позовут в кабинет начальника угрозыска.
Начальник угрозыска сидел у себя в кабинете и хмурясь просматривал сводку. Сводка была неприятная. За короткий промежуток времени три нераскрытых убийства! Черт знает, что они там делают!.. Он протянул руку к звонку.
В это время кто-то постучал в дверь.
— Войдите.
Чекист вошел. Они поздоровались. Начальник угрозыска предложил посетителю кресло, вышел из-за стола, подошел к двери и закрыл ее на ключ.
Тем временем начальник секретно-активной нервничал в своем кабинете. Он ждал, что его вот-вот позовут, но никто не шел. Прошло минут двадцать. Вдруг за окном зарявкал гудок автомобиля.
— Неужели уехал уже? — с неудовольствием подумал начальник секретно-активной и подошел к окну. Автомобиль стоял на месте. Двое ребятишек, взобравшись на место шофера, ссорились из-за того, кому нажимать на мячик гудка. Они отталкивали друг друга; и если которому-нибудь удавалось дотянуться до гудка, он торопливо и сладострастно стискивал его.
Шофер бежал к автомобилю, прожевывая что-то на ходу...
К начальнику секретно-активной вошел, наконец, один из сотрудников и сказал, что начальник угрозыска требует его к себе.
По лицу начальника угрозыска нетрудно было заключить, что разговор его с посетителем, который уже уехал, был далеко не из приятных.
Он не скрывал своего волнения от помощника. Тот сел и ждал, пока заговорит начальник.
— Ты знаешь, — сказал начальник нервничая, — они там считают, что все эти убийства — на политической подкладке.
— Вот как?
— Да. И представь себе, когда я спросил его, почему они так думают, он рассердился даже: как, дескать, у вас за короткий срок убито трое партийных, старых партийных-подпольщиков, а ты еще, говорит, спрашиваешь, почему мы думаем, что это политические убийства.
— Ну, а ты что? — спросил помощник.
— Ну, а я ему сказал, что у нас за истекший квартал 8 убийств но округу и что если трое из убитых оказались партийными, так это может быть и чисто случайным. Во всяком случае, говорю, вот уже месяц, как ни о каких убийствах не слышно. Скорее, говорю, обращает на себя внимание то, что за последнее время страшно усилились преступления против нравственности. Намекнул ему, понимаешь ли, насчет последних изнасилований.
— Ну, а он?
— А он и слышать не хочет. К черту, говорит, твою нравственность. А скажи мне лучше, что у вас добыто по поводу этих убийств. Я ему сказал, а он, понимаешь, смеется: немногим, говорит, можешь похвастаться. Меня, понимаешь, взорвало: а если, говорю, дело это политическое, так берите его за себя.
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Безумные затеи Ферапонта Ивановича - Алексей Югов. бесплатно.
Похожие на Безумные затеи Ферапонта Ивановича - Алексей Югов. книги
- Мобилизационная стратегия хозяйственного освоения Сибири. Программы и практики советского периода (1920-1980-е гг.) - Коллектив авторов - Прочая научная литература
- Предпринимательские организации в России. Историография, источники, история - Евгения Воронцова - Прочая научная литература
- Безумные идеи - Ирина Радунская - Прочая научная литература
- Алтайские герои. Февраль - Дмитрий Афанасьевич Кобзев - История / Прочая научная литература
- FRICONOMICS ФРИКОНОМИКА МНЕНИЕ ЭКОНОМИСТА-ДИССИДЕНТА О НЕОЖИДАННЫХ СВЯЗЯХ МЕЖДУ СОБЫТИЯМИ И ЯВЛЕНИЯМИ - Стивен Левитт - Прочая научная литература
- FRICONOMICS ФРИКОНОМИКА МНЕНИЕ ЭКОНОМИСТА-ДИССИДЕНТА О НЕОЖИДАННЫХ СВЯЗЯХ МЕЖДУ СОБЫТИЯМИ И ЯВЛЕНИЯМИ - Стивен Левитт - Прочая научная литература
- Сирийские перекрестки цивилизации - Андрей Скляров - Прочая научная литература
- Находки в Сибири - Виталий Ларичев - Прочая научная литература
- Похолодание, а не потепление - Василий Поздышев - Прочая научная литература
- После. Что околосмертный опыт может рассказать нам о жизни, смерти и том, что будет после - Брюс Грейсон - Биографии и Мемуары / Зарубежная образовательная литература / Прочая научная литература
