их, поскорее вернуться к добыче золота и возобновить торговлю с Рио-де-Жанейро.
Конечно, выходцы из Сан-Паулу не разделяли этого чувства. Они все еще не оправились от испытанного ими унижения и позора, когда их вынудили покинуть ту землю, которую считали «своим завоеванием» по праву первооткрывателей. Как уже было сказано, им потребовалось несколько месяцев для организации экспедиционных отрядов, численность которых Албукерке оценил в более чем две тысячи человек. Один из богатейших выходцев из Сан-Паулу Амадор Буэну да Вейга был выбран начальником этой «экспедиции в Минас-Жерайс ради блага отечества», как иносказательно был назван этот карательный отряд. В инструкциях, выданных Амадору Буэну городским советом Сан-Паулу 21–24 августа 1709 г., особо обращалось внимание на то, что он должен путем мирных переговоров восстановить власть выходцев из Сан-Паулу в золотодобывающих районах, используя военную силу только как последнее средство. Члены совета получили известие о прибытии Албукерке и строго потребовали от Амадора Буэну, чтобы тот выполнял все распоряжения вновь прибывшего губернатора как законного представителя короны.
Слухи о том, что жители Сан-Паулу были готовы начать полномасштабное вторжение в Минас-Жерайс, серьезно обеспокоили эмбоаба, находившихся в долине Риу-дас-Мортес. В начале октября туда прибыл Албукерке на обратном пути в Рио-де-Жанейро. Он посчитал эти слухи преувеличением, но, видя тревогу поселенцев, решил встретиться с выходцами из Сан-Паулу. Целью его было отговорить их от продолжения предприятия, если они уже, могло так статься, приступили к его осуществлению. Он встретился с их основными силами в Гуаратингета и обнаружил, что в их состав входят в основном индейцы и полукровки «и совсем небольшое число белых». Среди их вождей, как оказалось, были самоуверенные братья Педрозу, которые были одними из главных зачинщиков военных действий.
Несмотря на изматывающие приступы малярии, Албукерке несколько дней вел переговоры с Амадором Буэну и его штабом. Он обещал по справедливости обойтись с теми его людьми, кого незаконно лишили права на разрабатываемые ими участки. Также предупредил, что они будут виновны в оскорблении его величества, если попытаются изгнать эмбоаба силой. На это ему ответили, что «они не могут не потребовать удовлетворения за нанесенное им оскорбление, поскольку они были хозяевами этих приисков по праву первооткрывателей. И ни при каких условиях невозможно, чтобы чужаки продолжали здесь находиться. По этой причине они намерены изгнать пришельцев и забрать их имущество». Они добавили, что у короля не могло бы быть возражений против их действий, если бы он услышал их объяснения. Когда Албукерке вновь постарался убедить их отступить, так как их появление на приисках неизбежно приведет к возобновлению борьбы, они ответили, что он может сопроводить их туда и изгнать эмбоаба собственной властью при их поддержке. «На что я ответил, – сообщал Албукерке королю, – что, даже если моя болезнь и позволит мне пойти вместе с ними, я ни за что не последую их предложению. Поскольку без приказания вашего величества ни я не могу заставить пришельцев покинуть прииски, ни эти люди, которые просили меня, не могут изгнать их».
Испробовав все средства убеждения и прямые угрозы и, согласно некоторым сообщениям, сам чуть не став жертвой мести уроженцев Сан-Паулу, Албукерке наконец оставил все свои напрасные попытки добиться успеха в переговорах и отбыл в Парати, а затем в Рио-де-Жанейро. Он выслал вперед эмиссара Эштевана Рудригеша, который сопровождал его, начиная с Риу-дас-Мортеса, чтобы предупредить своих соотечественников, что мстительные жители Сан-Паулу скоро придут по их душу. Находясь в пути день и ночь, меняя постоянно почтовых лошадей, которых ему предоставляли по приказу Албукерке, Рудригеш по Новой дороге добрался до Риу-дас-Мортес. Он оказался там еще до того, как медлительные жители Сан-Паулу собрали свой отряд и возобновили свое продвижение.
Вовремя получив сигнал тревоги, 260 белых и 500 чернокожих заняли импровизированный форт, построенный еще во время прошлогодних событий, когда ожидали прибытия отрядов из Сан-Паулу, внезапно появившихся 14 ноября 1709 г. Вооруженные столкновения продолжались в течение четырех-пяти дней, но как раз в тот момент, когда у эмбоаба уже заканчивались боеприпасы и продовольствие, наступавшие внезапно отошли под прикрытием ночной темноты. Потери оборонявшихся достигли 80 человек в результате мушкетного огня с дальнего расстояния. Несмотря на то что потери противника были неизвестны, они были, вероятно, гораздо меньшими, потому что у него были более меткие стрелки. О причине их поспешного отступления можно только догадываться, но отчасти оно объяснялось тем, что поступили сведения о быстром продвижении колонны войск эмбоаба, спешивших на помощь из Оуру-Прету. Возможно, имели место и расхождения между командирами из Сан-Паулу. По-видимому, Амадор Буэну был намерен строго следовать инструкциям городского совета и избежать применения силы, в то время как братья Педрозу и некоторые другие были готовы отомстить за бойню у Перелеска измены. Три дня спустя пришла помощь из Оуру-Прету, и началось преследование отступавших выходцев из Сан-Паулу. Последние успели уйти далеко, попутно уничтожив мосты на реках и лодки. Но эмбоаба не стали преследовать своих врагов и мирно разошлись по домам. Стоял декабрь 1709 г.
Таким образом, это знаменовало собой финальный этап войны эмбоаба, которая длилась с перерывами практически около года. К счастью, человеческие потери не были тяжелыми. Сомнительно, чтобы количество погибших превысило сто человек с каждой стороны. Один участник событий выразил удовлетворение, что противостояние не привело к гражданской войне. Но хотя было больше гневных заявлений и угроз, чем реальных дел, победу в конфликте одержали эмбоаба. Стоит отметить, что вопреки опасениям, высказанным купцами и чиновниками в Рио-де-Жанейро в начале 1709 г., события на приисках не помешали Мануэлу Нунешу Виане выслать собранный налог на золото в Рио в этом же году.
Когда Албукерке в конце октября – начале ноября 1709 г. вернулся в Рио-де-Жанейро, то продолжал испытывать чувство возмущения от того негостеприимного приема, который оказали ему в Гуратингета выходцы из Сан-Паулу. Ему даже порой приходило на ум захватить Сан-Паулу с помощью победоносных эмбоаба. Однако 22 ноября он получил королевский приказ, принятый еще в августе, который давал ему полномочия даровать всеобщую амнистию участникам обеих сторон конфликта и требовал добиться его мирного решения любой ценой. Три месяца спустя (26 февраля 1710 г.) он получил еще одно послание от короля, который приказывал ему оставить пост губернатора Рио-де-Жанейро и возглавить гораздо больший по площади регион – Капитанию Сан-Паулу и золотых рудников с резиденцией в Сан-Паулу.
Албукерке, получив новые инструкции, постарался подавить неприязнь к жителям этого города и отправился вначале в Сантус и только потом в Сан-Паулу, куда прибыл в июне 1710 г. Местные жители теперь хотели загладить свое прежнее, имевшее место восемь месяцев назад, бесцеремонное отношение к
