что благополучно получите письмо, напишите сейчас.
До свидания. Желаю Вам всего хорошего. Господь с Вами. Будьте бодрым. Самый сердечный привет.
Сестра.
№ 26
З.С. Толстой[836]
Тобольск, 5 декабря 1917 г.
От всего сердца желаю Вам, четверым, Светлых Праздников, Храни Вас Господи! Христос поможет, утешит и подкрепит. Спасибо Вам большое, что нас так трогательно всегда вспоминаете. В такое время каждое ласковое слово особенно дорого. Радуемся, что видели многих наших друзей – воспоминания милого Царского Села. Все Мы здоровы. Дети Вам писали, как занимаются. Погода холодная, ясное солнце.
Крепко Вас целую; дай нам Бог повидаться в Новом Году! Душевный привет всем Вашим.
Ваша А.
№ 27
М.С. Хитрово (открытка)
Тобольск, 5 декабря 1917 г.
Дорогая Рита, от души желаю Вам Светлых Праздников – сколько это теперь возможно – мир и тишину в душе, которые никто не может от нас отнять. Я так рада, что Вы с дорогими друзьями встретились – всех вас вспоминаем и ежедневно за Вас молюсь. Будем крепко верить и не отчаиваться. Господь поможет… Где Черн.? А.В. (Сыробоярский) писал с дороги во Владивосток после пережитых ужасов в Москве. Богданов писал из Москвы первые дни – с тех пор ничего не знаем о нем.
Горячо Вас целую, милая, дорогая. Будьте здоровы и Богом хранимы.
Старая Сестра.
№ 28
А.А. Вырубовой
Тобольск, 8 декабря 1917 г.
Милая родная Моя,
Мысленно молитвенно всегда вместе – в любви расстояния нет. Тяжело все-таки не видеть друг друга. Сердце полно, так много хотелось бы знать, поделиться, но будем надеяться, что время придет, когда опять увидимся – все старые друзья. Ужасно Мне грустно, что с твоей подругой что-то неладно было, надеюсь, что всё прошло и что друзья по-прежнему. Не время судить о своих друзьях – все нервные стали. Мы далеко от всех поселились; тихо живем, читаем о всех ужасах, но не будем об этом говорить. Вы во всем этом ужасе живете, достаточно этого. И бывают маленькие тучки, которые других тревожат, от того Моих троих не пустили – уже 4 дня, что благополучно доехали[837]. Стыд и срам, что их не пустят – вечная боязнь – обещали сколько раз – некрасиво это очень и, наверное, опять с Изой начнут. Ты видишь, никого не пускают, но надеюсь, что поймут, что глупо, грубо и нечестно их оставить ждать.
Вот холод 23 градуса и в комнатах мерзнем, дует, красивая кофта пригодиться, будем греть снаружи и внутри. У Нас всех «chilblains» (обмороженные места) на пальцах (помнишь, как ты от них страдала). Пишу, отдыхая до обеда, камин горит, маленькая собачка «Jimmy» твоя лежит рядом, пока ее хозяйка на рояле играет[838]. 6‑го Алексей, Мария и Жилик (П. Жильяр) играли маленькую пьесу[839], очень мило – другие все учат разные французские сценки, развлечение и хорошо для памяти. Вечера проводим со всеми вместе, в карты играем, иногда Он (Государь) нам читает вслух и Я вышиваю.
Очень занята весь день подготовкой к Рождеству, вышиваю и ленточки по-прежнему рисую и карточки и уроки с детьми, так как священника к Нам не пустят для уроков, но Я эти уроки очень люблю – вспоминаю много. Буду теперь с удовольствием Творения Григория Нисского читать[840], их раньше не имела. Последнее время читала Тихона Задонского[841]. Все-таки привезла их Моих любимых книг с Собой. Ты Библию читаешь? Которую Я тебе дала, но знаешь, есть гораздо полнее и Я всем Детям подарила и для Себя теперь большую достала, там чудные вещи – Иисуса Сираха, премудрости Соломона и т. д. Я ищу все другие подходящие места – живешь в этом – и псалмы так утешают. Родная, понимаем друг друга, спасибо за всё, за всё. Всё переживаю.
Наш бывший раненый князь Эристов[842] опять лежит в нашем лазарете (не знаю причину). Если увидишь, кланяйся ему сердечно от Нас всех. Трогательный мальчик. Знаешь, он помог мост перед Зимним Дворцом строить.
Привет и спасибо большое милой Ек. В. (Сухомлиновой), что нас вспомнила, ей и мужу (генералу В.А. Сухомлинову) душевный привет – храни и утеши его Господь Бог, который Своих никогда не оставляет.
Где Сережа (С.А. Танеев) с женой?[843] От милой Зины (Манштет) получила письмо – дорогая ясная душа. И О.В. (Лохтину) благодарю, грустно не о ком ничего не знать…
Да, прошлое кончено, благодарю Бога за всё, что было, что получила, и буду жить воспоминаниями, которые никто от Меня не отнимет. Молодость прошла… Тоскую сильно. И о тебе тоже, Моей нежно любимой и далекой, Эмме привет[844], привет и Английской сестре, родителям привет, очень рада, что их имя опять носишь[845].
6‑го был молебен[846], не позволили идти в церковь (боялись чего-то). Я уже две недели не была. Не выхожу при таком морозе из-за сердца, но все-таки тянет сильно в церковь. Наша спальня – темная комната в коридоре около красной гостиной. Только тогда Жилику (П. Жильяру) и Вале[847] твои снимки показала, дамам очень не хотелось, слишком твое лицо Мне дорого и свято. Настенька[848] Мне слишком далекая, она очень милая, но Мне не близкий человек – Мои близкие все далеко, далеко. Окружена их фотографиями, вещами, кофточками, халат, туфли, серебряное блюдечко, ложка, образа и т. д.
Так хотелось бы что-нибудь послать, но боюсь, пропадет. Господь милостив, долготерпелив, помни это. Горячо и нежно целую, перекрещу, люблю. Мы все крепко целуем, любим, тронуты поздравлениями, всегда молимся, вспоминаем не без слез.
Твоя.
9‑го. Сегодня праздник образа «Нечайной Радости»; стала теперь всегда читать, и ты, душка, тоже самое делай. Годовщина нашего последнего путешествия, помнишь, как уютно было[849]. Старица добрая тоже ушла, её образ всегда со Мной[850]. Раз получила письмо от Демидовой из Сибири. Очень бедна. Так хочется Аннушку[851] повидать, о многом Мне расскажет.
Вчера 9 месяцев, что заперты. Больше 4, что здесь живем. Это Английская сестра Мне писала? Или кто? Удивляюсь, что Ники и семья не получили образа, которые им до Нашего отъезда посылала. Жалко, что добрая Федосья не с Вами. Привет и спасибо Моему верному, старому Берчику и Насте (прислуга А.А. Вырубовой). Этот год ничего им давать не могу под ёлкой, как грустно.
Родная Моя, молодец дорогой, Христос с тобой.
