жарким солнцем. Её лошадь тоже нервно дёрнулась, но девочка, не отвлекаясь от книги в руках, крепче сжала ноги, потрепала лошадь по голове, что-то успокаивающе сказала, и лошадь прекратила нервничать.
Ислуин ещё раз с удовольствием подумал, что ученица ему досталась лучше, чем он даже рассчитывал. Когда они только выезжали, Лейтис, с рождения жившая в городе, отвратительно держалась в седле. С Ислуином вообще можно было не сравнивать: даже среди рождавшихся в седле ханжаров он считался одним из лучших наездников. Первые несколько дней девочка еле слезала с коня, ужинала лёжа и засыпала на животе. Постепенно не просто втянулась, а старательно училась, как надо обращаться с лошадью. Пусть незаметно, но всё сильнее, разгорались способности к стихии Жизни, внутренняя магия быстро залечивала синяки и ссадины хозяйки, а также помогала копировать навыки магистра, было бы хотение… То, что к талантам прилагалось желание учиться и усердие, готовность раз за разом повторять нужное упражнение, пока оно не получится – вот это было удачей.
Даже сейчас Лейтис, пользуясь тем, что лошади без понукания сами вышагивали вровень с потоком телег и пешеходов, держала в руках несколько листков, читала учебник старательно зазубривала незнакомые слова и грамматику эрда – языка эльфов. Пусть даже с необходимостью учить мёртвый для Империи язык Ислуин и слукавил. Точнее, эрд модно было изучать только среди дворян, ну и много терминов из него использовалось в научных трудах по теории магии. Однако для обычных магов-учеников эльфийский язык был не нужен. Зато даже далёкие от чародейства люди слышали, дескать, своё первое заклятье ученик сумеет сотворить к третьему, а иногда и к четвёртому году занятий, а перед этим должен узнать немало теории, магистр и посадил Лейтис читать. Тем более Ислуин часто готовил лекции во время своих отлучек, и потому нужных книг в дорожной сумке хватало, а недостающее магистр легко мог дополнить из головы. Проверяя учебники, Ислуин нашёл в том числе несколько книг по школьной программе, и первый раз в жизни порадовался разгильдяям-студентам. Из года в год первокурсники считали, что всё вызубренное в школе после сдачи экзаменов в Академию помнить уже не обязательно. Вот только все труды были, конечно, на эльфийском, причём на диалекте из мира магистра.
Ну а раз Лейтис безропотно была готова вызубрить хоть целую библиотеку, Ислуин и посадил её учить эрд, намёками подведя к мысли, что это «язык настоящих магов, потому и по-настоящему серьёзные учебники пишутся только на эрде». Тем более первые два-три месяца, пока магический талант, особенно способности стихии Жизни, только разгорается, он ненадолго дарит своему хозяину немало удивительных способностей. Главное – знать уже наставнику, как помочь этими талантами воспользоваться. Научить воспитанницу бегло читать и говорить на эрде магистр рассчитывал не за три-четыре года, а за пять-шесть недель. Пусть удовольствия лишние трудности ему не доставили.
Попутно интенсивная нагрузка отвлекала Лейтис от вопроса, почему наставник и боевой маг отказался сразу обучать её владеть оружием. Отговорился, дескать, после болезни надо полностью восстановиться, а уже потом нагружать организм. О главной причине Ислуин предпочёл умолчать. Когда внутренний источник силы окончательно разгорится, то не даст интенсивным занятиям с луком и мечом превратить Лейтис в уродливое мужеподобное создание. И так в дорожной куртке и штанах только две косички девочку в ней и выдавали. Да и успеет ещё ученица железками намахаться…
***
Здоровенный каменный столб-указатель на здешней плоской равнине виден был издалека. Такие ставили на центральных трактах каждые двадцать километров. То есть на самом деле ровно каждые десять имперских миль, но привыкший дома к метрической системе Ислуин всё равно переводил местные величины в намного более удобные стандартизированные метры и километры. На верхушке столба было выбито расстояние в милях до нулевого камня перед императорским дворцом. А по бокам столба всегда резали надписи, указывающие направление и расстояние до ближайших городов. Потому словно разбивающая на струи речной поток скала разделяла торговый тракт на два русла. Основной поток шёл прямо на север в сторону столицы, но Ислуину и Лейтис надо было налево, через город Дурран уйти на Большой морской тракт в сторону океанского побережья.
К Дуррану поток грузов и всадников шёл сильно меньший, чем по основному тракту, поэтому вышло заметно ускориться. Наконец дорога повернула за небольшой холм, на здешней плоской как стол равнине это была редкость. Ещё сотня метров – и Ислуин остановился, одновременно придержал коня ничего не замечавшей Лейтис. Но девочка и сама оторвалась от чтения, слишком уж сильно тянуло сероводородом из громадной пропасти, расколовшей прямо перед ними землю. На площадке перед разломом образовалась изрядная толпа телег и пешеходов – шумная, раздражённая остановкой, и потому крикливая и скандальная. Дальше приходилось ждать своей очереди на проход по одному из двух подвесных мостов.
Издали мосты казались игрушечными, настил и канаты как паутинки. Лейтис аж затаила дыхание, когда с одного края пропасти на другой поехала очередная телега. Не выдержала и спросила:
– Ой, а не провалится? Она же тяжёлая.
Стоявшие рядом возчики заулыбались, так что магистр сразу объяснил:
– На самом деле мост рассчитан даже на полностью гружёную булыжниками телегу. Причём канаты выбраны такие, чтобы выдержали, даже если исчезнет магия, которая их усиливает. Такие заклинания использовали в конце войны архимаги. Но и в обычное время никто не нагружает мост просто так. Видишь, вон на каждой телеге такой ящик прикреплён? Там амулет, уменьшающий вес нагруженного, чтобы и лошади было легче тащить. Для маленьких предметов такие заклинания делать не научились, сумку без веса не сделаешь. Но на телегах используют постоянно, тогда лошадь почти не устаёт в дороге и может делать большие переходы.
Мужики вокруг тут же начали обмениваться шуточками, мол, хорошо бы такие заклинания по выходным для сумки, не пришлось бы в трактир за брагой гонять, а сразу за раз на весь день и уволок. Лейтис же торопливо и часто закивала, мол, намёк про сумку и заклинание поняла. Ну а дальше подошла их очередь переправляться. И хотя девочка старалась себя показать храброй, Ислуин заметил, что когда под ногами оказалась бездонная пропасть, Лейтис всё-таки закусила нижнюю губу и вцепилась в повод лошади, которую вела за собой.
Сразу за пропастью дорога прыгала с горки на горку через вековечный лес корабельных сосен и дубов, хотя до этого два дня торговый тракт шёл по ровным как стол полям. Великая степь равниной давно осталась только на картах географов. Два столетия назад здесь кипели жаркие сражения между легионами молодой
