Форма входа
Читем онлайн Госпожа Смерть. История Марии Мандель, самой жестокой надзирательницы Аушвица - Сьюзен Эйшейд
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
конце комнаты. Охранник включил воду и, позвав кого-то, вышел на несколько минут. Рахвалова описывает, что произошло дальше:
Из душа лилась теплая вода, которая приятно расслабляла меня, но в то же время я чувствовала, что мной овладевает чувство беспокойства и страха. Я не сводила глаз с немецких женщин сквозь льющуюся воду и пар. Ситуация была удивительной: они вдвоем и я, парализованная, три существа из бывшего лагеря смерти. Одна из них – верховная властительница, и я, серый пепел и пыль, Häftling [ «узница»], вместе на одном уровне, равные перед лицом смерти, но такие разные по степени вины.
Вдруг я заметила, что обе немки идут ко мне. Мандель шла первой, Брандль следовала за ней. Прежний страх полностью охватил меня. Я стояла там в ужасе и беспомощности, а они продолжали идти ко мне, окруженные густым, как туман, паром и потоками воды из душевых, голые и мокрые. Мгновение казалось вечностью. «О боже, – беспомощно прошептала я. – Что еще им от меня нужно?» А бывшая главная надзирательница Мандель из Бжезинки стояла в двух шагах от меня, мокрая, смиренная, и по ее щекам текли слезы, целые ручьи. Медленно, с большим трудом, задыхаясь, но четко, она произнесла: «Я прошу, умоляю о прощении».
Все мои старые освенцимские воспоминания вернулись: побои, месть – и исчезли в мгновение ока… Чувство великого милосердия, печали и прощения овладело моей душой. Я рыдала вместе с ними над этим загадочным людским сердцем, которое через потерю всего человеческого стало на путь покаяния и понимания. Я взяла протянутую, умоляющую руку и сказала: «От лица заключенных я прощаю». В ответ они обе упали на колени и поцеловали мои руки.
Затем вернулся охранник, и нас отвели обратно по камерам. Первой в камеру ввели Мандель, которая в последний момент повернулась, тепло и благодарно улыбнулась и произнесла вслух, четко, по-польски, одно слово: Dziękuję [ «спасибо»].
Больше я их не видела. Через несколько дней их казнили, и я знаю, что последней казнили Мандель16.
Анна, дочь Рахваловой, позже отмечала: «После трех лет в Аушвице и десяти лет в тюрьме они наконец отпустили мою мать. Это случилось в 1956 году, когда умер Сталин»17. Примерно в это время Станислава написала рассказ о встрече с Мандель в душевой.
Рахвалова вернулась к своей семье и в конце концов умерла в октябре 1984 года в городе Жешув. С одобрения дочери рассказ Рахваловой был опубликован в польском журнале Przegląd Lekarski. Сразу же доверие к Рахваловой было поставлено под сомнение. Многие выжившие усомнились в искренности раскаяния Мандель, в самом праве Рахваловой прощать Мандель и особенно в ее праве прощать Мандель от лица всех заключенных.
Некоторые бывшие заключенные считали, что Рахвалова выдумала эту историю, как и многие другие лагерные истории, чтобы отвлекать их от повседневной жизни. Один из выживших вспоминает, что Рахвалова была очень милым человеком, но ей нравилось «немного приукрашивать»18.
Дочь Рахваловой не согласна с этим мнением. Анна утверждает, что многие годы после войны ее мать вообще отказывалась говорить о пережитом в Аушвице; тем более она бы не решилась восхвалять или как-то приукрашивать события.
– Она старалась избегать темы Аушвица и тюрьмы после войны, и всегда делала это полушутя: никакого мученичества!19
Она подчеркивает, что ее мать очень хорошо понимала реальность, и, находясь в лагере, Рахвалова считала, что на ней как на зрелой и стойкой женщине лежит ответственность за то, чтобы служить источником силы для более молодых. Она утверждает, что тот факт, что ее мать придумывала истории, чтобы развлечь и отвлечь молодых заключенных в их самые мрачные дни, ни в коей мере не уличает ее в возможной фабрикации этой истории20.
– Я хочу сказать, что, когда моя мама была в Монтелюпихе, она сидела в тюрьме с, вероятно, шестью другими женщинами, которые очень ее любили, потому что она много читала и рассказывала им сказки и книги. И эти истории всегда были очень добрыми, и заканчивались они всегда очень хорошо. Это правда!21
Ханна Высоцкая соглашается с этим мнением:
– Однозначно, было здорово сидеть в камере с таким человеком, потому что там были женщины из всех слоев общества; молодые тем более чаще становились жертвами отчаянья. Кто-то вроде Рахваловой мог рассказывать им красивые истории, занимать и отвлекать их22.
Дочь Рахваловой утверждает: до конца жизни ее мать была уверена, что поступила правильно, простив Мандель.
Глава 99
Si non è vero
Si non è vero, è ben trovato («Если это и неправда, то хорошо придумано»)
Джордано Бруно, 1585 год, в переводе Дануты Войнар-Гурецкой1
Насколько возможны события, описанные в рассказе о встрече Рахваловой с Марией в тюремном душе? В теории правила запрещали немецким и польским заключенным совместно посещать душевые, и пани Ядя, охранница из Монтелюпиха, позже заявила, что этого быть не могло2.
Однако на практике такое иногда случалось. Ханна Высоцкая вспоминает один случай, когда ее и нескольких сокамерниц повели в баню в подвале. Когда они вошли в душевую, там уже находилось несколько немецких заключенных.
– Одна пожилая женщина, Янка Ошас, седовласая и очень красивая, начала кричать: «Мы уходим отсюда, давайте отвернемся, и не будем мыться!» Охранница была удивлена и ошеломлена, она не ожидала такого, поэтому поспешила вывести [немецких] женщин оттуда, а потом мы пошли в душ. Такое было в первый раз3.
Данута Войнар-Гурецкая, близкая подруга и Марии Жабянки, и Рахваловой, считает, что тюремные правила в отношении приговоренных к смерти были жесткими; им не позволялось вступать в какие-либо контакты с другими заключенными.
– Этот приказ выполнялся неукоснительно, под страхом суровых наказаний. Так что теоретически было совершенно невозможно, чтобы Мандель и Рахвалова могли принимать душ вместе4.
Однако, как позже отмечала Данута, их случай чрезвычайно заинтересовал тюремный персонал, особенно Кунду, главную надзирательницу, так что нельзя исключать какого-либо нарушения этого правила с ее стороны.
– Для нее это было бы незабываемым зрелищем, увидеть которое выпадает раз в жизни. Так что она могла пойти на такое, [рискуя] нарушить это правило, и позволить им принять душ вместе. Но это лишь мое предположение5.
За годы, прошедшие с момента публикации рассказа Рахваловой, появились подтверждающие эту историю свидетельства. Прочие люди помнят, что слышали тогда об этом случае, что исключает предположение о том, что Рахвалова выдумала эту историю в более поздние годы6.
Ханна Высоцкая в начале
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Госпожа Смерть. История Марии Мандель, самой жестокой надзирательницы Аушвица - Сьюзен Эйшейд бесплатно.
Похожие на Госпожа Смерть. История Марии Мандель, самой жестокой надзирательницы Аушвица - Сьюзен Эйшейд книги
- Иосиф Бродский. Большая книга интервью - Валентина Полухина - Публицистика
- Историческое подготовление Октября. Часть II: От Октября до Бреста - Лев Троцкий - Публицистика
- Загадки, тайны, память, восхищенье… - Борис Мандель - Биографии и Мемуары
- 22 июня. Черный день календаря - Алексей Исаев - Биографии и Мемуары
- Летчик-истребитель. Боевые операции «Ме-163» - Мано Зиглер - Биографии и Мемуары
- Интервью длиною в годы: по материалам офлайн-интервью - Борис Стругацкий - Прочая документальная литература
- Дневник; 2 апреля - 3 октября 1837 г; Кавказ - Николай Симановский - Биографии и Мемуары
- Газета Завтра 221 (60 1998) - Газета Завтра - Публицистика
- Я стану твоим зеркалом. Избранные интервью Энди Уорхола (1962–1987) - Кеннет Голдсмит - Публицистика
- Ради этого я выжил. История итальянского свидетеля Холокоста - Сами Модиано - Биографии и Мемуары / Публицистика
