В правой подмышечной области имеются две незначительные раны, проникающие только кожу. На правой стопе у основания мизинца с наружной, отчасти подошвенной его стороны, имеется глубокая рана, проникающая все ткани до кости, с развороченными и размятыми краями, протяжением около вершка. Вся правая стопа и нижняя половина голени сильно опухли, кожа их напряжена, красна, горяча и отечна, все пальцы на этой ноге опухли, посинели и сплошь покрыты отчасти пузырями и отставшей кожицей, что произошло от обморожения. Все описанные раны не представляют серьезной опасности для жизни пострадавшего, но, вероятно, ему придется подвергнуться операции вынутием всех пальцев на обмороженной ноге.
Морально Худяков чувствует себя хорошо и грозит сделаться после выздоровления заклятым врагом тигра, что и совершенно возможно ввиду его редкой отваги и замечательного уменья стрелять, если только, конечно, течение болезни и последствия предстоящей операции не сделают его неспособным к перенесению лишений и трудов, неизбежных в жизни охотника-промышленника» (конец цитаты).
Тигры в тайге близ Раздольного не были редкостью; вот еще одно сообщение: «На днях местный охотник мещанин Хлебников… убил близ Раздольного огромного тигра, бросившегося на его товарища, неудачно выстрелившего в зверя. Тигр опасно изранил товарища (фамилия нам неизвестна), раздробил руку, изуродовал лицо и голову. Растерявшийся вначале Хлебников выпустил все пули в убитого им зверя. Больной доставлен в Раздольное, в лазарет» (газета «Владивосток» № 50 от 11 декабря 1888 г. С. 4).
А охотничий подвиг Павла Худякова вспоминали и много лет спустя: «В Уссурийском крае… можно встретить целые арсеналы оружия лучших систем, кроме дробовиков, так как главная охота зверовая; преимущественно в употреблении американские штуцера системы Винчестера, магазинные. С ним опытному охотнику не страшен ни медведь, ни тигр, и в 1886 г. зимой был случай, что один охотник из села Раздольного, крестьянин Худяков, встретив в лесу сразу трех тигров, не побоялся напасть на них и перестрелял их поочередно: первому пуля угодила между глаз, остальные два побежали и были убиты двумя пулями вдогонку. Все бы обошлось благополучно, если бы не жадность охотника, пожалевшего второй пулей прикончить того тигра, в смерти которого могло быть сомнение и прямо начавшего с него сдирать шкуру, но едва нож коснулся тигра, он очнулся, смял охотника и порядочно потрепал его, раньше чем ему удалось распороть брюхо ножом…» (Васильев В. Наш Восток и его промыслы. СПб., 1911).
Но, конечно, хотя и прославившись как удачливые охотники, Худяковы еще более успешно развивали хозяйство. К 1890-му году на реке Кедровке они построили водяную мельницу; в строительстве семье оказывали помощь жители ближних сел Тереховка и Городечное, рассчитывая, что впоследствии они будут молоть зерно на льготныхусловиях. Но через некоторое время очередным сильным наводнением плотина была разрушена, и мельница перестала существовать. Постройки и усадьба Худяковых тоже сильно пострадали от воды. После этого они перебрались на новые земли в то место, где позже расположился зверосовхоз «Кедровский».
После переселения Худяковы по-прежнему занимались охотой, мясо стали сдавать рабочим лесодобывающей компании, которая валила и отправляла лес во Владивосток. Концессионные лесоразработки велись в районах рек Клепка и Кедровка, управлял ими француз. Заготовленный лес отправлялся главным образом сплавом по реке Суйфун. Управляющий концессией решил, как сказали бы сейчас, оптимизировать логистику, и рискнул заказать Худяковым моторную шхуну для буксировки леса в Амурский залив и далее во Владивосток. Как им, не имеющим никакого опыта судостроения, далеким от моря, это удалось – непонятно. Но довольно быстро плавсредство было построено и выгодно продано.
После этого предприимчивые Худяковы решили обзавестись своим судном. На берегу Кедровка братьями была сооружена небольшая верфь, на которой по собственному проекту они заложили однотонный ботик, прослуживший им два года. Имея его, они стали зарабатывать ловлей рыбы, а также ходили на судне в южную часть края, где успешно охотились на диких гусей и уток; кроме того, зимой они промышляли зверя в окрестной тайге. Один из соседей Худяковых, тот самый охотник Хлебников, предложил Павлу, Иустину и Александру заняться еще и промыслом морского зверя. В 1893 году братья построили уже 5-тонную шхуну и стали промышлять по всему побережью Южно-Уссурийского края от Тюмень-Улы (Туманной) до Тернея.
В 1896 году в Южно-Уссурийском крае опять случилось наводнение, захватившее и хутор Худяковых. Водой унесло часть хлеба и хозяйственного инвентаря, весь запас сена, Кедровка затопила нижние надворные постройки. Сыновья Худякова, услыхав о беде, быстро вернулись с морского промысла и перевезли на своей шхуне от дома к сопкам все, что смогли спасти, сумев переправить в безопасное место даже скот и лошадей. После этого было решено перенести семейную усадьбу на более высокое и удобное место, лежащее выше уровня самых больших разливов Кедровки. В этом новом доме семья прожила до 1930-х годов.
В 1897 году была спущена на воду новая шхуна – «Хуторок». На ней промысел сначала велся по-прежнему у берегов Японского моря, а в 1900 году братья решили пойти к Шантарским островам, в Охотское море. Несколько позже на «Хуторке» был установлен двигатель. Именно в это время Худяковы начали писать отчеты обо всем увиденном, что было оценено в Обществе изучения Амурского края. Получив там инструкцию по наблюдению за погодой, братья стали вести метеонаблюдения; так в Раздольном появилась настоящая метеостанция. В 1901 году лесничий и активный член ОИАК Н.А. Пальчевский выступил в Обществе с докладом о разносторонней деятельности Худяковых, после чего они были приняты в члены ОИАК и сотрудничали с ним, в частности, пополняя коллекции музея.
Позже младшие братья – Александр, Афанасий и Порфентий – уехали работать в Хабаровск. Трое старших остались на хуторе, где уже обзавелись своим хозяйством, строениями, садом и огородом. Федор занялся скотоводством и новым делом – разведением оленей; Павел после схватки с тигром все-таки остался инвалидом. Наверное, самым знаменитым в роду Худяковых стал Иустин: он занялся выведением новых сортов плодово-ягодных растений. Первые работы по садоводству в усадьбе Худяковых начались еще в 1885 году. Так, в октябре 1891 года газета «Владивосток» сообщала: «Нам передают, что на заимке крестьянина Худякова (близ Раздольного) пересаженные дикие вишневые деревья в этом году цвели два раза: первый раз весной и вторично 25 сентября».
Самостоятельно изучая природу Южно-Уссурийского края, Иустин Леонтьевич выявил более 50 видов дикорастущих плодовых и ягодных растений и решил одомашнить их, но «таежники» хороших плодов и урожаев не давали. С 1890-х годов он стал выписывать саженцы и черенки из европейской части России, Манчжурии, Кореи, Японии, Канады, США, пытаясь акклиматизировать их.
Подсчитано, что одних яблонь им было испытано 105 сортов; однако в целом
