наших обид никому не прощали,
Хотели все сразу, хотели все сами!
Нас мыли дождями, сушили ветрами,
Поили настоем из страха и боли.
И там, за забором, мы были на воле.
А здесь, за забором, мы стали зверями.
Мы стали такими, какими мы стали:
Из снов и мечтаний, из глины и стали.
Гоша ревел пьяными слезами, а я, словно извиняясь, улыбнулся Тане. Он лишь прошептала: «Бедненькие мальчики…», и потребовала шампанское. Я понимающе кивнул. Почему-то мы с ней, в отличие от Гоши, были почти трезвыми, а вот его совсем развело. И это правильно, поэтому я налил ему целый фужер, а нам с Таней плеснул понемножку. Пей, дружище, не стесняйся, лучше тебе сегодня крепко спать. Для всех лучше.
А потом была волшебная ночь в семейной постели четы Лазаревых. Я не винил себя, поскольку никого не совратил, не склонил, все по искреннему и жаркому желанию и, чего уж там, не будь меня, будет кто-то другой. Лазарю еще сидеть, а она женщина горячая и своего точно не упустит. Была у меня много лет спустя подобная ей жена своего мужа, так тот даже не сидел, но она ни одних штанов, если перефразировать известную поговорку, не пропускала. А все же нет между ними никакого сравнения: та была совсем другая, я ей просто пользовался, как и она мной, а с Таней мы оба словно пылали. Ну, или я это всё сам себе придумал, что, впрочем, совершенно неважно, поскольку важно лишь то, что она в моих объятиях, а я в ней.
* * *
А Николай Сурков тем временем (хотя и совсем в другом времени) нашел, наконец, решение проблемы путешествия двух человек одновременно. В принципе, как он и думал, для двух матриц еще хватало мощности процессора дешевого смартфона, но сокращало время пребывания в прошлом до пятнадцати часов для каждой. А поэтому он, во-первых, не стал дожидаться возвращения Пастора, а, во-вторых, ничего не сказал Нечаю. Вдруг тот не догадается? Было бы неплохо, если бы и Пастор не вкурил, как здесь говорят. В любом случае, решил он, Бог не выдаст, свинья не съест, Сурок ввел данные для заброса в прошлое и нажал на раздвоившуюся голову древнего змея.
На мгновение он провалился во взрывающуюся звездами темноту, а когда открыл глаза, то понял, что все получилось. Он в своей лаборатории, время — три года назад, открытие уже сделано, но оно пока лишь в его голове, и никто о нем не знает. Задача: как-то убедить самого себя здешнего в том, чтобы так все и осталось, а сначала во всем как следует разобраться. Цель: не попасть в тюрьму.
И уже приехав домой после рабочего дня, он сел и для начала написал для себя все, что случится с ним в случае, если он раскроет секрет своего открытия. Оставив листок с инструкцией самому себе на рабочем столе в кабинете, он вышел в гостиную и, захватив из холодильника бутылку своего любимого пива, уселся в кресло и задумался.
А после второй бутылки пива решил вдруг, что спешить ему некуда, сегодня вечер пятницы, а завтра с утра все важные чины в Конторе, наверное, отдыхают. С неважными же говорить смысла нет, да и времени у него по-любому теперь остается лишь до восьми утра, если отсчитывать пятнадцать часов от пяти вечера. А потому он вспомнил советы Нечая, и открыл приложение для знакомств по соседству. Как уверял Нечай, это обычные проститутки, и все об этом знают, менты в том числе. Но формально два человека добровольно договариваются о встрече, их личное дело, придраться не к чему. И действительно, хотя Николай и потел с непривычки, и ужасно смущался, но третья бутылка пива его настроила на решительный лад. Все и правда, оказалось просто. Он выбрал девушку, она ответила, потом ему перезвонили, и другой женский голос назвал цену. Он согласился, а уже через час приехала проститутка в сопровождении крепкого парня. Он осмотрел дом, взял деньги и любезно оставил их вдвоем. Сурков, никогда ранее о подобном даже не помышлявший, был приятно удивлен удобным сервисом и быстротой доступа к молодому женскому телу, без всяких предварительных ухаживаний, в которых он никогда не был силен. Как ученый, он оценил изящную функциональность решения вопроса.
Глава 15
Утром Гоша засобирался домой и упрямо попытался забрать меня с собой. Видимо, никак ему не давал покоя тот факт, что он оказался в роли сводника с женой своего же кента. В прошлый раз ему это удалось, правда, Таня успела дать мне свой телефон, и потом мы возобновили наши встречи. Но в этот раз я уперся, почему я должен был куда-то ехать, если оставшиеся до переноса матрицы часы я могу провести гораздо более приятно? У нас даже состоялся с ним в коридоре неприятный разговор. Он попытался наехать, но я легонько ткнул его согнутым пальцем в грудь и с явно проступающей в голосе угрозой, сказал:
— Никто не виноват, Гоша, что ты дебил. А дебил ты потому, что привел только что откинувшегося человека к женщине своего кента. Твой косяк, поскольку Лазарь мне не кент, и ты это знал. Знал ты и то, что бабы у меня еще не было, а также мог догадаться, что и у Танюхи тоже могли скопиться определенные желания. Это же простая арифметика, Гоша. Но если уж ты на это пошел, то чего сейчас-то целку из себя строишь? Держи пятерку и поезжай с Богом, а я, пожалуй, задержусь здесь на выходные.
Я протянул ему синенькую пятирублевую бумажку, этого за глаза хватит на обратную дорогу, еще и на пиво останется. И в этот момент из спальни донесся танин голос:
— Андрюша, я тебя никуда отпущу, даже не думай! И ты, Георгий, не сманивай его!
Я улыбнулся, глядя Гоше прямо в глаза. Я знал, что он отступит, он же не урка, простой спекулянт, как и его кент Лазарь, бывший официант гостиницы «Интурист». Теперь это называется бизнесом, предпринимательством, а тогда продажа купленного по одной цене и перепродажа этого по более высокой цене называлась спекуляцией, и за это сажали в тюрьму. Во, времена были, а?
И Гоша не обманул моих ожиданий. Он вздохнул, пожал плечами и протянул мне руку:
— Ладно, бывай тогда! — И уже Тане в комнату крикнул громче:
— Пока, Танюха, я уехал!
— До свидания, Жорочка, — донеслось из-за стенки. — Будешь в Москве, обязательно заезжай!
На
