триер; с острова Эгины, который для Пирея, по выражению Перикла, был «бельмом в глазу», жители с женами и детьми были изгнаны, а на Эгину отправлены афинские поселенцы – мера, объясняемая не только чувством мести, но и желанием вознаградить потерпевших от неприятельского вторжения граждан и успокоить их раздражение; в Мегарскую область предпринято было опустошительное вторжение.

Перикл еще сохранял первенствующее положение, и когда, согласно обычаю, устроено было торжественное погребение останков афинских воинов, павших в бою, то для произнесения речи над ними избран был он. Это – та знаменитая речь, которая представляет идеализирующую характеристику афинской демократии и отрывки из которой мы уже приводили.

Первый год войны кончился, но существенных результатов ни та, ни другая сторона не достигла. Обе они по-прежнему стояли одна против другой с неослабленными силами, и решение вопроса о преобладании не подвинулось ни на шаг.

На следующий год (430 г.) пелопоннесцы под начальством Архидама опять вторглись в Аттику и принялись за опустошение страны. Но в то время как внешний враг находился у ворот города, в самих Афинах свирепствовало страшное бедствие – эпидемия[221]. Раньше она появлялась уже в разных местностях, в Эфиопии, Египте, Ливии, в большей части владений персидского царя, даже на острове Лемносе. Теперь она на кораблях занесена была прежде всего в Пирей, а оттуда и в Афины. Здесь она нашла как нельзя более благоприятную почву для себя. Теснота, скопление массы населения, за городскими стенами искавшего убежища от неприятеля, перемена образа жизни и угнетенное настроение народа – все это способствовало страшному развитию болезни в Афинах, тогда как, например, в Пелопоннесе эпидемия не достигла значительных размеров.

Ужасное зрелище представляли тогда Афины. Болезнь пожирала свои жертвы, и не было средств бороться с ней. Многих больных даже близкие покидали совершенно на произвол судьбы. Дома опустели. Умирающие и полуживые часто лежали или ползали по улицам, и особенно у колодцев, томимые нестерпимой жаждой. Тут же, на улицах, валялись трупы умерших, служа нередко добычей птицам и собакам. Святилища и храмы, где поселились переселенцы, тоже полны были трупов. Погребение совершалось большей частью как попало: случалось, что одних клали на чужой костер и поджигали его раньше того, кто устроил этот костер; иных бросали в огонь, в то время как сжигался другой труп, и т. п. О силе смертности могут дать некоторое понятие приводимые Фукидидом (II, 58, 111, 87) цифры: из 4000 гоплитов, отправленных к Потидее, в течение не более сорока дней умерли 1050. Болезнь, хотя и с неодинаковой силой, продолжалась с небольшим перерывом три года, и за это время от нее погибли из гоплитов, занесенных в список, не менее 4400 да из всадников – 300; число же умерших из остального войска неизвестно: и ни от чего так не потерпели афиняне, как от болезни, замечает Фукидид. Она не только уносила их лучшие, свежие силы; она, кроме того, действовала деморализующим образом на народ. Упадок духа, отчаяние и апатия овладели обществом. Возвышенные стремления, чувство чести и стыда, страх перед богами и людьми – все это исчезло. Уверенность в безнаказанности была полная. Разнузданность и жажда чувственных наслаждений достигли ужасающих размеров; прежде чем умереть, спешили насладиться всеми благами жизни, так как нельзя было быть уверенным в завтрашнем дне, и смерть все равно, казалось, грозила всем. Ослабели семейные и общественные узы…

При таких условиях нелегко было вести войну. Правда, пелопоннесцы, вероятно, из страха заразы, поспешили уйти из Аттики, а афинский флот с Периклом во главе произвел нападения на побережье Пелопоннеса; но и тут дело ограничилось, в сущности, только опустошением; афинский же отряд, посланный в подкрепление осаждавшим Потидею, внес лишь заразу в их ряды.

После вторичного неприятельского вторжения и опустошения Аттики настроение афинян было подавленное. Они негодовали на Перикла, винили его во всех несчастиях и готовы были просить у спартанцев мира. Но все их попытки в этом направлении были тщетны: посольства в Спарту ни к чему не приводили. Тогда, если верить Фукидиду (II, 60 sq.), Перикл созвал народное собрание и обратился к нему с речью, в которой, укоряя граждан за их малодушие, старался оправдать свое поведение, поднять упавший дух афинян, советовал им не поддаваться несчастиям, ради блага государства забыть личное горе, терпеливо переносить все невзгоды и прекратить переговоры со Спартой о мире. Афиняне последовали совету Перикла: переговоры со Спартой были оставлены. Тем не менее недовольство против Перикла не исчезло. Против него соединились все – и демос, и аристократы. Перикл был смещен и подвергся суду. По словам Плутарха[222], Драконтид выступил с предложением, чтобы Перикл представил отчет пританам в употреблении казенных денег, чтобы суд над ним происходил на акрополе и судьи подавали голос, беря камешек с алтаря. Эта необычная, особо торжественная форма суда смягчена поправкой Гагнона, по которой суд должен был происходить перед 1500 дикастов по обвинению в хищении и взяточничестве или просто в неправильных действиях. Тем не менее обвинение для Перикла было тяжкое: есть известие, что дело шло о его жизни и смерти. Процесс кончился присуждением обвиняемого к денежному штрафу в 50 талантов. По всей вероятности, отчеты Перикла в употреблении денежных сумм, которыми он распоряжался, признаны были неудовлетворительными.

Таким образом, после государственной деятельности, не прерывавшейся в течение длинного ряда лет, Перикл теперь должен был возвратиться к частной жизни, где у него тоже не было тогда отрады, так как удар следовал за ударом, одна потеря за другой… Между тем негодование афинян на Перикла мало-помалу стало утихать. Оказалось, что не было в Афинах лица, которое могло бы достойным образом заменить Перикла. Без него дела шли еще хуже, и вот когда настал срок выборов в стратеги, то Перикл был снова избран и облечен полномочиями. Но прежний авторитет и обаяние не могли уже к нему возвратиться. Да и жил он после этого недолго: болезнь медленно подтачивала его силы, и осенью 429 г. Перикл умер. Если такие события, как сдача Потидеи, победы Формиона в Коринфском заливе, осада Платей спартанцами, и произошли еще при его жизни, то вряд ли он оказывал сколько-нибудь сильное влияние на их ход.

Не так давно, в 80-х гг. прошлого века (XIX в. – Примеч. ред.), в Германии высказан был взгляд на Перикла, сводившийся к тому, что великого государственного деятеля Афин старались развенчать, показать его несостоятельность как политика и полководца; в его деятельности видели чуть ли не сплошной ряд ошибок. С точки зрения этого взгляда Перикл оказывался посредственностью, почти бездарностью, виновником последующего упадка Афин, неудачного исхода их борьбы со Спартой и т. д. И это было не единичное мнение, которое можно было бы объяснить претензией на оригинальность, а целое, так сказать, течение. Представителями его являлись ученые, уже приобретшие более или менее почетную известность в науке, с мнением которых, во всяком случае, нужно было считаться[223]. Всматриваясь внимательно в деятельность Перикла, в условия, среди которых она протекала, мы приходим к заключению, что взгляд упомянутых ученых, несмотря на отдельные верные их замечания, в общем не выдерживает критики: в нем слишком много произвола, субъективности и нет беспристрастия. Он придает слишком большое значение отдельной личности и ставит Периклу в вину то, что, в сущности являлось естественным и логическим следствием целого предшествовавшего процесса; он противоречит и Фукидиду, а не доверять последнему в данном случае мы не имеем основания: рассмотрение деятельности Перикла как нельзя более подтверждает отзыв о нем великого историка

1 ... 54 55 56 57 58 59 60 61 62 ... 109

На этой странице вы можете бесплатно читать книгу История афинской демократии - Владислав Петрович Бузескул бесплатно.

Похожие на История афинской демократии - Владислав Петрович Бузескул книги

Парадоксы новейшей истории. Сборник статей о новейшей истории, экологии, экономике, социуме - Рамиль Булатов - История
Война: ускоренная жизнь - Константин Сомов - История
Новейшая история еврейского народа. От французской революции до наших дней. Том 2 - Семен Маркович Дубнов - История
ЦИЛИНДРЫ ФАРАОНА - ВЛАДИМИР КОВТУН - История
Динозавры России. Прошлое, настоящее, будущее - Антон Евгеньевич Нелихов - Биология / История / Прочая научная литература
Античность: история и культура - Александр Иосифович Немировский - Исторические приключения / История
Русь Мiровеева (опыт «исправления имен») - В.И. Карпец - История
Маневренные танки СССР Т-12, Т-24, ТГ, Д-4 и др. - Максим Коломиец - История
Древний Китай. Том 1. Предыстория, Шан-Инь, Западное Чжоу (до VIII в. до н. э.) - Леонид Васильев - История
До Библии. Общая предыстория греческой и еврейской культуры - Сайрус Герцль Гордон - История / Культурология

Оставить комментарий