В итоге Маркс покинул Берлин, не получив прусского гражданства (несмотря на личную беседу с начальником прусской полиции, опять же организованную Лассалем) и не приняв определенного решения по поводу газеты. Маркс, по крайней мере, был доволен тем, что нашел своего старого друга Кёппена таким, как раньше: выпив с ним, он «преисполнился добра» [101], а Кёппен подарил ему свое двухтомное исследование о Будде. Маркс также навестил старых друзей в Рейнской области и провел два дня с матерью. Она заинтересовала его своим «тонким чувством и несокрушимой стабильностью характера» [102] и в придачу списала несколько старых долгов. Свое отношение к возвращению в Германию Маркс определил следующим образом: «Германия – столь прекрасная страна, что лучше жить за ее пределами. Я, со своей стороны, если бы был совершенно свободен и не обременен тем, что можно назвать “политической совестью”, никогда бы не уехал из Англии в Германию, тем более в Пруссию и уж тем более в этот страшный Берлин с его пылью, культурой и слишком умными людьми» [103]. А взгляды Женни были еще более резкими. «Моя жена особенно против переезда в Берлин, – сообщал Маркс своему дяде, – поскольку не хочет, чтобы наши дочери были представлены кругу Гацфельда, а оградить их от него будет трудно» [104]. Однако вся семья была очарована подарками от Лассаля, которые Маркс привез с собой. Там был атлас для Энгельса и плащи для девочек и для Женни, которая так гордо расхаживала в своем, что Элеонора воскликнула: «Прямо пава!» Женни была благодарна и по другим причинам, ведь «подобные вещи производят впечатление на обывателей в округе и приносят нам уважение и признание» [105].

По возвращении в Лондон Маркс не стал продолжать сотрудничество с Лассалем. Он был слишком занят работой над «Экономикой» и попытками извлечь скудный доход из журналистики: из-за Гражданской войны газета New York Daily Tribune сократила квоту на статьи Маркса вдвое, и большая часть написанного Марксом предназначалась для венской газеты Die Presse, которая высоко оценивала его статьи, но печатала – и оплачивала – только одну из каждых четырех или пяти. Многие из этих статей были посвящены Гражданской войне в Америке. В отличие от Энгельса, Маркс был уверен, что Север, будучи более развитым в промышленном отношении, в конце концов победит, несмотря на первые неудачи [106]. «В этой борьбе, – писал он в Tribune, – высшая форма, которой до сих пор достигло самоуправление народа, дает бой самой низкой и позорной форме человеческого рабства, которая еще не встречалась в анналах истории» [107]. Маркс был особенно доволен тем, что английский рабочий класс, хотя его интересы и пострадали от блокады Юга, решительно выступил против интервенции.

В июле следующего года Лассаль ответил взаимностью, посетив Лондон в то время, когда Маркс только что вернулся после нескольких недель проживания в Манчестере, чтобы обнаружить дома массу долгов. Лассаль прожил в доме Маркса три недели и провел много времени на Международной выставке. Нагрузка, которую он наложил на финансы, рабочее время и нервы Маркса, сделала его крайне озлобленным. «Чтобы сохранить определенный фасад, – писал Маркс Энгельсу, – моей жене пришлось отнести в ломбард все, что не было прибито гвоздями» [108]. Тем более обидно было видеть, как Лассаль только что выбросил на ветер почти 100 фунтов стерлингов, потраченных на спекуляции, и наблюдать, как он ежедневно тратит более фунта стерлингов только на такси и сигары. Маркс еще больше разозлился, когда Лассаль предложил ему заручиться покровительством лондонского еврейского банкира и взять одну из его дочерей в качестве «компаньонки» для графини. Маркс хотел только одного – заняться своей «Экономикой», но Лассаль невозмутимо предположил, что, поскольку отсутствие рынка для его статей означает, что у него «нет работы» и он занимается только «теоретической» работой, то Маркс может спокойно убивать время [109]. Не менее раздражающим, чем вычурная демонстрация богатства Лассаля, было его хвастовство. По мнению Маркса, он сильно изменился с предыдущего года в Берлине. Успех Лассаля вскружил ему голову, и «теперь он не просто признан величайшим ученым, глубочайшим мыслителем, гением в области исследовательской деятельности и т. д.; он также Дон Жуан и революционный кардинал Ришелье. А еще эта его непрерывная болтовня неестественным фальцетом, его уродливые демонстративные жесты и дидактический тон» [110]. И Марксу, наверное, действительно было трудно долго терпеть общество человека, который мог с полной уверенностью в себе начать речь словами: «Рабочий люд! Прежде чем я уеду на курорты Швейцарии…» [111] После трех недель такого общения Маркс дал выход сдерживаемому разочарованию в письме к Энгельсу: «Теперь мне совершенно ясно, что, как показывают форма его головы и рост волос, он происходит от негров, которые присоединились к бегству Моисея из Египта (если только его мать или бабушка по отцовской линии не скрещивались с негром). Этот союз еврея и немца на негритянской основе должен был породить нечто необычное. Назойливость этого парня также негроидная» [112]. Комментарий Женни по поводу визита Лассаля также стоит процитировать, поскольку ее штрихи несколько мягче, чем у Маркса:

«В июле 1862 года нас посетил Фердинанд Лассаль. Он был почти раздавлен грузом славы, которой он достиг как ученый, мыслитель, поэт и политик. Лавровый венок на его олимпийском челе был свеж (то есть на его жестких негритянских волосах). Он только что победоносно завершил итальянскую кампанию – великий человек действия затевал новый политический переворот, – а в его душе шли ожесточенные бои. А ведь были еще области науки, которые он не исследовал! Египтология простаивала без дела: “Должен ли я поразить мир как египтолог или показать свою разносторонность как человек действия, как политик, как боец или как солдат?” Что за великолепная дилемма.

Он колебался между мыслями и порывами сердца и часто выражал борьбу трубным иерихонским гласом. Как на крыльях ветра, он проносился по нашим комнатам, громко крича, жестикулируя и повышая голос до такого уровня, что наши соседи пугались страшных криков и спрашивали нас, в чем дело.

То была внутренняя борьба “великого” человека…» [113]

В день отъезда Лассаля домовладелец, сборщик налогов и большинство лавочников пригрозили Марксу немедленной расправой, если он не заплатит долги. Лассаль заметил неладное и одолжил Марксу 15 фунтов стерлингов до конца года и еще столько же, сколько Маркс попросит, при условии, что Энгельс поручится за него. Маркс выписал на Лассаля чек на 60 фунтов. Однако Лассаль пожелал сначала удостовериться в согласии Энгельса, и это настолько возмутило Маркса, что он ответил в очень грубой форме, за что в ноябре отчасти извинился: «Я думаю, что основа нашей дружбы достаточно крепка, чтобы

1 ... 93 94 95 96 97 98 99 100 101 ... 161

На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Карл Маркс. Человек, изменивший мир. Жизнь. Идеалы. Утопия - Дэвид Маклеллан бесплатно.

Похожие на Карл Маркс. Человек, изменивший мир. Жизнь. Идеалы. Утопия - Дэвид Маклеллан книги

Профессионалы и маргиналы в славянской и еврейской культурной традиции - Коллектив авторов - Биографии и Мемуары / Публицистика
Александр Александрович Богданов - Коллектив авторов - Биографии и Мемуары
Убийства от кутюр. Тру-крайм истории из мира высокой моды - Мод Габриэльсон - Биографии и Мемуары / Прочее домоводство / Менеджмент и кадры
Моя жизнь и моя эпоха - Генри Миллер - Биографии и Мемуары
Судьба России и “великая потребность человечества ко всемирному и всеобщему единению” - Иван Фролов - Публицистика
Исповедь - Валентин Васильевич Чикин - Биографии и Мемуары
Иосиф Бродский. Большая книга интервью - Валентина Полухина - Публицистика
Маркс – Энгельс – Ленин - Е. Мельник - Публицистика
Миф о шести миллионах - Дэвид Хогган - Публицистика
Сибирь. Монголия. Китай. Тибет. Путешествия длиною в жизнь - Александра Потанина - Биографии и Мемуары

Оставить комментарий