Албукерке. Они прекрасно понимали, что у них больше нет возможности вернуть себе свои золотоносные участки с помощью силы. Отныне все будет зависеть от Албукерке. Нового губернатора с большим торжеством и ликованием встретили на пороге его резиденции, и иллюминация в его честь сияла три ночи подряд. Пробыв в Сан-Паулу четыре месяца (с июня по октябрь), Албукерке убедился, что горожане имеют все возможности вернуться на свои участки и с ними можно сотрудничать во всех других вопросах. Поэтому он написал письмо в Лиссабон, в котором поддержал просьбы жителей Сан-Паулу, в том числе о повышении статуса города и размещении в нем епископской кафедры. Корона ничего не имела против преобразования Сан-Паулу в столичный город, но отложила образование епископской кафедры до 1745 г. в основном по причинам экономии. Албукерке, получив согласие короны, попытался уговорить епископа Рио-де-Жанейро отправиться вместе с ним в Сан-Паулу. Дон Фрей Франсишку де Сан-Жерониму хотя вначале и согласился совершить пастырский визит к своей далекой пастве, внезапно изменил свое решение. Возможно, его испугали трудности путешествия в Минас-Жерайс.
Албукерке провел важные переговоры с ведущими представителями общественности Сан-Паулу. Он обещал способствовать возвращению в свои дома тех жителей, которые были изгнаны с золотых приисков; был обсужден вопрос уплаты кинто и «умеренного налога» на все товары, рабов и скот, завозимый в горнодобывающий регион. В целях внутренней безопасности должны были быть созданы отряды солдат-пехотинцев, а также принят закон о строгом ограничении использования огнестрельного оружия рабами, мулатами, индейцами и полукровками.
Уладив все дела в Сан-Паулу к собственному и всеобщему удовольствию, Албукерке отбыл в Минас-Жерайс. Там ему предстояло, согласно королевскому указу, предоставить трем самым населенным горняцким поселениям статус городов. Албукерке встретился с представителями эмбоаба в Рибейран-ду-Карму (10 ноября 1710 г.) и Оуру-Прету (1 декабря 1710 г.); на встрече также присутствовали Борба Гату и другие видные уроженцы Сан-Паулу. Были ратифицированы решения, принятые в Сан-Паулу в прошлом июле, и достигнута договоренность, что величина налога на золотых приисках на каждый лоток (bateia) будет взиматься с веса от 8 до 10 ойтавас в год. В этой связи стоит напомнить, что как раз перед тем, как Албукерке покинул Рио-де-Жанейро и отправился в Сан-Паулу и далее на прииски в апреле предыдущего года, он писал в Лиссабон: «Нет никакого сомнения, что более половины налога на золото будет расхищено, несмотря ни на какие меры предосторожности».
После проведения дальнейших консультаций и по зрелом размышлении Албукерке принял решение, что стать городом достойны три горняцких поселения – Рибейран-ду-Карму, Оуру-Прету и Сабара. Соответственно они получили названия Рибейран-ду-Карму (8 апреля 1711 г.), Вила-Рика-дАлбукерке (8 июля 1711 г.) и Носса-Сеньора-да-Консенсан-ду-Сабара (17 июля 1711 г.). В каждом городе Албукерке в обстановке всеобщего энтузиазма и ликования учредил муниципальный совет. При сотрудничестве новых муниципалитетов Албукерке провел несколько постановлений об улучшении работы местной администрации и взимании налоговых сборов, о справедливом распределении золотоносных участков и выделении земельных наделов (sesmarias) среди эмбоаба и выходцами из Сан-Паулу. Он также приложил усилия, чтобы обе соперничавшие между собой группы жителей были равным образом представлены в составе вновь созданных муниципалитетов.
Одной из проблем, вызывавших большие опасения у Албукерке, было постоянное присутствие в районах золотодобычи расстриженных монахов и священников без приходов. Они прибывали из районов Баии и Пернамбуку и доставляли большие проблемы. Однако ему все же удалось воспрепятствовать возвращению из Рио-де-Жанейро брата Франсишку де Менезеша. Из переписки Албукерке с Лиссабоном в это время видно, что он если и не забыл, то по крайней мере простил оскорбительный прием, который оказали ему выходцы из Сан-Паулу в Гуарантингета. Также ясно и то, что в промежутке между июнем 1710 г. и сентябрем 1711-го он на самом деле выступал как беспристрастный судья и посредник между обеими соперничавшими группировками и пользовался уважением обеих сторон. С другой стороны, он не забывал и о своих интересах, и Франсишку де Менезеш был, вероятно, прав, утверждая, что Албукерке активно занимался частной торговлей.
Посреди напряженных трудов по становлению своей обширной капитании Албукерке неожиданно получил тревожное известие, что в Рио-де-Жанейро высадились довольно многочисленные экспедиционные войска Франции. Судьба города Сан-Себастьяна была в опасности. Было понятно, что нельзя терять ни минуты и что необходимо организовывать отряды для помощи защитникам побережья, оказавшимся в тяжелом положении.
Глава 4
Французы в Рио-де-Жанейро
В этом месте нашего повествования нам следует кратко остановиться на участии Португалии в Войне за испанское наследство. В первые годы XVIII столетия перед ней встал нелегкий выбор союзников. Если бы она поддержала кандидата Габсбургов, то оказалась бы под угрозой вторжения в страну более сильных полевых армий Франции и Испании. Если бы выбрала претендента из династии Бурбонов, то участь ее собственных портов да и самой ее широко раскинувшейся и слабо защищенной империи была бы поставлена в зависимость от действий более мощных флотов морских держав. Принимая во внимание опыт прошлого, объявление нейтралитета было бы наилучшим решением. Но на это было очень трудно решиться в условиях давления на нее со стороны более сильных стран, которые уже были вовлечены в войну.
Дон Педру II после долгих колебаний и настойчивых обращений короля Людовика XIV принял его предложение и заключил союз с Францией. Однако несколько месяцев спустя после подписания в июне 1701 г. франко-португальского договора дон Педру начал сожалеть о своем решении. Различные обстоятельства, о которых здесь нет необходимости говорить, вынудили его в сентябре следующего года отказаться от обязательств перед «королем-солнцем». Но сохранить свой нейтралитет ему не позволили. На него было оказано сильное дипломатическое давление, чтобы он присоединился к Великому альянсу Англии, Голландии, Священной Римской империи и Савойского герцогства. Спустя семь месяцев после напряженных переговоров в Лиссабоне в мае 1703 г. английские послы Джон и Пол Метьюэн наконец уговорили дона Педру сделать решительный выбор в пользу Великого альянса.
Союзники были заинтересованы втянуть Португалию в войну, и в таком случае английский и голландский флоты могли бы беспрепятственно использовать Лиссабон в качестве военно-морской базы для войны в Средиземноморье. Дон Педру в обмен на присоединение к альянсу мог потребовать каких-то преференций для своего королевства. Союзники обязались изгнать из Испании короля Филиппа Анжуйского из династии Бурбонов и посадить вместо него на трон эрцгерцога Карла, кандидата Габсбургов. Великобритания и Голландия также обещали оказать существенную помощь португальской армии людьми и финансами. Эрцгерцог Карл неохотно дал согласие уступить Бадахос и другие прифронтовые города в Европе и Сакраменто с окрестностями на северном берегу реки Рио-де-ла-Плата в Южной Америке. Два политических договора, заключенные в мае 1703 г., были дополнены
