богов, исполнители их воли. Встретить спешащую по своим делам лису к удаче, помешать ей, к великому горю. Кицунэ, так мы их называем, очень злопамятны, обидчивы и мстительны.
— Знакомое описание, — хмыкнула я. — А братца волка у вас как зовут?
— Ты смеёшься, потому что не веришь. Но смотри, в Корее кицунэ называют кумихо, а в Китае хули-цзин. И одинаково описывают и сущность и образ. Ей поклоняются, она любит внимание и заботу. В Нара, в храме Инари стоит её статуя, которой несколько сотен лет. Думаешь, предки просто решили, пусть стоит, раз красивая? — хмыкнула Курико. — Наши предки умели наблюдать и видеть взаимосвязи. И умели помнить. Ты не веришь в духов и иные силы. Но вот твоя внучка, которой вы сами выбрали лису в покровители, и под её именем прячете девочку от смерти. Ведь пока её настоящее имя не звучит, беда проходит мимо. И заметь, девочку тянет именно в Нара, хотя никаких связей у неё с этим городом на первый взгляд нет. Ну, кроме одной и самой очевидной.
— Да? Это какой же? — обижать насмешкой близкого человека я не хотела, но и принять подобное толкование не могла.
— Ты, — пожала плечами Курико. — Уверена, брат с радостью бы признал девочку своей внучкой и охотно присоединился бы к её воспитанию. Думаю знание пары-тройки дополнительных языков, ей бы точно не повредило. А это её желание, ни что иное, как отклик на призыв. Духи предков моего рода признали её и зовут познакомиться поближе. Мой отец гордился бы такой малышкой.
— Извини, но вот в это мне очень сложно поверить. Особенно, зная, что родную дочь он отдал в гейши, — покачала головой я.
— Чего? Правда? — мы увлеклись, и не заметили, что Алька успела не только закончить свои упражнения, но и вернуться в дом с Лексом на руках. — Гейша, это же вроде, я извиняюсь конечно, проститутка в Японии? А отец знает? Вот это он меня отправил, сейчас вы меня воспитаете папе с мамой на радость!
Девчонка рассмеялась, я с тревогой посмотрела на Курико, но та только лишь еле заметно улыбалась.
— Аля, ты не права, — одëрнула я внучку.
— Так это все знают, — отмахнулась она, усаживаясь на стул. — Готова внимать. Урок первый, что там самое главное?
Я едва уловила, как Курико переместилась к ней, и одним движением ноги заставила стул резко упасть. Я испуганно вздохнула, представив, как Алька сейчас треснется затылком о верх спинки стула. Но к удивлению, шея девчонки у основания черепа оказалась лежащей на сгибе ноги Курико. Та, сохраняя идеальное равновесие, удерживала голову Альки на ступне.
— Не старайся, маленькая кицунэ, тебе не удастся сделать меня своим врагом, — по-прежнему улыбалась Курико.
— А это что сейчас было? — с явной осторожностью спросила лисёнок.
— В названиях многих боевых искусств есть частица "до", означающая путь. Насколько я помню, дзюдо это мягкий или гибкий путь. И создал его мастер Дзигоро Кано всего за сто лет до твоего рождения. А ты выскочила на дорогу, даже не зная и не понимая, откуда она взялась и где берёт своё начало. Как ты собираешься овладеть столь сложным искусством, не зная ни нашей истории, ни культуры, ни философии, которые привели к рождению выбранного тобой пути? Разве в тебе есть мягкость или гибкость? Дзюдо это победа без оружия. А ты именно в оружие его и превращаешь. Забавно наблюдать, как ты пытаешься читать, не зная букв. — Сложила руки под грудью, спрятав кисти в рукавах Курико. — Стать гейшей не просто. Отбор среди тех, кто ищет ученичества велик и сложен, и даже не каждая десятая девочка становится ученицей. Сложнейшее обучение длится годами, но далеко не все становятся гейшей. Какой безумный потратит столько усилий, чтобы в итоге получать плату за исполнение низменных желаний?
— То есть вы мне советуете изучить культуру и историю Японии, прежде чем рот открывать? — фыркнула Алька поднимаясь с пола.
— Для начала я тебе советую принять душ, — приподняла бровь Курико. — Не думаю, что всем нужно знать, что твой день начался с тяжёлой тренировки. И потом, дух бусидо, требует содержать мысли и тело в чистоте!
Глава 14.
Весна в наши края приходила поздно, но наверное поэтому всё вокруг словно пьянело от тепла и живительной силы, что лилась щедрыми потоками. Я с наступлением тепла всё больше времени проводила на улице. Даже чашка чая казалась более ароматной, чем дома. Лекс, бродяжничавший всю ночь, сейчас отсыпался в одном из кресел. Пользовался, что Алька опять пропадала в монастыре.
Усмехнулась, вспомнив сиротливо стоящие в полке на террасе ботинки, которые Алька именовала берцухами или берцами. Отмытые и начищенные, с набитыми носами, но… Не на ногах у девочки.
— Уродство какое-то, — скривилась как-то я.
— Баб Тось, ты чего? — похлопала на меня ресницами внучка. — Ты только посмотри! Усиленный протектор, армированная подошва, металлическая молния, шнуровка до середины икры, жёсткий задник и усиленный мыс. И это натуральная кожа!
— Которую зря перевели. На ноге смотрится, как копыто! Или как будто у тебя нога сорокового размера. — Всё равно не прониклась я. — А у тебя какой?
— Тридцать седьмой, — ответила Алька.
— Никогда бы не подумала, — покачала головой я, держа эти ботинки на весу. — Как ты только такую тяжесть на ногах таскать не устаёшь? Я бы наверное ноги от земли оторвать не смогла бы.
— Вот все так и думают, — засмеялась Алька. — А с моей балетной растяжкой врезать с ноги по подбородку как нечего делать. А тут тяжёлый ботинок, мыс со стаканом, размах, ускорение и прочие законы физики… Сносит на будь здоров!
— В каком смысле со стаканом? — переспросила я.
— Нос ботинка многослойный. Между кожей и внутренней подкладкой вставлен металлический каркас, полностью закрывающий пальцы. Ну, как будто стакан пополам разрезали. — Объясняла мне внучка.
— Зато ты в них неповоротлива, — без всяких эмоций сообщила Курико.
— Что? — удивилась Алька. — Я неповоротлива?
— Да без разницы кто. — Равнодушно пожала плечами Курико. — Эта обувь жёстко фиксирует стопу. А зажатая стопа всегда ограничивает. Как думаешь, почему есть правило, что на татами, только босые? Не веришь? Пойдём попробуешь.
Алька и Курико отправились на улицу. Подруга взяла в руки длинную прямую палку. Курико не делала лишних движений, словно экономила, но конец её палки рекулярно бил по заднику Алькиных ботинок. Та просто не успевала разворачиваться.
— А теперь разувайся, — потребовала Курико.
И то ли Алька разозлилась, то ли Курико смогла незаметно поддаться, но палка коснулась внучки лишь несколько раз.
— Теперь лучше в баню. Бегать сейчас босиком
