отказавшегося выполнять приказ. Дело замяли, хотя он пробыл полгода в тюрьме и со службы ему пришлось уйти. Адмирал так же, как и мы, пытался при помощи этого батальона подмять под себя «зону». У них была настоящая война с контрабандистами, но те выстояли. А еще есть администрация — губернатор и мэр. Хитрющие, готовые на все. У них неплохие отношения с императором, чем они регулярно пользуются. Наверное, это все, что я хотел рассказать.
— Тогда мне пора в гостиницу, — ответил я.
— Завтра утром тебе принесут билет и деньги, хотя ты, как я знаю, неплохо заработал на избиении несчастных кладбищенских зомби, — усмехнулся Герман.
— И напоследок: не воспринимай работу на нас как что-то нехорошее. Мы не лучше и не хуже других. Учить, как действовать, я тебя не буду, но на твоем месте я бы попробовал попасть в банду контрабандистов. Для этого сначала стоит записаться в сталкеры, сходить несколько раз в зону. Притворись искателем приключений. Вроде Николая, только не судимым. Из хорошей семьи, родственники научили магии, но стало скучно в провинциальной глуши. Сильно торопиться и навязывать себя не надо. Серьезные дела быстро не делаются.
Действительно, подумал я, что тут такого — заставить убивать, намекая на то, что если откажешься, убьют тебя. Ладно, разберемся. Одно я понял точно — не надо жалеть ни тех бандитов, ни аристократов из «водного» клана — они все стоят друг друга. Надо делать то, что выгодно тебе. Но ехать в Мурманск сейчас все равно придется.
Интересно, сильно ли там холодно. Не люблю я холод.
Утром, сразу после завтрака, ко мне в дверь постучали, и на пороге появился водитель Германа. Молча кивнув мне, он положил на стол билет, пачку денег (пятьсот рублей, как я успел заметить), и вышел.
Я сунул деньги в кошелек и рассмотрел билет поближе — ничего себе, первый класс! Не поскупился Герман. Хотя наверняка он покупал не за свои. Место в билете не указано — значит, куда садиться, укажет проводник.
Поезд отправлялся через два часа, и у меня еще оставалось время поваляться на кровати.
…И вот я подхожу к станции. Поезд стоит, но на перроне никого. Все уже сели, или, скорее всего, желающие ехать в Мурманск здесь отсутствуют. Хотя, нет, ошибся: впереди меня к вагонам спешила семья.
Солидный и самоуверенный дядя средних лет, в шляпе и выглаженном костюме, рядом с ним жена, моложе его лет на двадцать, почему-то бледная и взволнованная. За ними шла прислуга — совсем молоденькая девушка и вихрастый парень, похожий на секретаря. Их безуспешно догонял носильщик, толкающий перед собой тележку с десятком разнокалиберных чемоданов.
Вагоны в поезде были разных цветов — синие, желтые, зеленые и серые. По два вагона синих и желтых, пять штук зеленых и столько же серых. Соответственно первого, второго, третьего и четвертого класса. Но перепутать вагоны сложно даже дальтонику. Гладко покрашенные синие вагоны, похуже, в пятнах и потеках — желтые, кое-как, пополам со ржавчиной — зеленые, а на серые даже глядеть страшно — ржавые, с побитыми окнами.
Важный господин с женой залезли в синий, а прислуга отправилась в следующий за ним желтый. Бедолага носильщик с трудом принялся затаскивать чемоданы.
Огромные паровозы находились по обеим сторонам поезда. Тот, что впереди, уже слегка дымил, готовый к отправлению. К нему крепился отбойник — стальной остроугольный нос для сталкивания на обочину оказавшегося на рельсах мусора или чего-то еще. Мощная конструкция, металла в ней ненамного меньше, чем в самом паровозе.
Но самым интересным в составе был не жуткий таран на носу, а четыре вагона, очень отличающихся от остальных. Один спереди, сразу за паровозом, второй точно так же сзади, и еще два между пассажирскими вагонами на равном друг от друга расстоянии.
Вагоны бронированные. Без окон, зато с бойницами. А на крыше каждого виднелась башенка, из которой торчал толстый кожух пулеметного ствола.
Я даже покачал головой. В пути, судя по всему, случаются приключения, и не только приятные.
…Проводник, маленький седоватый мужичонка с хитрым взглядом поклонился, посмотрел мой билет и заговорщицки прошептал:
— Людей у нас всего ничего, половина вагона пустая… вам куда лучше поселиться? Одному или к какой-нибудь даме — у нас имеются две молодые особы, путешествующие без попутчиков!
— Нет, мне бы лучше одному, — ответил я, — люблю ехать в спокойной обстановке.
— Тогда рекомендую одноместное купе! Оно почти такое же, как другие, но из-за дополнительных ребер жесткости стена немного сдвинулась, поэтому в нем ездит только один человек! Так положено!
— Мне туда и нужно, — согласился я.
Проводник взглянул куда-то в сторону.
— Понимаете… в это купе можно поселить только с разрешения начальника поезда… могут возникнуть сложности…
— Понимаю, — кивнул я, достал из кошелька десятку и сунул ему в нагрудный карман.
— Но, думаю, все будет хорошо! — обрадованно заключил проводник и схватился за мой чемодан. — Позвольте проводить вас. Мое имя — Сергей. Если что-то нужно — я завсегда к вашим услугам!
Возможно, и понадобишься, подумал я. Человек ты болтливый, а за деньги так вообще готов на все. Ну, посмотрим.
Глава 8
Купе оказалось шикарным. Кожаные диваны, дубовый столик, шелковые занавески на окнах. За дверцей — туалетная комната с душем. Прямо царские палаты. Вагонов первого класса, как оказалось, в поезде всего один — во втором синем располагался ресторан, который должен обслуживать только пассажиров моего вагона, но, как я понял, за небольшую неофициальную плату туда могли пройти и со второго класса.
Без взяток здесь не проживешь.
— Сколько будем ехать до Мурманска?
Сергей развел руками.
— Не могу сказать! Как дорога сложится. Неделю, не меньше. Времена-то нынче лихие. То грабители, то твари еще хуже на поезд нападут. Но вы не волнуйтесь, вагоны первого класса прочные, почти бронированные. А остальные будто из тонкой жести, хахаха. Шли мимо озера, так оттуда какое-то умертвие выползло и клешней чуть пополам зеленый вагон не разрезало! Кровища полилась… трупов немеряно… везли их почти до самого Мурманска.
Через полчаса мы отправились. Обедать время еще не настало, и я сидел у окна.
Пока ехали лесом, смотреть было не на что. Одни деревья. Некоторые, правда, огромные, будто мутанты, возвышались над лесом. Потом стало невесело совсем — путь пролегал мимо мертвых деревень. Черно, пусто, непролазная грязь, провалившиеся крыши… только в одной я заметил человека.
