понятия не имеет, через что прошла его фанатка. Три года беспросветной тьмы. Три года… Ха. Вся моя жизнь. Я не злилась на Стивена, ведь сама во всем виновата. Поломанная. Слабая. Отталкивала его, чтобы спасти.
Слезы текли, размазывая макияж. Знобило. Оглядев маленькую ванную со сколотой плиткой, тесной душевой кабиной и грязным зеркалом, я увидела на краю раковины пакетик. Тошнота подкатила к горлу, я приняла полчаса назад. Но если не повторю, то рехнусь. Воспоминания, мысли… Какого черта Рэтбоун играет благородного рыцаря?
Наркотик под названием Neon Cloud – «Неоновое облако» – стал моим другом последние несколько месяцев. Я не узнавала, что в нем намешано, «облачко» дает энергию и силы. Но переборщить, а также подсесть – легко.
Я глянула в зеркало: забавное, наверное, зрелище – увидеть бывшую фанатку в стрип-баре. Горько усмехнувшись, сжала кулаки. Отлично помнила о передозировке, но его зеленые глаза могут свести меня в могилу и без наркотиков. Лучше быть подготовленной, не думать о возможности снова быть со Стивеном Рэтбоуном.
Пакетик на раковине опустел.
Когда я вернулась из ванной, Стив терпеливо ждал.
– Знаешь…
Я старалась не смотреть на него.
– В тебе нет ничего особенного, фронтмен рок-группы. Возвысился над простыми смертными, такими, как я. Но ты, – я усмехнулась, – обычный. – Колкости расстроенной девчонки? Сломленной девушки. – И песня твоя – вранье. Нет никакого лекарства.
Осмелилась взглянуть. Он замер. Поджал губы. Злился? Пусть. Не понравилось? Мне тоже не нравится, что он вновь ворвался в мою жизнь. И будто не изменился совсем. Насмешка, ведь я – другая.
Ему, наверное, нравится думать, что по щелчку пальцев и десятком добрых слов вернется милая Ари. Я потерла лицо, переключая внимание на физическую боль. Не надо ложных надежд. Ни мне, ни ему.
– Сомневаюсь, что любила тебя!
Пусть шумные соседи знают, что и в моей квартире скандалят. Но Стив не закричал в ответ. Он рвано выдохнул, покачал головой.
Поверь! И уходи.
Руки дрожали, сердце билось быстро-быстро. На лбу испарина. Не нравится мне…
Я села на кровать, сдавленно прошептала:
– Это была игра, вызов, глупости. Но не любовь.
Стивен поднял подол пальто и присел передо мной. Я испугалась. Рассматривала свои пальцы. Не наговорить бы лишнего.
– Ари… – Он коснулся щеки. Холодное прикосновение напомнило о самых теплых днях. Упасть бы в его руки и позволить увести отсюда. Вернуть то, что было. Так просто. И нереально.
– Отвали! – Я махнула рукой. Надоедливая-муха-Стив, даже окно для тебя открою.
Уходи. Уходи. Уходи.
– Уходи. Прошу.
Цвета смешивались. Предметы двоились. Нет. Стивену нельзя знать о моей зависимости. «Как и твоему другу Аарону, мне нахрен не нужна твоя помощь!» – сказала я. Это был намек. Жирный, очевидный намек.
Стивен отбросил мои волосы за плечо и наклонился к лицу.
Он не должен узнать… Я сдавленно застонала. Не должен!
– Ты под чем-то?
– Что? – переспросила.
– Ари, ты под кайфом? – Его сиплый голос доходил с опозданием, я смотрела на его губы: они двигались, но слов я не слышала.
– Какое тебе дело? – Вести беседу под Neon Cloud непросто, а думать еще труднее. – Я хочу спать…
Стивен не ответил, и я обрадовалась, подумала, оставит меня в покое. Нет. Встал, поднял, вцепился в предплечья. Искал следы уколов? Я не дура. От резкого подъема закружилась голова, перед глазами вспышки. Комната плыла, белый дым превратился в черный. Вот бы провалиться в темноту…
Больно сжимая мои руки, Стив что-то кричал. Его голос совсем перестал доходить. На минуту я испугалась, что оглохла.
– …Ты приняла? Что ты приняла?!
И я закричала. До боли. До хрипа. Кожа запылала, словно кто-то поднес спичку. Я вырвалась, обхватила голову руками, скатилась по стене. Тьма, забери меня. Успокой. Вдруг я забуду, как дышать? Вдруг умру?!
Все прекратилось так же резко, как и началось. Я очнулась на полу, стискивая руками голову. Колени прижаты к груди, в уголках губ слюни.
– Ну что… – Меня трясло, я вытерла рот и упала на кровать. – Забота не уберегла от ошибок. И проклятые деньги тоже.
– Тебе надо лечиться! – От ужаса проскочил техасский акцент.
Я рассмеялась. Сколько лицемерия!
– Мне? Лечиться? – Хватит. Надоело. Если он не смог быть с миленькой беглянкой, то со мной, упавшей на самое дно, ему точно быть не стоит. Надо задеть его так сильно, чтобы он забыл мой адрес. – Стивен, ты спал с едва совершеннолетней фанаткой! Или были девочки помладше?
Стив побелел. Отлично. Направление верное.
– Ари, успокойся. – Он старательно подбирал слова. – Давай поговорим. Обо всем.
– Что нам обсуждать?! – Я рассмеялась – упрямый! – и смахнула слезы. – Поговорим! Ты предал меня! И добился, чтобы я тебя ненавидела.
Промолчал. Верно, что тут скажешь.
– Трус, – сипло пробормотала я.
Реакция последовала незамедлительно. Вспыльчивый!
– Твою мать! – Он резко опрокинул столик.
Журналы, посуда, наркотик – все на полу. Содержимое мешочка чудом не рассыпалось.
Подбежав к Рэтбоуну, я схватила его за рукав. Крик рвал грудную клетку, а я била Стивена кулаком в плечо. Забыла, какой он сильный. И теплый.
Стив без труда отшвырнул меня, кинув на постель.
– Рок-звезда, ты не в чертовой гостинице! Остановись!
– Мне не нравятся малолетки, Ари! Я думал найти обычную женщину, а ты… – Он сцепил руки на затылке и громко выругался. – Я не знал, что все зайдет так далеко! Что я буду помнить тебя, думать о тебе! И сейчас… Что мне делать?! Бороться за нас?
– Честно? – Я улыбнулась. Широко. Искренне. Как его Ари. – Ничего не надо делать. Ты прощен.
Любимый.
– А теперь… убирайся из моей жизни, – тихо добавила я.
СТИВЕН
Она отвернулась, а я посидел немного, встал и ушел.
Утром по плану выступление Grape Dreams для местного телеканала, и у меня есть время. Я ехал на съемки и размышлял: отпустить Ари, как она того требовала? Казалось, я давно разлюбил девочку с концерта. Тогда почему я думаю о ней чаще, чем о девушке, с которой провел полгода? О Софи я теперь вспоминал, сравнивая с Аристель, и Софи проигрывала. Что же со мной? Сладкий морок воспоминаний? Горькое послевкусие вины? Или любовь не умирала, а притаилась в глубинах сердца?
Я вышел из авто, раздал пару автографов и направился к телестудии.
– Доброе утро, мистер Рэтбоун! – поприветствовала ассистентка.
Она проводила меня в гримерку. Там я быстро переоделся в приготовленные джинсы и рубашку, позволил визажисту нанести отвратительный грим, от которого чесалась кожа, и пошел на поиски менеджера. Я избегал других участников группы, особенно Бена и Джерада. Если первый начнет расспрашивать про Ари, второй обязательно подхватит.
Сотрудники бегали
