человека.
В декабре 1941 г. от дистрофии погибло около 53 тыс. ленинградцев, а в январе и феврале еще больше. Казалось, вся жизнь Ленинграда вот-вот замрет. Заводы [80] останавливались, производство боеприпасов зимой 1941/42 г. резко упало. Войска Ленинградского фронта стали ощущать в них острую нужду. Но даже в труднейших условиях первой блокадной зимы в Ленинграде (с 15 декабря 1941 г. по 15 марта 1942 г.) было изготовлено 95 тыс. корпусов снарядов и мин, 380 тыс. гранат, 435 тыс. взрывателей. Осажденный город, погруженный в тьму, голод, холод, подвергаемый непрестанным бомбежкам и артобстрелам, жил, работал, боролся.
Не замерла жизнь и на "Красногвардейце". Старые производственники С. Маркелов, В. Минаев, Н. Липовка, А. Ушакова, как и многие другие, не прерывали ни на один день работы на заводе и пережили в его стенах всю блокаду. Комсомолка Аня Мефодьева жила вдали от завода на другом конце города и, чтобы поспеть на работу, выходила ежедневно из дому в половине пятого утра.
– Трудно сказать, что вело нас на завод, – вспоминает старейшая работница, коммунистка ленинского призыва Александра Ушакова. – Вера ли в то, что без нашего труда невозможна победа, или сознание того, что, если перестанешь двигаться, долго не проживешь? Тянуло на люди. Шли с трудом, иногда добираясь до работы лишь часам к девяти-десяти. С работы уходить не спешили. Людей было мало, и где в данный момент нужна была рабочая сила, туда и шли. И не роптали. Люди N были сплоченными, и эта сплоченность помогала жить… Тяготы блокады в лютую зиму 1941/42 г. делили со старыми производственниками подростки, пришедшие на завод.
Совсем юные девушки Валентина Русакова и Ольга Демичева в войну стали мастерами полировочного участка. Они же были и бойцами противовоздушной обороны и несли службу в медико-санитарных командах. Часто по сигналам воздушной тревоги комсомолки поднимали своих подружек-дружинниц, перевязывали раненых во время обстрела и бомбежек, оказывали им срочную помощь.
Ослабевших и обессиленных в беде не оставляли. Бойцы комсомольской бытовой бригады и страхделегатки ходили по домам, оказывали помощь семьям фронтовиков и одиноким больным, ухаживали за ними, устраивали их в больницы. На улицах и в пустых холодных квартирах девушки подбирали осиротевших ребят, относили их в детские дома. [81]
Немало жизней было спасено в лечебно-санаторном стационаре, организованном силами завода в помещениях красного уголка и технической библиотеки. Сюда привозили или приносили наиболее истощенных работниц и рабочих, уже не способных ходить. Здесь, окруженные заботливым уходом, они постепенно, в течение 10-40 дней набирали силы, возвращались в строй.
Родина гордилась стойкостью и мужеством ленинградцев. Уже в первую блокадную зиму многие из тружеников "Красногвардейца" были отмечены правительственными наградами. Орденами Трудового Красного Знамени были награждены тогда директор завода М. В. Снежков и старейший мастер-инструмеитальщик Н. В. Грачев; орденами "Знак Почета" – кузнец Е. Б. Иванов и секретарь заводской партийной организации работница А. А. Огурцова; медалями "За трудовое отличие" – слесари В. И. Кравченко и И. И. Медков.
Так ковалась победа
В течение первых четырех месяцев 1942 г. "Красногвардеец", как и большинство предприятий осажденного Ленинграда, не получал ни электроэнергии, ни топлива. Производственная жизнь его едва теплилась, затухала. Воздушные налеты и артиллерийские обстрелы следовали один за другим. С апреля по июнь было только 18 дней, когда вражеская артиллерия не вела огонь по городу.
Но тщетно злобствовал враг, пытаясь сломить стойкость и сопротивление осажденных. К. весне в связи с непрерывной работой Ладожской ледовой трассы снабжение Ленинграда несколько улучшилось. Заметно была увеличена регулярная выдача хлеба населению, в магазинах по карточкам стали отпускать крупу, мясо, сливочное масло и некоторые другие продукты. И хотя смертность от голода все еще была велика, но ленинградцы чувствовали, что самые страшные дни остались позади.
В июне 1942 г. вступил в строй нефтепровод, проложенный в труднейших условиях по дну Ладожского озера. Неуязвимый для вражеской авиации и артиллерии, он давал Ленинграду 300-350 т горючего в сутки, полностью удовлетворяя нужды города в жидком топливе. К осени под водой Ладоги был уложен кабель, соединивший [82] электросеть Ленинграда с Волховской гидростанцией. Это обеспечило передачу в зиму 1942/43 г. ПО млн. квт-ч электроэнергии, позволило пустить вновь ряд заводов, усилить трамвайное движение, включить свет в квартирах ленинградцев.
Отпуск "Красногвардейцу" электроэнергии возобновился еще в апреле, хотя и в весьма ограниченном размере. Некоторые цехи завода вновь приступили к выполнению заказов фронта, изготовляя детали для пулеметов, газофильтры для катеров, штыки и кинжалы, делая все возможное для приближения победы над врагом.
17 июня 1942 г. стало известно решение Советского правительства эвакуировать "Красногвардеец" на Восток. Страна остро нуждалась в его довоенной продукции. Все лето ушло на демонтаж, упаковку и вывоз оборудования. Эвакуированный на Урал завод стал базой для создания в Свердловске и Нижнем Тагиле новых предприятий, снабжавших хирургическим инструментарием Красную Армию. Они и поныне оснащают медицинской техникой здравоохранение СССР.
Однако и после эвакуации людей, оборудования и полуфабрикатов завод "Красногвардеец" не прекратил своего существования в Ленинграде. Уже в сентябре 1942 г. Военный совет фронта и городской комитет партии приняли решение в кратчайший срок возобновить его работу.
Как осуществить это задание? Ведь на заводе после эвакуации осталось немногим более 300 рабочих и работниц, в основном малоквалифицированных и еще не оправившихся после лишений первой блокадной зимы. Лишь около полусотни различных станков сохранилось в цехах, но все они были в нерабочем состоянии: частично демонтированы, с заржавленными деталями, загрязненные. Запасных частей не имелось, из материальных кладовых все было вывезено.
Тяжелый урон "Красногвардейцу", как и большинству предприятий фронтового Ленинграда, нанесли в первый год блокады ожесточенные вражеские бомбежки и артиллерийские налеты. Выбыл из строя водопровод, были испорчены паро – и трубопроводы, нарушена электросеть. Пустые глазницы выбитых воздушной волной окон, развороченные крыши, груды лома в разрушенных цехах, бессильно повисшие провода, следы пожарищ во дворах – так выглядел завод после эвакуации осенью 1942 г. [83]
Горстке людей, оставшихся на "Красногвардейце", надо было в кратчайший срок восстановить его замершие цехи, вдохнуть в них жизнь, заново наладить там производство.
Воду для бытовых нужд и для производства приходилось бидонами и ведрами таскать из замерзающей реки.
"Сегодня три раза ходила на Неву за водой, – записала 13 декабря 1942 г. в своем блокадном дневнике Люба Панкова. – Один раз поставила бидон на санки, только отъехала, а санки с ледяной горы – обратно, и все разлила. Второй раз у самого цеха санки перевернулись, а третий – везла осторожно и довезла…"
К зиме отеплили трубы и остеклили