Форма входа
Читем онлайн Госпожа Смерть. История Марии Мандель, самой жестокой надзирательницы Аушвица - Сьюзен Эйшейд
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
в кирпичном внутреннем дворе2. Во дворе есть одна виселица, к вершине которой ведут пять ступеней. Небольшое сооружение, по сути, деревянный ящик с люком, с каждого конца поддерживается большим строительным козелком. Виселицы в послевоенной Польше зачастую были переносными, как эта, их хранили в разобранном виде, а потом собирали по мере необходимости3.
Палач – грузный мужчина в мундире. Он держит веревку и носит пугающую черную маску, похожую на лицо арлекина. Все палачи и их помощники в масках. На территории и карнизах зданий лежит снег, и погода кажется холодной. На свидетелях надеты тяжелые шинели, а на охранниках – тяжелая униформа с черными ремнями и заметными пряжками. Человек, читающий приговоры, стоит слева от виселицы со связкой бумаг и обращается к обвиняемому, который стоит к нему лицом. Люди вокруг приветствуют его.
Заключенному связывают руки за спиной и направляют его на виселицу. Петля – это грубая узкая веревка. Палачей двое: один накидывает петлю на шею, другой дергает за веревку. Несмотря на холод, оба человека без перчаток. За виселицей есть что-то вроде решетки, по которой они несколько раз ударяют ногой, чтобы освободить зацеп. Человек быстро падает, и кажется, что смерть почти мгновенна. Его руки слегка раздвигаются, когда он умирает. Странно, но непохоже, чтобы у него были явные травмы, когда его лишают жизни. Палач продолжает держать веревку. На заднем плане появляются трое мужчин. Когда тело вынимают из петли, они ловят мертвый груз. Пять солдат собираются вокруг и без церемоний бросают мужчину лицом вниз на носилки.
Очередь приговоренных к казни продолжается, и мужчины выглядят спокойными, почти одурманенными.
Эти палачи знают толк в своей работе; процесс очень быстрый, очень производительный. Без лишних слов. Все больше тел лежат на носилках, некоторые лицом вверх, некоторые лицом вниз, как мусор.
Клинические описания повешения позволяют отдалиться и рассмотреть детали. Когда человека вешают, под собственным весом происходит удушье, вызванное перекрытием доступа кислорода. Лицо синеет, язык высовывается, многие теряют контроль над мочевым пузырем и кишечником, у мужчин может произойти эякуляция4.
Во время казней в Нюрнберге было отмечено, что, хотя повешение не убивает человека сразу, если все сделано правильно, он теряет сознание, когда веревка сворачивает ему шею. «Полное прекращение сердцебиения и официальное подтверждение смерти происходит в течение восьми-двенадцати минут после того, как он падает. В течение этого времени он не задыхается и не захлебывается; возможно, он прокусывает себе язык и теряет контроль над кишечником, когда его шея сворачивается, но он не понимает ни того, ни другого»5.
Любые дополнительные страдания допускались только в случае с приговоренными эсэсовцами, и палач часто намеренно затягивал процесс, регулируя высоту и расположение веревки6. При падении с большей высоты, которое происходит быстрее, шея ломается, и человек умирает почти сразу7.
Глава 102
Место казни
Мы никогда не заботились о том, чтобы узнать побольше о месте казни. Собственно говоря, нам было все равно; у нас были свои товарищи, приговоренные к смерти, свои допросы и ужасы, которые нужно было обдумать.
Данута Войнар-Гурецкая1
За годы, прошедшие после повешения сотрудников Аушвица, возникли споры и разногласия по поводу того, где именно происходили казни. Несомненно, спланировать и исполнить повешение двадцати одного человека, а затем иметь дело с многочисленными телами, было логистическим испытанием.
Самым подходящим местом казни, конечно же, кажется территория тюрьмы в Монтелюпихе. Однако уже в 2005 году сотрудники тюрьмы распространили явно подделанный документ, в котором говорилось, что казнь Марии Мандель состоялась в другой тюрьме, на улице Сенацкой, на другом конце города от Монтелюпиха2.
После войны, когда настроения в Польше были очень накалены, появился большой интерес к тому, чтобы наказать нацистских преступников, а некоторые хотели сделать это публично. До войны смертный приговор часто приводился в исполнение по-простому, всего несколькими людьми в закрытой обстановке. После войны Верховный национальный суд принял постановление, которое разрешало проводить такие казни публично. Основной принцип заключался в том, чтобы дать выжившим чувство удовлетворения, позволив наблюдать за смертью людей, которые причинили им зло3.
В районе Кракова единственной публичной казнью была казнь коменданта Аушвица Рудольфа Хёсса, которая состоялась на территории лагеря. Однако большой суд над персоналом лагеря Штутхоф в 1946 году привел к массовой казни в Гданьске 4 июля того же года.
Это публичное повешение стало в некотором роде коллективным катарсисом. Люди столько всего повидали во время оккупации и войны. В каждой семье кто-то был убит, воевал на фронте или содержался в концлагере; если и не их члены семьи, то друзья и соседи. Пойти и посмотреть, как наказывают нацистов, было в порядке вещей – с собой брали даже детей. К тому же страна лежала в руинах, жилья не хватало, люди не знали, кому доверять. Телевидения не было, и даже если у кого-то было радио, услышать казнь было совсем не то4.
Разные источники предполагают, что на казни в Гданьске присутствовало около 250 000 человек. Толпа ревела, в основном женщины, которые кричали: «За наших мужей! За наших детей!»5
Были и неприятные побочные эффекты этого публичного спектакля мести. Играя, дети начали вешать свои игрушки; случалось даже, что один ребенок вешал другого, насмотревшись на публичное повешение6. Кроме того, после казни толпа обступила тела и стала пытаться растащить их на части – «отрывая ноги и разрывая на куски». «Тогда [чиновники] сняли тела, положили их на машину и уехали7.
В итоге власти решили прекратить публичные казни8, и к 1947–1948 годам подобные буйства несколько поутихли. Возможно, именно поэтому сегодня так сложно определить, где именно повесили Марию и ее коллег и почему до сих пор существует путаница9.
С точки зрения логики совершенно бессмысленно то, что множество людей, которых должны были казнить в тот день, были доставлены на Сенацкую улицу. Как отмечает Данута Войнар-Гурецкая, «это была бы огромная процессия – более двадцати немцев и множество тюремных служащих, которые присутствовали на казни из любопытства»10.
Политзаключенный Францишек Оремус считает, что казни действительно происходили в Монтелюпихе, и отмечает, что расхождения в рассказах о месте казни были обычным явлением в коммунистический период.
– Коммунистические власти информировали общественность об одном, а потом делали что-то другое и держали это в секрете, чтобы замести следы11.
Польский историк Станислав Кобеля, который провел обширное исследование на тему нацистских заключенных, содержавшихся в Польше, уверен, что сотрудников Аушвица вешали в небольшом здании во дворе Монтелюпиха12.
По
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Госпожа Смерть. История Марии Мандель, самой жестокой надзирательницы Аушвица - Сьюзен Эйшейд бесплатно.
Похожие на Госпожа Смерть. История Марии Мандель, самой жестокой надзирательницы Аушвица - Сьюзен Эйшейд книги
- Иосиф Бродский. Большая книга интервью - Валентина Полухина - Публицистика
- Историческое подготовление Октября. Часть II: От Октября до Бреста - Лев Троцкий - Публицистика
- Загадки, тайны, память, восхищенье… - Борис Мандель - Биографии и Мемуары
- 22 июня. Черный день календаря - Алексей Исаев - Биографии и Мемуары
- Летчик-истребитель. Боевые операции «Ме-163» - Мано Зиглер - Биографии и Мемуары
- Интервью длиною в годы: по материалам офлайн-интервью - Борис Стругацкий - Прочая документальная литература
- Дневник; 2 апреля - 3 октября 1837 г; Кавказ - Николай Симановский - Биографии и Мемуары
- Газета Завтра 221 (60 1998) - Газета Завтра - Публицистика
- Я стану твоим зеркалом. Избранные интервью Энди Уорхола (1962–1987) - Кеннет Голдсмит - Публицистика
- Ради этого я выжил. История итальянского свидетеля Холокоста - Сами Модиано - Биографии и Мемуары / Публицистика
