На заводе "Динамо"
ПРИСЯЖНЮК Фекла Андриановна (1893-1977 гг.). Член КПСС с 1917 г. Ветеран завода "Динамо".
И вот – война. Первое военное партийное поручение. Но, как это часто бывает, оно запечатлелось в памяти.
Мы, коммунисты "Динамо", собрались в помещении парткабинета, которым я тогда заведовала. После короткого митинга мне сказали:
– Пойдешь выступать на призывной пункт, в помещение школы.
Знакомое здание. Здесь в агитпункте столько раз приходилось выступать, проводить встречи. Но то было в мирные дни. А сейчас прямо отсюда люди уходили на войну, а может, на смерть. Тут жены прощались с мужьями, дети с отцами, сестры с братьями. Все изменилось. Сразу появилась какая-то другая мера вещей. И еще по дороге сюда думалось о том, что сейчас нужны какие-то совсем другие слова. И сама я должна уже стать какой-то совсем другой. Какой?
Я чувствовала, как подкатывавший к горлу ком мешает произнести первое слово "товарищи". На выручку пришла память о моей нелегкой юности. Мне вспомнились далекие годы, когда ко мне, узнице царской тюрьмы, пришла горестная весть о гибели старшей сестры Матрены. Приговоренная царским судом за революционную деятельность к повешению, она, чтобы не доставить радости палачам, отравилась. И вот тогда-то старшие товарищи учили меня быть мужественной. "Нам [60] не к лицу распускаться", – говорили они. Сказанные более 30 лет назад снова зазвучали эти слова. Прибавилось силы. Как бы со стороны я вижу, как растет вокруг меня толпа. Я слышу свою речь, в которой звучит твердая, непоколебимая вера в нашу победу, в правоту нашего великого дела.
За годы войны, как и почти за два десятилетия до этого, я была на разных работах на заводе. Работала изолировщицей, обмотчицей, электромонтером. Не раз избиралась в партком, секретарем цеховых парторганизаций. Партийную работу всегда считала своим призванием, любила ее. Партийное слово – это начало начал любого дела. Уметь донести его до человеческого сердца – великий дар. Учиться этому я стремилась всю свою жизнь. И оно, правдивое партийное слово, подкрепленное личным примером, вело вперед и в трудные военные годы.
С первых дней войны парткабинет стал центром политической информации. Сюда приходили, ища ответа на самые злободневные вопросы, не только коммунисты, но и беспартийные. Но вскоре начались бомбежки. Завод "Динамо" был закамуфлирован под деревню. И все же на завод падали и зажигательные, и фугасные бомбы. Попали они и в парткабинет. И нужно было видеть, как спасали рабочие имущество парткабинета, как собирали разрозненные странички ленинских книг, подбирали страничку к страничке, сушили на солнце.
Мне кажется, что главное, чему мы тогда учились и чему учили других, – это как можно скорее перестроиться на военный лад: жить и работать по-военному, целиком и полностью отдать все свои силы и способности на разгром коварного врага, на достижение победы.
Я задумываюсь над тем, как одно и то же слово может иметь разную нагрузку. Вот оно это слово: "трудности". И до войны их приходилось преодолевать, бороться с препятствиями на каждом шагу. И были они, конечно, немалыми. И все же они не шли ни в какое сравнение с трудностями военного времени. И эту разницу прежде всего ощутили мы, коммунисты. И вот что характерно. Во время войны слово "трудно", можно сказать, почти начисто исчезло из оборота. С трудностями мы боролись, но меньше всего о них говорили.
В первые же дни войны больше половины членов партийной организации "Динамо" ушло на фронт. Уходили добровольцами в составе 5-й Коммунистической [61] бригады, в народное ополчение. Сотнями уходили добровольцами и беспартийные.
Главная задача завода тех дней – заменить ушедших на фронт мужчин женщинами, подростками. И осуществить эту замену как можно быстрее и безболезненнее. Уже в первый день войны женщины завода взяли обязательство освоить вторую, непременно "мужскую", профессию. Если ты работала токарем – стань слесарем. И наоборот. И слово это у динамовок не разошлось с делом. Слесарь Ася Павлова вскоре изучила токарное дело. А токарь Е. Акимова, впоследствии освоившая не одну "мужскую" профессию, выполняла нормы на 260%. Все эти и многие другие патриотические начинания и подсказали нам, пропагандистам, тематику наших выступлений: как можно ярче, доходчивее распространить опыт патриоток, сделать его достоянием всего коллектива предприятия. Если учесть, что уже в первые дни войны на заводе оставалось около 300 коммунистов, станет ясна роль каждого из них.
Чтобы пульс завода бился ровно, чтобы нескончаемым потоком шли на фронт составы с вооружением, возвращались в строй отремонтированные танки, приходилось крепко трудиться. И здесь большую роль играло настроение людей. А оно в немалой мере зависело и от того, как мы, коммунисты, способствовали этому.
С началом бомбежек потребовалась эвакуация детей в восточные районы страны. По заданию Пролетарского райкома партии мне пришлось вместе с одним работником автозавода им. Лихачева организовать эвакуацию полутора тысяч детей и матерей в Горьковскую область. Почему выбор пал на меня – не знаю. Да никто тогда и не расспрашивал о таких вещах. Сказали – выполняй! Должна заметить, что до этого задания и после не было такого, которое бы потребовало стольких сил, напряжения. Я почти физически ощущала тяжесть взвалившейся на меня ответственности. Чем только не приходилось заниматься во время этой нелегкой поездки! Даже повивальной бабкой была – в поезде принимала новорожденного. Организовывала питание ребят, умоляла чуть ли не на коленях начальников станций пропускать поезд. Когда первоначально намеченный поселок Урень не смог нас принять, детей пришлось перевозить на подводах по бездорожью за многие десятки километров в другой город.
Самым трудным делом, как ни странно, оказалась [62] организация учета детей. Сверяли по книгам и составляли точный список ребят, прибывших в конечный пункт – Ветлугу. Ведь ничего не стоило в суматохе тех дней запутаться. Книги составлялись, к сожалению, наспех. Когда в самый последний момент кто-то отказывался от эвакуации, то в списках продолжал значиться. И наоборот. Наш "отчет", я с гордостью вспоминаю об этом, был в полном ажуре. И нужно было видеть радостные лица работниц завода, когда мы, вернувшись в Москву, рассказали о том, как устроены эвакуированные. Мне кажется, что этот "отчет" самым лучшим образом работал на оборону.
И снова цех, заказы, которые надо выполнять с военной точностью, военными темпами. Все участки стали ответственными, трудными. Но были среди них и исключительно трудные. Так вот туда-то и пошли наиболее стойкие коммунисты. Таким с первых дней войны стал литейный цех. Здесь предстояло освоить производство военной продукции. И все это при острой нехватке
