удара. Наступающие части, войдя в такую зону, во-первых, попадают на минное поле и, во-вторых, становятся мишенью для вражеской артиллерии, установленной на отсечных позициях и на второй полосе обороны. В каждой зоне имелось до 150 орудий.
Английское командование не сумело организовать войсковую разведку. Это привело к тому, что во время авиационной и артиллерийской подготовки итало-немецкое командование незаметно для англичан отвело свои основные силы на вторую полосу, которая не подвергалась вражескому обстрелу. Поэтому в глубине обороны британские войска встретили организованное сопротивление противника.
Главный удар на северном участке фронта наносил 30-й корпус с задачей прорвать оборону противника и создать два прохода в минных полях севернее кряжа Эль-Митейрия, для того чтобы дать возможность войти 10-му бронекорпусу в прорыв. Создать эти проходы должны были 51-я шотландская и 2-я новозеландская пехотные дивизии.
Части 13-го корпуса, действовавшие на южном участке, имели ограниченную задачу: оттянуть на себя резервы противника и особенно его танковые силы. Танковые силы 13-го корпуса вообще не предполагалось использовать в бою. Им предстояло рокироваться на северный участок для поддержки 30-го корпуса.
20 октября началась авиационная подготовка. Бомбардировка проводилась по площадям днем и ночью в течение четырех суток. Главный маршал английской авиации А. Теддер такой метод авиационной подготовки по площадям называл «ковровой бомбардировкой». Авиационной подготовке отводилась решающая роль, причем никакого взаимодействия авиации с наземными войсками не предусматривалось. Составители официального описания боевых действий английской авиации в Северной Африке признают, что иногда английские бомбардировщики бомбили по ошибке свои войска.
За 20 минут до атаки началась артиллерийская подготовка. Стрельба велась также по площадям. Артиллерийская плотность составляла 65–67 орудий на 1 км фронта прорыва (участок прорыва шириной 6,5 км),
В 22 часа артиллерия произвела 7-минутный огневой налет по переднему краю обороны противника. Затем при лунном свете пехота перешла в атаку. Все пять дивизий 30-го корпуса были построены в один эшелон. Позади пехоты следовали приданные корпусу танковые полки. Они предназначались для отражения контратаки танков противника. Таким образом, английские танки использовались в качестве противотанковой артиллерии.
Полупустынная местность не имеет достаточного количества ориентиров. Для того чтобы помочь пехоте выдержать правильное направление движения, производилась стрельба трассирующими снарядами вдоль разграничительных линий между бригадами.
После начала атаки артиллерия использовалась для создания неподвижного заградительного огня на заранее избранных участках.
К утру 24 октября стало ясно, что британские пехотные соединения не в состоянии сломить сопротивление итало-немецких войск. Поэтому задача «закончить прорыв» обороны противника на участке действий 51-й шотландской и 2-й новозеландской дивизий была возложена на 10-й бронекорпус. Однако без пехоты танковые дивизии не смогли преодолеть противотанковые заграждения, «застряли и остановились среди минных полей противника»[158].
Весь день 24 октября 1-я и 10-я бронедивизии вели перестрелку с противником на дальних дистанциях в районе горного кряжа Эль-Митейрия.
На южном участке пехота и саперы 44-й английской дивизии задержались на минных полях, попали под фланговый обстрел и остановились. В дальнейшем ничего существенного на этом участке фронта не произошло.
Таким образом, «попытки вывести танковые силы на оперативный простор к западу от оборонительной системы войск «оси» потерпели неудачу»[159].
24 октября главнокомандующий Александер, отметив, что «авиация противника в воздухе почти не появлялась»[160], выразил резкое недовольство ходом наступления. В ночь на 25 октября Монтгомери приказал 10-му корпусу продолжать бой и «прорваться во что бы то ни стало». Напрасно командир корпуса Ламсден уверял Монтгомери, что самостоятельные действия танков не могут иметь успеха. Монтгомери не решался признать, что прорыв нужно организовать заново.
В течение ночи на 25 октября 10-му корпусу не удалось продвинуться вперед. Оказалось, что заграждения, опорные пункты и огневые точки противника не были ни разрушены, ни подавлены. Английская авиация не нарушила оборону противника. Все атаки британских войск были отбиты. Англичане понесли значительные потери.
Малоэффективным оказался и огонь английской артиллерии. По обнаруженным немецким танкам производились огневые налеты артиллерии. Так, в огневом налете по одному из квадратов, в котором было замечено до 60 танков 21-й немецкой танковой дивизии, приняли участие восемь артиллерийских дивизионов. Однако немцы не потеряли ни одного танка. Под Эль-Аламейном не было ни одного случая единоборства английских орудий с немецкими танками.
Во время 20-минутной артиллерийской подготовки контрбатарейный огонь вели 800 английских орудий. Но как только началась артиллерийская подготовка, немецкая артиллерия сменила свои огневые позиции. И так было сделано не один раз.
В течение трех дней английским самолетам-корректировщикам не удавалось выявить батареи противника, несмотря на то, что в пустыне трудно замаскироваться.
Местность, на которой развернулись боевые действия, представляла собой равнину, лишенную естественных рубежей и естественных масок. Немецкая артиллерия располагалась на огневых позициях рассредоточенно; каждая батарея имела несколько запасных позиций.
Днем 25 октября британским войскам также не удалось продвинуться вперед. Атака 50-й английской пехотной дивизии «не была настойчивой и скоро выдохлась, натолкнувшись на густые проволочные заграждения и противопехотные мины»[161].
В середине дня 25 октября была приостановлена бесплодная атака 2-й новозеландской пехотной дивизии.
26 октября обстановка не изменилась. 2-я новозеландская и 1-я южноафриканская дивизии за день выдвинулись вперед примерно на 900 м, а «1-й бронедивизии не удалось продвинуться на запад ни на шаг»[162]. К вечеру 26 октября «10-й корпус все еще не вырвался на открытую местность»[163]. Таким образом, попытки англичан прорвать итало-немецкую оборону «успеха не имели»[164].
27 октября обе стороны продолжали перестрелку. Это был кризисный день. Бесперспективная обстановка вынудила Монтгомери произвести перегруппировку. Днем 27 октября он начал отводить в тыл весь 10-й корпус и 2-ю новозеландскую дивизию. Встал вопрос о необходимости подготовить и провести новую, третью атаку с целью прорыва итало-немецкой обороны.
Настойчивые неоднократные попытки англичан прорваться в северном направлении заставили итало-немецкое командование перебросить в течение 25 и 26 октября 21-ю немецкую танковую дивизию с южного участка на северный участок фронта. Но Монтгомери не воспользовался ослаблением южного участка противника, а по-прежнему намеревался прорвать оборону именно на северном участке. Монтгомери лишь несколько изменил направление третьей атаки. Всю силу ее он перенес на участок 9-й австралийской дивизии, решив, прорваться вдоль приморской дороги.
Третья атака началась 2 ноября и также не увенчалась успехом. Взаимодействия между авиацией, пехотой, артиллерией и танками по-прежнему не было. Австралийская пехота и английские танк» во время атаки натолкнулись на вкопанные в землю немецкие танки и на противотанковые пушки и понесли большие потери. Такое использование немцами танков (вкапывание в землю) было неожиданностью для английского командования. Попытка 9-й бронебригады преодолеть артиллерийско-танковый заслон противника лобовой атакой привела к потере всех танков.
Таким образом, английское командование не сумело правильно использовать превосходство в силах.
Во второй половине дня
