полушарий. Ассоциативной она называется, поскольку расположена между основными сенсорными областями:
• зрительной – затылочная доля полушарий;
• слуховой – височная доля;
• соматической (чувствительность тела) – передняя часть теменной коры.
Ассоциативная теменная кора объединяет, ассоциирует поступающие сигналы от этих областей. Эта зона в значительной степени связана с формированием речевых центров и их постепенным объединением в образно-речевую модель мира – основу нашей способности мыслить и прогнозировать последствия поведения. Можно сказать, что наш личный ChatGPT, генерирующий мысли, мечты и планы, располагается именно здесь [62].
К ассоциативной теменной коре прилегают высшие сенсорные области, и именно они помогают нам узнавать мелодии: «Какой Вивальди, это же Паганини!», определять голоса конкретных людей, читать тексты, различать творчество Малевича и Кандинского… Внутри, собственно, ассоциативной теменной коры функционируют нейросети, связанные не просто с отдельными словами, но со словами разного уровня обобщения – вплоть до математических, физических, философских понятий.
Обработка новой информации высшими сенсорными центрами (прежде всего, узнавание зрительных и слуховых образов) и ассоциативной теменной корой (вербальное – словесное – мышление) тоже сопровождается нашим любимым выделением дофамина: нейроны вентральной покрышки дотягиваются своими отростками и до этой части коры больших полушарий [63].
Мы получаем огромное удовольствие, слушая того же Вивальди или Штрауса – ритмичная музыка, кстати, тут же подключает двигательные центры, формируя дополнительный поток позитивных переживаний, – от созерцания картин Магритта, Эшера и Дали: здесь срабатывает особая, «выносящая мозг» иррациональность визуального ряда. От юмора, загадок, головоломок и шахматных этюдов.
Человек способен, даже оставшись наедине с собой, при помощи образно-речевой модели мира добывать или, если хотите, «майнить» мощнейшие положительные эмоции – мечтая, придумывая что-то новое, сочиняя стихи или прозу, решая либо формулируя математические или физические задачи, философские концепции. Всякий, кто хотя бы немного прикасался к сфере креатива и творчества знает, о каких восхитительных эмоциях идет речь.
Таким образом, новизна формирует бурный и необходимый нам поток позитива. В идеале на фоне выделения дофамина нейросети коры больших полушарий активно запоминают информацию, включая ее в «модель мира» [64].
И это должно позволить в дальнейшем запускать более адекватное и эффективное поведение, надежнее удовлетворять возникающие потребности, достигать поставленных целей. То есть не просто плескаться в этом потоке позитива, но и учиться.
И ВОТ ТУТ МАТЕРИАЛИЗУЕТСЯ ОГРОМНОЕ НО: ПУНКТ «ЗАПОМИНАТЬ ИНФОРМАЦИЮ» ОКАЗЫВАЕТСЯ ВОВСЕ НЕ ОБЯЗАТЕЛЕН.
Мы получаем положительные эмоции в любом случае, даже если никак потом не фиксируем и не используем эту информацию. Нам нравится смотреть на котиков в интернете? Нравится. Пригодится ли это в жизни, нужно ли это нашей «модели мира»? Едва ли.
В дополнение, входы через сенсорные системы и речевую деятельность еще и не требуют от нас каких-то явных усилий. Просто расслабься и получай удовольствие! Через экраны планшетов, наушники, VR-шлемы… И еще более «затейливые» устройства, имитирующие, например, прикосновения…
В случае субталамуса нужно ногами обойти территорию. В случае премоторной и моторной коры – хотя бы взять в руки предмет. Но кино, телевидение, гаджеты не предусматривают даже этого. Смотри, слушай, радуйся! Учиться необязательно!
«Ура!» – хлопает в воображаемые ладоши наш мозг. Или не ура?
Информационный фастфуд
«Учиться необязательно» на самом-то деле иллюзия. На фоне возникающих переживаний информация в любом случае «впечатывается» в мозг – пусть не в столь явной форме, часто незаметно, неосознаваемо. Чем больше повторов, тем этот процесс вероятнее. Эмоции и повторы – это в принципе два самых главных условия формирования долговременной памяти. Так работает реклама, пропаганда, воспитание. Тут мы уже против воли попадаем в сферу когнитивных искажений, вот вам одно из актуальнейших: многократно попавшая в мозг информация не просто запоминается в обход волевого контроля, но и воспринимается как истинная. С пятидесятого раза мы уже как-то даже согласны, что ни один другой отбеливатель так не сохранит сияющую белизну вещей.
Но речь сейчас даже не об этом «скрытом» влиянии, а о том, что, увлекшись новизной, мы порой тратим время на получение «легкого» дофамина в ущерб более полезной, осмысленной и креативной деятельности. В слишком доступной новизне скрывается опасность: то, что сейчас нередко называют информационным фастфудом. Это яркая характеристика современного мира, где информацию любого рода и толка очень легко получить через интернет и социальные сети – ради самого момента получения, а не для использования. Да, мемы к этому тоже относятся.
В результате мы не просто теряем время зря. Зачастую происходит «перепрограммирование» наших предпочтений через встроенную контекстную рекламу и/или пропаганду.
СКАЖУ БОЛЬШЕ: ЕЖЕМИНУТНАЯ НАЦЕЛЕННОСТЬ НА ПОЛУЧЕНИЕ НОВЫХ ВПЕЧАТЛЕНИЙ МОЖЕТ СТАТЬ ИСТОЧНИКОМ ЗАВИСИМОСТИ, ПОДОБНОЙ ПРИСТРАСТИЮ К ФАСТФУДУ ОБЫКНОВЕННОМУ: МЫ СТРЕМИМСЯ К МОМЕНТАЛЬНОМУ СКАЧКУ ДОФАМИНА БЕЗ УЧЕТА ДОЛГОСРОЧНЫХ ПОСЛЕДСТВИЙ.
«Ну и что, что чизбургер осядет на боках и вдарит по поджелудочной? Это будет потом. Зато сейчас, в моменте, мне станет хорошо».
Как и пищевой фастфуд, информационный поток в Сети или на телевидении может быть пустым или даже вредным по своей реальной ценности. Мы можем поддаться иллюзии полезности и потреблять огромное количество информации, не всегда задумываясь над ее качеством, и уж тем более – достоверностью. Это ведет к появлению поверхностных, искаженных связей между фактами вместо создания и освоения глубоких и осмысленных знаний. Вы давно смотрели передачи про пришельцев-гуманоидов, теории заговоров и «настоящие расследования» магов и астрологов всех мастей? Довольно сомнительный «чизбургер» для мозга.
Привязанные к гаджетам
Подобно пищевому фастфуду, информационный поток может стать источником поведенческих зависимостей. Человек начинает испытывать нестерпимое желание чаще и чаще проверять новости в соцсетях – что-нибудь выложили? Что-то случилось? Прилетел лайк? Или постоянно скроллить ленты в поисках чего-то нового, даже когда это несет минимальную или вовсе нулевую пользу. Такая зависимость отвлекает от действительно важных дел, от рабочих задач, общения с близкими. Занимает колоссальный пласт времени, которое могло бы быть использовано более продуктивно. А если ваш смартфон вдруг куда-то затерялся – тут же накрывает волна тревоги или даже паника. Кстати, необязательно «затерялся»: порой достаточно остаться на пару минут без связи в метро или в автомобильном тоннеле – и вот в груди уже поселяется дискомфорт.
Зависимость от мобильного устройства получила отдельное название – номофобия. Этот феномен серьезно изучается, начиная с 2010 года. На момент осени 2024 года по этой теме есть уже более 200 научных статей в базе данных PubMed.
НОМОФОБИЯ (АНГЛ. NOMOPHOBIA – ОТ NO MOBILE-PHONE PHOBIA) – СТРАХ ОСТАТЬСЯ БЕЗ МОБИЛЬНОГО ТЕЛЕФОНА ИЛИ ВДАЛЕКЕ ОТ НЕГО.
Ричард Шамбаре и его коллеги, работающие в Университете Форт-Хэйр в ЮАР, еще в 2012
