ты одна в страдании и одиночестве. Но ты знаешь, где искать успокоение и силу и Бог тебя никогда не оставит – Его любовь выше всего.
Все в общем здоровы, исключая мелких простуд; иногда колено и ручка пухнет[820], но, слава Богу, без особых страданий. Сердце болело последнее время. Читаю много, живу в прошлом, которое так полно богатых и дорогих воспоминаний. Надеюсь на лучшее будущее. Бог не оставляет тех, кто Его любят и верят в Его безграничное милосердие, и когда мы меньше всего ожидаем, Он нам поможет и спасет эту несчастную страну. Терпение, вера и правда.
Как тебе понравились две карточки, которые Я нарисовала? Три месяца ничего не слыхала о Лили. Тяжело быть отрезанной от всех дорогих. Я так рада, что твой верный Берчик и Настя с тобой, а где Зина и Маня?[821] Отец Макарий значит тоже ушел в лучший мир? [822] Но там он ближе к нам, чем на земле. Наши мысли будут встречаться в будущем месяце[823]. Помнишь наше последнее путешествие и все, что случилось после?[824]. После этой годовщины, может быть, Господь смилуется над нами. Иза[825] и девушки еще не приехали. Поцелуй от Меня Прасковью и детей[826]. Все целуют «Большого Бэби» и благословляют. Храни Бог. Не падай духом. Хотела бы послать тебе что-нибудь съедобное.
№ 23
М.М. Сыробоярской
Тобольск, 27 ноября 1917 г.
Милая Мария Мартиановна!
Анна Демидова получила Ваше письмо и 9‑го 25 октября и от души Вас благодарит. Попробую и Я Вам писать. Дай Бог, получите, хотя многое теряется.
Мы понимаем, как страшно тяжело у Вас на душе. Ваши дорогие уехали от Вас, ничего о них не знаете. В такое беспокойное неестественное время все трудно перенести. Боишься за дорогих, но Господь Бог не оставит их и услышит Ваши молитвы. Вашу молитву часто читаю и Вас вспоминаю. В молитве утешение; жалею Я тех, которые находят немодным, ненужным молиться. Не понимаю даже, чем они живут. Духовный мир далек от них, все суета и суета. Оттого все так плохо пошло. Он не может благословить и дать удачу таким. Всё забыли и Родину и правду. Живут ложью, только о собственных выгодах и думают.
Неимоверно тяжело видеть гибель народа дорогой страны, но Христос не оставит Своих, не даст погибнуть всем невинным. Соблазн и разруха всего, тьма покрывает всё, стыд и срам, до чего в это короткое время дошли, разве совесть у них всё еще спит? А когда их последняя минута придет, когда перед вечным судом будут стоять… хочется им кричать: «Проснитесь, душа погибает». Земное короткое существование проходит, а что там их ждет?
Милосердный Господь, сжалься над несчастной Родиной, не дай ей погибнуть под гнетом «свободы». Простите, что так пишу, но вырвалось, крик души. Слишком сильно Я Свою Родину люблю, нелегко видеть, как всё с удовольствием разрушают, мучают – позор. Довольно этого! Христос Спаситель наш умер, страдал за грехи наши и спасет страну еще. Крепко этому верю.
Сегодня праздник Знамения[827], и вчера Вас и А.В. (сына) вспоминали. Да хранит Вас Господь Бог. Нежно Вас целую. Шлю Вам самый сердечный привет. Дети Вас целуют. Всем сердцем Ваша,
Сестра А.
№ 24
Ю.А. Ден
Тобольск, 29 ноября 1917 г.
Моя дорогая!
Очень, очень давно не имею от Вас вестей и Мне так грустно. Получили ли Вы Мою открытку от 28 октября?
Все здоровы – Мое сердце не особенно хорошо, иногда шалит, но в общем лучше. Я живу очень спокойно и редко выхожу, так как Мне слишком трудно дышать на морозе. Уроки, как обычно… Т.[828], как всегда. Зина (Манштет) видела ее и О.В.[829], которая очень грустит и все время молится. Отец Макарий скончался 19‑го июля.
По слухам Горяинов[830] женился, но мы не знаем, верно ли это. Тетя Бэби (императрица) Сама это нарисовала. Как поживает Тити (сын Лили Ден)? Я хочу знать так много. Как граф Келлер?[831] Видели ли Вы его в Харькове?
Все происходящее так ужасно, что нет слов, так постыдно и почти забавно, но Бог милосерден, Моя дорога. Скоро будем вспоминать те дни, которые Вы провели с Нами. Боже Мой, какие воспоминания! Матреша вышла замуж, они сейчас все в Петрограде, а брат на фронте[832].
Я много читаю, вышиваю и рисую (все это приходится делать с очками, так постарела). Часто о Вас думаю и всегда за Вас горячо молюсь и нежно Вас люблю.
Крепко, крепко целую.
Христос с Вами.
Ваш земляк (А.В. Сыробоярский) во Владивостоке и Николай Яковлевич[833], Я, думаю, тоже в Сибири. Чувствую Себя так одиноко без вас всех. Где Ваш муж и его друзья? Мы всё ещё ждём Изу и других.
Нежно целую Тити. Пишите, Я так жду. Вервен[834] всегда Мне Вас напоминает.
№ 25
А.В. Сыробоярскому
Тобольск, 29 ноября 1917 г.
Получила сегодня от мамы (М.М. Сыробоярской) открытку, она пишет под впечатлением Вашего письма из Вологды. Да, Господь Бог Вас опять спас, и впредь не оставит. Сердечное спасибо за открытку из Иркутска. Из Тюмени, к сожалению, все еще не переслали, так скучно! Тяжело маме, что Вы так далеко, и она долго о Вас ничего не узнает.
Могу Себе представить, как ужасно всё, что там пережили[835]. Тяжело неимоверно, грустно, обидно, стыдно, но не теряйте веру в Божию милость. Он не оставит Родину погибнуть. Надо перенести все эти унижения, гадости, ужасы с покорностью (раз не в наших силах помочь). И Он спасет, долготерпелив и милостив – не прогневается до конца. Знаю, что Вы этому не верите, и это больно, грустно. Без этой веры невозможно было бы жить…
Многие уже сознаются, что всё было – утопия, химера… Их идеалы рухнули, покрыты грязью и позором, ни одной хорошей вещи не сделали для Родины – свобода – разруха – анархия полная, вот до чего дошли, жаль Мне этих идеалистов (когда они добрые), но поблагодарю Бога, когда у них глаза откроются. Лишь о себе думали, Родину забыли, – всё слова и шум. Но проснуться многие, ложь откроется, вся фальшь, а весь народ не испорчен, заблудились, соблазнились. Некультурный, дикий народ, но Господь не оставит, и Святая Богородица заступится за Русь бедную нашу.
Надеюсь,
