на яд. Вот у этого уже глаза реагировали на свет, – заметил веномансер, показывая на Филиппа. – Если изволите, мы покинем подвалы. Нас ждет почтенный хозяин, чтобы мы представили отчет.
Шауни разрешил:
– Хорошо, идите вон.
Поклонившись, поскольку уже привыкли к такому отношению, веномансеры покинули тюрьму, чтобы вернуться сюда позже и проверить нерушимость ядовитых кандалов, которые держали гораздо лучше металлических или даже зачарованных. Шауни же остался внизу, расхаживая по коридору. Он следил за обстановкой.
* * *
В праздничном зале во главе стола – в кресле Летэ – сидел Теорат Черный. Он сложил пальцы в замок, подпер им подбородок и слушал. Между тем Арушит горячо рассказывал барону, как их задержали в городе из-за новых законов, требуя бумаги, как он пытался договориться за золото, но ему попался неподкупный командир стражи. Он не скупился на брань, жестикулировал. А после мягких южных диванов он так и не смог оценить неудобные кресла старейшин, которые показались ему даже жестче седла, поэтому расшагивал туда-сюда.
– Но я счастлив! – восклицал южанин. – И помыслить не мог, что попаду в эти стены и отомщу за весь Теух! Когда отец передал мне дар и вы написали о том, что должно действовать, я, признаться, не верил в успех! Но мы здесь, в сердце клана!
Теорат не ответил, продолжал думать, сцепив руки.
– Как мы поступим дальше? Вы писали, что все организовали, – спрашивал Арушит.
– В первую очередь избавимся от Летэ и Пайтрис. Что с покупателями?
– С тремя из них я говорил перед самым отплытием. Они из элегиарских чиновников. Обещали прибыть через день посредством портальных магов, ради чего объединились. Четвертый прибудет с супругой и детьми, – говорил южанин. – Первые три покупают по одному дару – на себя. Четвертый, из рода Мо’Радша, желает наделить бессмертием не только себя, но и свою семью.
– Ты встречался даже с родом Мо’Радша? – слегка удивился барон.
– Один из них сам пожелал встретиться, каким-то образом выведав про меня, – признался Арушит. – Это Фаршитх, советник самого короля.
– Сколько даров он хочет?
– Восемь. Один для себя, один для отца, пятеро для отпрысков и один для жены.
– Он и на нее потратится? – вскинул брови барон.
– Представляете себе, да… – фыркнул Арушит. – Чтобы, заплатив кучу золота, потом слушать ее многовековое шипение на ухо. Думаю, его бессмертие вмиг станет проклятием, сродни джинновскому, когда они выворачивают желание наизнанку! Я понимаю, что Мо’Радша – богатейшее семейство. Но тратить золото себе во вред? – И он громко расхохотался, косясь на барона.
Теорат никак не отреагировал.
– Что с покупателями с восточного Юга? – только и спросил он.
– Прибудут, но когда – не знаю.
– А Запад? Где они?
– Удивлен, что их еще нет. Детхайцы и айрекковцы всегда слыли самыми жадными, как все землепашцы. Но с учетом, что из трех десятков покупателей некоторые, типа Авариэля Артиссимо из Детхая, будут добираться сюда верхом через Гаиврар, полыхающий войной, их путь может растянуться больше чем на месяц. А некоторые рискуют и не добраться. Как мы поступим тогда? Будем дожидаться их? Или поищем новых покупателей?
– Распродадим все за неделю-две, – качнул головой Теорат. – Задержка даже в неделю даст недругам время на подготовку. Если не успеем, то оставшихся старейшин либо отдадим дешевле, либо убьем. Действовать надо быстро, а уходить с золотом сразу после Больших торгов.
В зал вошел молодой управитель замка и поклонился. Он пугливо оглядывался, точно не понимая, как так получилось, что его же усилиями его клан, которому он служил, пал.
– Чего ты хочешь? – спросил барон.
– Я пришел сказать, что веномансеры спустились в темницы вместе с Сир’Ес… То есть с господином Бекком, чтобы проверить узников. Узники в порядке, если так, гм, можно выразиться… А еще прибывшие маги подтвердили, что наш замок стоит на источнике… – управитель прокашлялся. – Кхм, магии. Поэтому держать узников в заколдованных кандалах не выйдет, дескать, могут расколдоваться в любой момент.
– В остальном все в порядке?
– Без сомнений, я за всем слежу!
– Скажи, Жедрусзек, – вдруг спросил барон, – тебе понравилось, когда твоему отцу поломали сначала руку, а потом и всего его?
– Не понравилось, – замотал головой управитель. – Я все понимаю, господин…
– А когда твою мать и сестер отвели к Летэ, чтобы он их по очереди взял?
– Тоже нет… Но я…
– А когда месть велисиалов обрушилась на всех, кроме тех, кто ее вызвал? Понравилось платить по чужим долгам?
– Нет! – едва не крикнул управитель.
– Почему ты в сомнениях? – Барон сцепил пальцы у подбородка. – Веками твои предки служили клану. Вам твердили, что вы преследуете великую цель, кладя на алтарь свои жизни, что в этом смысл вашего существования. Но на деле вы были рабами, с которыми не считались. У тебя появилась возможность отомстить за своего убитого отца, за попранную честь сестер и матери, за годы унижения. И ты это сделал. А после того как мы продадим дары, ты получишь и золото, на которое свободно заживешь с семьей где угодно.
– Прекрати быть рабом, с тебя уже сняли кандалы. Барон говорит про это, – пояснил смуглолицый Арушит.
– Так и есть, – подтвердил барон.
– Я вас понимаю и… – Управитель вновь отвесил поклон. – Благодарю вас, почтенные. Благодарю за свободу! Я признателен вам.
– Прикажи принести два кубка, полных крови какой-нибудь прелестной девственницы. Остались ли такие в темницах? – приказал Арушит. – А впрочем, даже если нет, то найди. Мы с бароном отметим праздник Сирриар. За него надо выпить! И поторопись-ка!
Управитель спешно скрылся из зала.
– Раб в прошлом навсегда таковым и останется, даже сними с него цепи, – сказал Арушит.
– Сколько ты ему пообещал?
– Две тысячи золотых. Сеттов.
– Слишком много, – не согласился Теорат.
– Нет таких обещаний, которые нельзя было бы дать, правда? Но обещать – не значит платить.
Расхохотавшись, Арушит вслушался и всмотрелся, но в зале никого, кроме них, не было. Тогда он продолжил кружить вокруг стола, чем, судя по всему, раздражал Теората, который не любил беспорядок, включая и беспорядочное движение.
– На какую сумму ты договорился с веномансерами? – спросил барон.
– Пообещал десять тысяч золотых сеттов на пятерых. А шестой, Дарий, попросил бессмертия. Он слишком болен, чтобы довольствоваться золотом.
– И опять «пообещал».
– Что поделать… – южанин нахально улыбнулся. – Но без услуг веномансеров, не обучи они слуг, как все сделать, у нас бы ничего не получилось. Так что пришлось согласиться на их просьбы. Даже больше скажу! Благодаря помощи того же Дария я теперь невосприимчив ко всем известным ядам и умею определять их по запаху и вкусу, что очень полезно, когда залезаешь в нору к змеям, правда же? Но довольно об этом. Давайте поговорим о джиннах. Что вы с ними решили?
– Пока ничего, – отозвался барон.
– Как? Вы с ними не встречались? – не понял Арушит. С его смуглого лица слетела южная улыбка.
– Меня связывает клятва. Я не мог ни напрямую подкупить слуг, из-за чего все пришлось делать через тебя, ни встретиться с джиннами, ни добавить яд в кубки. Именно поэтому ты и был нужен как посредник. Именно поэтому я и связался с тобой, чтобы ты помог мне. Думаешь, я бы не сделал это самостоятельно?
– И что? Клятву так сложно нарушить? Вам, умелому дельцу?
– Она не так проста.
– Мне известно, что один из ваших нарушил ее, когда спалил карту джиннов!
– Нарушить можно. Но сокрыть нарушение – нет.
Арушит распалился и замер подле стола, воскликнув:
– Я проделал такой путь! Изучил язык, пересек весь Юг от Сатрий-Арая, договорился с покупателями, подкупил слуг. Все, чему вы меня научили, я повторил в точности, как надо. И даже лучше! Я сделал столько, сколько не делал никто и никогда даже из Теух! Я не ведал покоя последние десять лет, готовясь. А знаете, как я рисковал, заходя к покупателям и понимая, что они от жадности могут вынуть бессмертие прежде всего из меня, чтобы не приезжать сюда? От одного богатого чиновника в Бахро я бежал через окно с третьего этажа его особняка, когда он позвал охрану! Я сделал все, а теперь оказывается, что вы даже не договорились с джиннами? Как так?!
– В клановой клятве кроется куда большая сложность, чем ты думаешь.
– Какая? Почему вы раньше об этом не сказали! Вы
