Руна, устремлённая яркой иглой, рассыпалась перед демоном сотнями искр, а затем сотворила из ворожбы щит. Острые перья врезались в него, и сила удара оказалась настолько мощной, что ворожба пошла трещинами. В тот же миг, Кощей отметил, что стон Греха порвал несколько нитей его защиты. А ещё, когда Грех падал, стряхнул с себя пару сотен, а то и больше деток. И теперь, присоединившись к всеобщей волне, что пёрла не только по дороге, но и по валежнику, и уже была рядом с защитным куполом, они окружали его и бросались на него, тут же сгорая.
Рычание брата лишь на миг заставило его отвлечься от своей проблемы. Могильщик вскочил на лапы, ударил сквозь треснувший щит, прямо по крылу. Волшба рассыпалась искрами и упала, угасая на землю. Перья Греха разлетелись от удара в стороны, оголив малую часть крыла. Сам монстр чуть качнулся, но на ногах устоял. И вместо того, чтобы упасть извернулся и долбанул Медведя клювом. Удар Сила парировал передними лапами, Кощей слышал, как рыкнул от боли брат. Ему даже показалось, что он услышал, как треснули его кости. Грех икнул, быстро отнял клюв и опустил на Силу ногу. Медведь откатился в сторону неваляшкой.
Дальше Кощей уже за братом наблюдать не мог. Выродки юркнули в дыры. Такого никогда не бывало, чтобы защита Скомороха лопалась из-за сильного стона Греха.
«Я что, постарел? — с какой-то истерией подумал Кощей. — Или это мои навыки заржавели от стольких лет простоя?»
Но искать ответы на свои вопросы не было времени. Грех был в самом пике выводка деток на свет. Он сам себя оплодотворял и мог вынести на себе до миллиона яиц. На смену одним, тут же появлялись другие.
Кощей быстро укрепил знак защиты, однако уродцы проникли внутрь и продолжали рвать нити, несмотря на то, что те их сжигали, плевались на них языками пламени и искрами, уничтожали тонкую, ещё не окрепшую кожу. И конечно же, раненных тут же пожирали другие, и заметил Скоморох, что демоны подросли. Вот совсем минуту назад были мелкими, а сейчас у некоторых даже клювы появились.
Ворона за спиной вновь вскрикнула, Скоморох быстро нарисовал вязь рун и снова обернул их в оружие. Какой дурак дёрнул их ночью выехать за стену? Он. Дурак. Но кто же знал, что тут окажется Грех? Сам путь-то протекал спокойно и ладно! Никто не знал, но ещё восемьдесят лет назад, пустившись в сомнительное путешествие, Кощей Мрачный Жданец в любом случае ожидал бы подобной подножки от судьбы. Потому что в этом мире может случиться всякое! Это истина.
Ворона за спиной кричала и шипела. И Кощей соединив оружие в один кривой клинок, сотворил из него большой символ, а уже он обернулся в короткий меч. Скоморох метнул его в сторону упырки — мелкие демоны уже окружили её. Огненный меч в полёте обратился в гибкий кнут, прошёлся по нечисти, разорвал её на куски, сжёг и вернулся в руки к Кощею. Оставшихся демонов Ворона дорвала и загрызла сама, а Кощей обернулся к своему противнику. Взмахивая уродливыми крылышками, прыгая на ноги, цепляясь за штанины, выродки карабкался быстро вверх. Вгрызались острыми зубами в одежду, пытались пробиться к плоти.
Медведь продолжал сражение. Похожий на цаплю демон всё бил по нему клювом, пытаясь достать оборотня, накрывал пышными перьями, источавших смрад и яд, пританцовывал, пытаясь разорвать вновь отросшими когтями, совсем недавно опаленными Кощеевой ворожбой, иногда постанывал, выворачивая этими стонами душу наизнанку. Но эти стоны ещё больше злили, и Сила подымался на задние мощные лапы и громко рычал в ответ. И от его Рыка становилось дурно всем. С веток слетал снег, дрожали кустарники. На миг демоны замирали, и Грех, открыв клюв, шипел. И тогда Могильщик прыгал на противника, дабы ударить.
После очередного Рыка, Сила резанул Греха по тонкой шее и сумел вспороть твёрдые мелкие перья. Когти добрались до плоти. Брызнула вонючая кровь. Однако на лапы Сила приземлиться не успел. Грех ударил крылом, и Медведя откинуло вглубь разорённого Дальустья.
Скоморох вернулся к своим тараканам и крепко сжал рукоять огненного меча. Крутанулся, затем взмахнул им, рассыпая искры. Кого-то из нечисти клинок порезал, кого-то поджёг, кого-то отбросил. Кощей крутился, как юла, а затем нарисовал сложный символ. Тот вспыхнул алым, загорелся, рассыпался новыми искрами, и пока Кощей сражался в мелочью, искры облепили его тело, а затем стали доспехами.
На мгновение Кощей замер, Ворона прыгнула вперёд и вцепилась в нескольких выродков сразу, кому-то что-то оторвала, а кого-то загрызла клыками. Зарычала, повернулась к Кощею. Доспехи плавно и мягко обрисовали его фигуру, зашипели, раскаляясь до красна. Заискрились, а затем взялись языками пламени. С правой стороны тут же осыпались пеплом. Не порядок! Что же это? И правда заржавели навыки? Или Кощей потерял свои силы и способности?
В этот раз думать тоже было некогда. Уродцы прорвали сеть в двух местах и ринулись текучей серой массой под купол. Ворона заверещала, кинулась к Апанасу, на которого уже стремительно летели мелкие монстры. Упырь до сих пор лежал не подвижный, но Кощей чувствовал — Апанас оживает.
Взмахнув мечом, Скоморох разрубил нескольких тварей, затем вновь укрепил символ защиты. Нити затянули дыры, стали ещё толще, сеть загудела, плюнулась языками огня, сжигая облепивших её демонят. Но на их месте тут же оказались другие.
Скоморох крутился вокруг себя, отпрыгивал в стороны, ускользал от метких и быстрых монстров, ловко орудуя мечом. Сбрасывал настырных со своих доспехов и с тех мест, где в доспехах были дыры. В какой-то момент, Кощей ощутил себя будто на тренировке. Рука поддавалась с трудом, пусть и чётко помнила движения. Ноги словно задеревеневшие, не хотели становиться в привычные стойки, скрипел позвоночник, в ушах стоял шум.
Старый дед, мелькнуло у Скомороха в голове. И стало совсем печально. Но сдаваться Кощей был не намерен.
В тот самый миг он немого замедлился. Несмотря на то, что демоны уже прогрызли его штанины и даже порвали кожу сапога, и кое-где доспехи вновь просыпались пеплом, Скоморох решил так: лучше хорошо сделать выпад и нанести удар, чем смазать его, будучи чуть быстрее. Вышло не плохо, и выродки практически были уничтожены, но вот Грех застонал вновь. Кощей согнулся в три погибели, заскрипел зубами, расколол клинок. Рассыпавшись рунами, ворожба взорвалась огнём, поглотив всю внутренность купола. Ни Кощею, ни Вороне с Апанасом это не навредило, зато сожгло оставшихся демонов.
Но нити защиты вновь порвались!
Ругаясь на чём свет стоит, Кощей залепил дыры
