звон.
— Прекратите! — попросил их Слободан. — Или вы хотите превратиться вот в таких же?
Маги из его экспедиции пожали плечами, но решили всё-таки не лезть на рожон.
А дальше всё происходило достаточно быстро, хоть для Зорича и проплывало, словно во сне. Он не знал, то ли это благодаря элементарю, то ли благодаря его магам, но они очень быстро отыскали месторождение минералов. Раскрыли землю, словно хирургическим скальпелем, и вытащили необходимое количество минерала. Правда, сделали они это достаточно варварским способом, попросту выгребая куски, складывая их рядом с караваном.
Затем несколько собачьих упряжек скрепили вместе, создали ледяные поддоны и на них сверху положили куски минералов. При этом Слободан Зорич тщательно следил за тем, чтобы из глубины не выворотили больше минерала, чем оговаривалось. Конечно, он не мог отследить с точностью до килограмма, но примерный вес он всё-таки понимал.
Сопровождавшие его люди распихали себе по карманам, по котомкам мелкие обломки. И тяжело гружёный караван медленно двинулся в обратную сторону. Зорич боялся, что собаки не смогут сдвинуть такое количество добычи. Но нет, это была очень активная порода: её представители чуть ли не с удовольствием тянули этот неподъёмный груз.
Без малейших приключений они перешли пролив и выбрались обратно на берег материка. Слободан огляделся, ища глазами проводника, но его по какой-то причине не было. И тогда Зорич приказал отправляться в обратный путь по следам. Сам он занял место в самой последней упряжке.
Не успели они пройти и полкилометра, как в них полетели самые разнообразные магические конструкты. Зорич даже не сразу понял, что это нападение. Крайняя усталость и моральное истощение дали о себе знать.
Сначала он думал, что, может быть, это выверты Гранда. Но нет, это была обычная стихийная магия. Причём буквально всевозможная: острые сосульки и ледяные лезвия, воздушные кулаки и смерчи, огненные шары и стрелы, даже камни летели скопом.
Часть людей, которая шла в начале каравана, полегла, даже не успев понять, что случилось. Но в этот момент всё-таки члены его экспедиции сообразили, что происходит неладное, и смогли организоваться и дать отпор.
Причём Зорич чувствовал, что его собственная магия каким-то невероятным образом сейчас усилилась буквально в несколько раз. Экспедиция заняла круговую оборону. Морозники взялись за работу, стараясь намораживать щит вокруг них, земельщики устроили землетрясение. Но в этот момент лёд позади них раскололся, и со стороны острова Виктория на них пошли огромные ледяные шипы.
Это была магия Хладослава Морозова. Он даже заметил его самого, стоящего за всё удлинняющимися шипами.
— Зорич! Слободан! — крикнул губернатор. — Давай договоримся: ты мне отдаёшь всё это добро, и, возможно, выживешь. Согласен?
Зорич промолчал в ответ.
— Даже не думай, что тебе что-то достанется, — продолжал Морозов. — Я не знаю, как у тебя вышло добыть такую прорву минерала, но мне он гораздо нужнее. Поверь.
И вот тут Слободан понял, что злость и ненависть, которые давно бурлили в нём до этого, ещё со времён встречи с Вирго, наконец-то нашли выход. Он чувствовал, как волна ярости затапливает его, затем переливается в магию и после исходит от него волнами во все стороны. Он собрал в кулак все свои умения. Благо здесь, возле минерала, это было сделать гораздо проще, и ударил ментальной магией во все стороны.
После чего практически без всякого труда подчинил себе весь отряд Морозова. «Что они должны сделать? — думал он про себя. — Убрать шипы? Убраться восвояси? Это никак не решит ситуацию». Тогда он бросил взгляд на противоестественный стальной лед, сковавший пролив. Он уже знал, что сделает с нападавшими на них людьми.
«Идите и добудьте себе минерала столько, сколько хотите», — отдал он мысленный приказ. И вся группа, подчинявшаяся Морозову и атаковавшая экспедицию Слободана, вдруг развернулась и организованно сама пошла через враждебный лёд на остров Виктория.
Зорич хотел сначала продолжить путь, а потом снова подумал о том, что нельзя оставлять дело незаконченным. Он пошёл сопровождать Морозовых. На почтительном расстоянии, но всё-таки продолжал контролировать, чтобы они шли и шли через пролив. Чем дальше он отдалялся от собачьих упряжек, тем тяжелее ему было контролировать всю эту группу. Но одно дело — взять под ментальный контроль, а другое — удерживать. Второе значительно проще, поэтому он шёл за ними.
И при этом думал о том, что это уже его третья ходка на остров, откуда уже давно никто не возвращался.
А затем наблюдал, как в стане ледяных статуй добавилось ещё полтора десятка экспонатов. Он дождался, пока последний из них прекратит двигаться, и только тогда развернулся и пошёл обратно. Сам он уже практически не чувствовал холода, промёрзнув буквально насквозь. Но его это сейчас ничуть не волновало, как и то, что он вымотался настолько, что практически уже не мог идти самостоятельно. Да, он уставший, с каждым шагом считал, сколько ему осталось до упряжки, где он сможет сесть и немного подремать.
Ну а затем его разум захватила совсем другая мысль: «Мне нужно как можно скорее добраться до телепорта, до любого телепорта. Мне нужен самый ближайший телепорт».
* * *
Я быстро вскочил на ноги, но тут же поморщился. За время сидения в медитации мышцы затекли и не очень-то хотели меня слушаться. Но, наплевав на боль, я выскочил из кабинета и рванул вниз, едва не сбив с ног Зару.
Она быстро оглядела меня с ног до головы.
— Что случилось?
Я цветасто выругался в ответ, но всё же взялся объяснять на бегу:
— Если в двух словах, то… По каким-то невероятным образом селекционеры получили образцы крови кого-то из рода Азарета и вырастили тело с этой кровью. После чего пытались выкрасть душу Азы для того, чтобы заселить её в это тело. Мне показалось, что душа им тоже нужна была из рода Азарета. Всё, что я понял: это то, что селекционеры хотели получить доступ к вашей магии. Извини, вникать глубже не было времени, потому что я еле-еле успел вытащить душу Азы оттуда. Но из-за этого я потратил все свои силы, включая и силу родового амулета.
Я показал ей оплавленную цепочку у себя на ладони.
— Так… — Зара всё ловила на лету, но не совсем понимала, к чему я веду. — Что с Азой? Она жива?
— Её душа должна быть ещё здесь. Я вернул её в озеро, — ответил я. — Но в каком она состоянии, я не представляю. Поэтому я
