по земле плохая идея. — Не стала озвучивать и без того очевидные выводы Курико, предоставив лисёнку самой делать выводы. — Мы кстати туда и собрались. Составишь компанию?
— Пять сек, — сорвалась с места в дом Алька. — Я за полотенцем и душ-мешком!
— И как племянник умудрился с ней общего языка не найти? — вздохнула я, глядя вслед забегающей в дом внучке.
— Вина. И слабость. Он боится признать свою ошибку, принять свою вину. И чтобы оправдать себя, ищет недостатки в ней. А она обычная. — Произнесла Курико.
— Не вздумай так сказать при Дине, — засмеялась я. — Для неё Алька это и солнце, и вся вселенная разом. И никак иначе.
В парилке мелкая села на нижнюю полку, сказав, что на верхней быстро плохо становится, а баню она любит. После первого захода в парилку Курико разлила всем по половнику густого рыбного бульона. Она варила его на медленном огне до тех пор, пока кости рыбы не растворятся.
— А почему ты хотела поехать в Нара? — спросила Курико, не оставившая свою идею о связи своего рода и Альки.
— Из-за доклада. Мы на географии всем классом два года назад получили задание, написать доклад о странах Азии. Коротко о стране и подробно об одной из традиций. — Рассказывала внучка, даже не подозревая насколько внимательно мы её слушаем. — Чтобы были разные страны и разные традиции, мы написали названия на листочках и тянули. Как билеты на экзаменах. Мне досталась Япония и цветение. Я только переселилась к родителям, и дома старалась бывать пореже. А тут такой повод! Вот я и пропала в библиотеке. В большом альманахе по географии я нашла упоминание, что почти одновременно с цветением сакуры идёт и цветение глицинии. И в древнем городе Нара существует целая золотая неделя для любования. Тогда я стала искать статьи уже конкретно об этом городе. И наткнулась на большое описание праздника огней в середине августа, когда тысячи фонарей зажигают и отпускают в небонебо, выставляют на земле и украшают ими порог дома.
— О-бон, — улыбалась Курико. — Трёхдневный праздник поминовения предков. А фонари зажигают, чтобы их свет разогнал тьму, закрывающую дорогу духам предков к дому и членам своих семей. Мы верим, что в этот день можно встретить всех своих предков и познакомиться с ними.
— Я рассматривала фотографии и… Это было очень красиво. И сильно. Даже через фотографии пробрало. Я обязательно туда приеду. — Нахмурилась Алька, словно мы её отговаривали. — Туда и на Ольхон!
Вечером, когда девочка уже спала, мы с Курико сидели внизу.
— Давай, не сдерживайся, — хмыкнула я.
— По мне заметно? — улыбка Курико как никогда напоминала лисью.
— Ты вся светишься и весь твой вид излучает самодовольство. Я прямо слышу от тебя вопрос в стиле "а я что говорила", — подтвердила я. — Подумать только как совпало. Школьный доклад, чисто случайно Алька вытягивает тему о Японии, а дальше нежелание быть дома, любопытство и слишком эмоциональное восприятие и пожалуйста! Куча непрогнозируемых случайностей, а в итоге такое совпадение, что мороз по коже!
— Ты заметила, что она хочет не просто в город или поглядеть на храмы, и даже не на цветение? — напомнила мне об особом значении праздника, который хотела увидеть Алька, довольная Курико. — Пожалуй, научу-ка я её писать имя нашего рода на японском.
— Удачи, — хмыкнула я. — Заодно, пока научится правильно чертить все ваши палочки, галочки и хвостики, в совершенстве овладеет самоконтролем.
Вот только наивная Курико немного недооценила Альку. Та всегда была любопытна. А тут живой источник информации о том, что её интересует. Не рассказы какого-то журналиста, нахватавшего материала для статьи по верхам, а знающий и понимающий суть свидетель и участник. А мелкую интересовало всё. Вплоть до того, чем фонари вдоль дорог отличаются от фонарей вдоль лестниц к какому-то там храму. И иногда возвращала разговор к сказанному два дня назад из-за несовпадений в каких-то мелочах.
— Сразу видно чья внучка, — говорила иногда Курико, незаметно за разговорами приучая Альку к сдержанности и более женскому поведению. А не вот это вот, с размаху ногой в челюсть.
Потихоньку сорванец снова превращался в девочку. В девочку, умеющую дать сдачи, если понадобится.
Глава 15.
— Что-то сегодня наша егоза задерживается, — посмотрела я на часы.
— Ей интересно, а Ксения не жалеет для неё знаний, — пожала плечами Курико. — Настоятельница не убеждает, а постоянно выводит на спор и рассуждения. А Але приходится поднимать все свои знания, чтобы противостоять столь опытному и знающему противнику.
— И главное, что девчонка наконец-то носит платья, — засмеялась я. — А то я уж начала бояться, что из этих пятнистых штанов её не вытряхнуть.
— Конечно, ведь чтобы спорить с настоятельницей, нужно быть в монастыре, а в монастыре положено носить юбку! — улыбалась Курико.
— Ну, в твоих халатах и со всеми этими шпильками она тоже неплохо смотрится. Удивительно, но ей идёт. — Припомнила я появившуюся у Курико привычку вечерами укладывать длинные волосы Альки в сложные причёски.
— Красиво конечно, но я так выгляжу старой, — рассматривала себя в зеркале Алька.
— Старой? — ухмыльнулась Курико приподнимая бровь и отвлекаясь от промывания кисточек, которыми делала Альке макияж.
— Ну, да. Можно подумать, что мне лет двадцать пять! — тряхнула головой внучка, заставляя звенеть длиные серьги и украшения на концах длинных шпилек-спиц.
— Старая в двадцать пять лет? — засмеялась Курико. — Посмотрим, что ты скажешь, когда тебе будет эти двадцать пять лет.
— Но то, что выглядит старше, действительно заметно. — Согласилась я.
— Макияж гейши не для того, чтобы подчеркнуть красоту, а чтобы закрыть лицо. Гейша должна быть красива и спокойна. А сквозь полный макияж ни одна эмоция не пробьётся. Лицо словно сковано. И считается, что гейша, это женщина всегда в расцвете женственности, а не юная красотка. А под белилами юность не разглядеть. — Рассказала Курико.
— У меня и с обычной косметикой, без всяких положенных гейшам правил, такой эффект. — Пожала плечами Алька. — Красиво, но плюс пять-десять лет сразу. Поэтому и не крашусь.
— Думаешь, отец разрешит? — улыбнулась я.
— А я прям буду спрашивать, — хмыкнула Алька. — А тоналку и пудру мне мать сама покупает. Чтобы синяки замазывать. Только с синяками это не помогает. Поэтому валяется всё в полке.
— А вот в платье, пусть сейчас это и не платье, тебе действительно идёт, — показала на её отражение я.
— Я знаю. Я похожа на бабушку, а про неё все говорят, что она красивая. Значит и я на моську не обижена, — засмеялась внучка.
Но было заметно, что ей это нравится.
Я достала кожанный футляр с фотоаппаратом. Старенький, ещё советский "Зенит
