меня за доставленное ей удовольствие!
Я окончательно влип. Во что-то эмоционально-зависимое и любовно-опасное…
Глава 19. Том
– Как твоя подружка, Хард?
Каждый вечер мы собираемся дома у Брэда и страдаем от безделья, обсуждая университетские сплетни и девчонок, восхищаясь их короткими юбками и длинными ногами с белоснежной кожей, вспоминаем и откровенно говоря, пускаем слюни на глубокие декольте их блузок, позволяя себе грязные мысли. В такие моменты мы похожи на престарелых мужиков, потерявших вкус к жизни и способных только придаваться сладким мгновениям из бурной жизни прошлого. На самом деле все было еще проще, девушки в университете одни и те же, каждый день. И с каждой из них у нас был секс, и они потеряли свою прелесть и актуальность, перестав волновать наши молодые, глупые и бесчувственные сердца. Теперь самой интересной и обсуждаемой девчонкой в стенах университета была Майя и после сегодняшнего я ещё больше терзаюсь сомнениями и не понимаю, почему меня вообще это заботит.
Мне нужно было хоть как-то восстановиться и прийти в себя после нашего маленького безобразия в библиотеке, и не смог придумать ничего лучше, как притащиться к Вудли. Просто уйти и бросить Льюис одну тоже не смог. С моей стороны было как-то некрасиво оставлять её, учитывая откровение голубоглазой нимфы. Пришлось помочь разобрать несколько пыльных коробок, чтобы заглушить орущую от негодования совесть. Я даже хотел подвезти Майю до дома, но она отказалась… Да, я тоже бы не смог находиться с ней наедине в еще более маленьком пространстве, чем душная коморка.
– Да оставь ты его, Брэд.
Адам был самым нормальным из нас. Степенным парнем, который не погряз вместе с нами в похоти и стремление подложить под себя всех студенток. Он обзавёлся, как выразился бы Брэд, «подружкой» и их отношения длились уже ровно год. Поначалу я был бессменным приколистом и каждый новый день Адама начинался с моих шуток о его моногамии. Со времен я понял, что просто завидую другу и неприятное скребущее чувство на сердце компенсирую саркастичными шутками, прячась за ними. И совсем неважно, что завидовал я отношениям Райта с Элис Хупер – девчонка, способная вывести из равновесия кого угодно. До сих пор не понимаю, как Адам с ней уживается. Но, полагаю, именно это и называется любовью!
– Может в этот раз у него всё серьезно, – Адам попивает свое пиво, развалившись на диване рядом с Брэдом, строя из себя эксперта по отношениям. Но по факту так оно и было. Среди нашей тройки Адаму единственному удалось построить нормальные и здоровые отношения с девушкой, а не перепрыгивать из постели в постель, меняя партнерш. А еще Райт знает куда больше, чем мой закадычный школьный друг и как-то по-своему уважает Майю.
– Ты вообще себя слышишь, Адам? Хард и серьезность? – Брэд гогочет от смеха, держа в одной руке бутылку с пивом, а во второй сигарету, тлеющий дым которой распространяется по гостиной. Я никогда не пил, по крайней мере я был не тем лучшим другом, который способен напиться вдрызг и без памяти проваляться на полу гостиной, не помню событий последних нескольких часов. Оставаясь трезвым, я не позволял своим закадычным друзьям пошутить надо мной идиотским способом. Брэда бесил мой трезвый образ жизни, и он всеми силами пытался пристрастить меня к сигаретам, от которых я тоже отказался. Но почему-то именно сейчас, никотин, кольцами серого дыма, касающийся нежной кожи Майи в области шее и изгибов талии, заставляющий её вздрагивать, казался мне очень заманчивым.
– Или это правда? – Брэду была противна сама мысль о малейшей возможности моего счастья. Когда-то именно он создал мне образ жестокого обольстителя женских сердец, использующих девушек для удовлетворения своих потребностей. Превратил меня в парня, который берёт, но не дает ничего взамен. И мне всегда нравилась моя власть над слабыми женскими сердцами, которые они бросали мне под ноги, а я безжалостно уничтожал их. Мне нравилось быть объектом вожделения, как и нравилась вереница девчонок, выстроившаяся в очередь для ночи со мной.
Самое интересное в моем перевоплощение не только влияние лучшего друга, а тот факт, что в старшей школе Вудли был законченным романтиком. Грешил плохой репутацией и низкой успеваемостью, но боготворил свою первую любовь, которая и разбила его сердце, превратил в женоненавистника.
– Кончай курить, – толкаю Брэда в плечо, но этот придурок только улыбается во все тридцать два зуба и выдувает кольца дыма в открытую форточку. – Еще один выговор и тебя вышибут из школы!
– Не ной, Хард! Обламываешь мне весь кайф! – по новой затягивается и выпускает смачное облачко никотина, за которым скрывается его лицо.
Вудли неоднократно пытался пристрастить меня к сигаретам, но жуткое отвращение спасало меня от зависимости. Дружить с Брэдом было интересно и весело, и необходимо мне. Несмотря на то, что мы – погодки, я всегда воспринимал Брэда, как старшего брата, способного не только дать дельный совет, но и прикрыть спину.
– Твоя правильность сведет меня в могилу, братан! – Вудли тушит папироску об оконный косяк и выкидывает окурок в форточку. Машет рукой перед лицом, разгоняя дым. Курить в школе запрещено, но когда это останавливало Брэда?
– Говорит парень, который ходит на задних лапках, как послушная собачонка перед своей девчонкой? – за подобное легко можно получить по морде, но Вудли всегда лояльно относился к моим подколам о его отношениях. Они просто нравились ему. Еще Брэду нравилась моя зависть и возможность безостановочно трындеть о своей любимой.
– Твоя правда, Харда, – широко улыбается и светит от счастья как гребаная гирлянда на ёлке.
Сейчас Брэд практически не улыбается. Повезет если выдавит из себя скудную и жалкую ухмылку, от которой мурашки по коже. В остальное время Вудли – неприступный и холодный. Мой лучший школьный друг, который всегда поддерживал меня, превратился в монстра и заставил меня стать бездушным уничтожителем женских сердец. Через меня он мстил всем девушкам, а я просто позволял ему… Но сейчас всё иначе. Опаснее. С появлением Майи в моей жизни всё перевернулось вверх дном.
– Или это правда, Хард? – Брэд двигает бутылкой пива у меня перед рожей, вырывая из прострации.
– Мы с ней просто трахаемся, – устало потираю виски, совершенно отстраненный и спокойный.
– Мы? – Брэд насмешливо таращится на меня, покуривая сигарету и запивая никотиновый дым пивом. – Раньше ты всегда говорил, что «я просто трахаю её», – подражая моему голосу Брэд повторил мою же фразу, сказанную месяцем ранее, до того, как я связался с Льюис. Моя первая осечка. Раньше
