Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Он вел себя очень гадко. Он сидел сзади Мэйзи Герин и засунул кончик ее косички в свою чернильницу. — И снова в ее голосе слышится уважение. — Мамочка, я хочу играть с Симоном.
Это меня тревожит: Симон Дюкемин кажется несколько неуправляемым. Но Милли настаивает.
Следующим утром, пока мы ждем детей на площадке, я разговариваю с Рут Дюкемин. Я знаю ее только в лицо. Это бледная, довольно беспокойная женщина с облаком светлых волос вокруг головы и глазами поразительного зеленого цвета, словно листовик, растущий вдоль дорог.
— Интересно, Симон захочет прийти поиграть с Милли после школы?
У нее широкая и добрая улыбка.
— Да, уверена, что захочет, — говорит Рут. — Кажется, он очень увлечен Милли.
* * *Симон стучит в нашу дверь. У него бледные руки, покрытые веснушками, материнские пышные волосы и настороженное выражение лица. Он заглядывает в коридор за моей спиной.
— Я пришел за ней.
Милли переодела школьную форму, сменив ее на свое старое платье. Она берет старую сумку Бланш. Я положила туда баночку джема, перевязав ее веревкой, чтобы удобно было вытаскивать, и яблоко. Пока я прощаюсь с ней, мне кажется, что ее ноги не могут устоять на месте: она прыгает с одной ноги на другую, как танцор. В глазах солнечные зайчики.
— Не уходите слишком далеко. И возвращайтесь до темноты.
Мои слова встречает тишина. Дети уже пересекли дорогу, прошли фруктовый сад и устремились в лес. Их звонкие голоса следуют за ними как флажки.
Я прибираюсь на кухне. Выставляю банки со сливами на пол кладовой. Приятно видеть такое изобилие, все эти тяжелые стеклянные банки, заполненные красно-розовыми фруктами. Я мою пол на кухне, хотя на самом деле в этом нет необходимости.
Когда тени от деревьев становятся длиннее и протягиваются через дорогу, словно цепкие руки, меня охватывает тревога, и мне хочется, чтобы Милли оказалась со мной, в безопасности дома. Это первый раз, когда она уходит гулять.
Но задолго до назначенного времени Симон провожает Милли до нашей двери и отправляется по дороге к своему дому. Милли вбегает в гостиную, где я штопаю вещи, а Бланш расчесывает волосы. Милли грязная, растрепанная и разрумянившаяся от счастья.
— Симон забрался на верхушку дерева, — рассказывает она.
— Мальчишки такие хвастуны, — говорит Бланш, прерывая расчесывание. Она сидит, наклонившись вперед, так что ее блестящие светлые волосы свисают вниз, и считает. Каждый день перед сном она старается провести по волосам сто раз.
— Что ж, я надеюсь, он не думал, что ты тоже полезешь туда, — отвечаю я Милли.
— Он искал старое гнездо лесного голубя, — объясняет она. — Я должна была поймать его, если он упадет. А потом мы устроили в лесу убежище. Мы прятались от бомб. Бомбы убили всех, но в нас не попали… А потом мы были солдатами.
Она стреляет в Бланш из воображаемого пистолета.
— Честно говоря, Милли, девочки не стреляют. Тебе следует это знать, — говорит Бланш.
Она выпрямляется и откидывает волосы назад. Смотрит на свое отражение в зеркале над каминной доской, немного позируя. Свет мерцает в потоке ее волос.
— Я нравлюсь Симону по-настоящему, — хвастается Милли. — Он говорит, что на самом деле я совсем не похожа на девочку.
Можно подумать, что это наивысшая похвала.
После этого большинство дней после школы Симон играет с Милли.
* * *Однажды вечером она приходит домой возбужденная, напуганная и едва дышит.
— Мы устроили военный лагерь в сарае мистера Махи, — говорит она.
Сарай Питера Махи стоит сразу за моим садом, на тропе через поля, по которой я ходила в Ле Брю. Мистер Махи не заботится о сарае и вряд ли заглядывает в него. Он складирует там старую сельскохозяйственную технику, к которой не может найти запчасти. И еще там есть расшатанная лестница, ведущая на сеновал. Дети могут полезть на нее и свалиться.
— Вы должны быть очень осторожны, когда играете там. Нельзя играть на тракторе. И нельзя забираться на сеновал.
— Мы были очень осторожны, мамочка.
— Ты вся запыхалась.
— Это потому, что за нами гнались.
— Гнались, Милли? Кто за вами гнался?
— Пес мистера Махи, — говорит она. — Его пес очень злобный. Мы шли обратно позади дома, и он гнался за нами по дороге.
Я знаю пса, огромную немецкую овчарку, довольно злую. Это меня тревожит.
— Что же вы делали, что он за вами погнался? — спрашиваю я.
— Симон бросил в него камень.
— Нет, Милли. Это очень плохой поступок.
— Симон не плохой. Это был очень маленький камень.
— Ему не следовало этого делать.
— Он был маленький, как листочек, — говорит она. — Правда-правда малюсенький. Вот такой.
Она сводит вместе большой и указательный пальцы, оставив между ними совсем небольшое расстояние.
— Меня не волнует, насколько он был маленький.
Я ощущаю некоторое сомнение: есть в Симоне какая-то дикость, что-то, что заставляет его не слушаться взрослых. Меня тревожит, что он научит этому Милли.
— Вы больше не должны этого делать, ни один из вас, — говорю я.
— Я ничего не делала. Правда, мамочка.
Глава 45
Теперь, когда Милли в школе, у меня появилось чуть больше свободы, хотя я не люблю оставлять Эвелин одну надолго.
Однажды ноябрьским днем я отправляюсь на велосипеде в город. Покупаю хлеб и мясо, лук-севок, меняю книгу в библиотеке. Я сумела найти несколько мотков шерсти для Эвелин и купила немного толченого каррагинана в магазине Карра в пассаже. Каррагинан получают из водорослей, и его можно использовать как желирующий агент. В «Пресс» был рецепт джема из репы. Звучало не слишком привлекательно, но я подумала, что попробую его приготовить.
По дороге к дому я поднимаюсь на холм и проезжаю виллу Акаций, где когда-то жил Натан Исаакс, куда я ходила на музыкальные вечера, до того как он уплыл на корабле. Вспоминаю эти вечера: немного богатого кларета, ласковое пламя в камине, «Весенняя соната» для скрипки и фортепиано Бетховена.
Натан любил Бетховена больше всех. Он был прекрасным скрипачом, намного лучшим музыкантом, чем я. Есть в скрипке нечто такое — нежная тягучесть, то, как она парит и поет, — что заставляет фортепиано казаться несколько заурядным.
Думаю, как сейчас дела у Натана. Он рассказывал, что дом его кузины в Хайгейт полон родственников. Надеюсь, что они не слишком шумные. Надеюсь, у него есть комната, где он может играть на своей скрипке. Вилла всегда выглядела изысканно: дверной молоток в виде блестящего латунного льва на зеленой входной двери, перед домом ухоженная лужайка с цветочными бордюрами.
- Похищение принцессы - Пелагея Сергеева - Исторические любовные романы / Прочие приключения / Периодические издания / Юмористическая проза
- Злая жена (Андрей Боголюбский) - Елена Арсеньева - Исторические любовные романы
- Темнейшая ночь (любительский перевод) - Джена Шоуолтер - Исторические любовные романы
- Укрощенное сердце - Маргарет Уэй - Исторические любовные романы
- Люби меня в полдень - Лиза Клейпас - Исторические любовные романы
- Господин Китмир (Великая княгиня Мария Павловна) - Елена Арсеньева - Исторические любовные романы
- Австралийское сокровище - Маргарет Уэй - Исторические любовные романы
- Возлюбленный горец - Сара Беннет - Исторические любовные романы
- Разоблачение - Кортни Милан - Исторические любовные романы
- Заговор Тюдоров - Кристофер Гортнер - Исторические любовные романы