готовность к быстрой мобилизации жителей Сан-Паулу и эмбоаба во многом повлияло и на их отношение к гораздо более тяжелым кризисным событиям следующего года.
Победа в Рио-де-Жанейро праздновалась с большим размахом как в самом городе, так и в Лиссабоне. Эта новость стала оптимистичным событием на фоне удручающих вестей о войне в Испании. С другой стороны, во Франции всеобщее разочарование от недавних событий еще больше усугубилось приходившими сообщениями, что португальцы, «наглые победители, очень жестоко обходятся с пленными; что они заставляют их умирать от голода и невыносимых условий в тюрьмах; и даже монсеньор дю Клерк был убит, несмотря на договоренность о капитуляции». Утверждение о якобы плохих условиях содержания заключенных было сильно преувеличено. Губернатор ответил отказом на просьбу Франсишку де Менезеша отправить их в Бенгелу, в Мозамбик и в Кабу-Верде, в те «земли, где долго не живут», как цинично заметил бывший монах. Но португальские тюрьмы нисколько не были лучше других тюрем, и потому раненые пленные, несомненно, жестоко страдали.
Эти сообщения, наряду с возможностью покрыть себя славой, с одной стороны, и заполучить богатую добычу – с другой, побудили известного бретонского корсара Рене Дюге-Труэна организовать экспедицию для того, чтобы отомстить за поражение дю Клерка. Дюге-Труэн родился в 1673 г. в Сен-Мало и готовился к церковной карьере, но все же юный клирик предпочел служить Марсу и Венере, отказавшись от набожной и святой жизни. В возрасте 16 лет он взошел на борт одного из каперов, принадлежавших их семейству, и вскоре в том же 1689 г. отличился в одном из военных предприятий. Начиная с этого времени, за исключением краткого периода мира в 1698–1701 гг., он принимал участие во многих плаваниях при любой погоде на разных морях от Шпицбергена и до Гибралтара. Был героем многочисленных морских сражений, в подавляющем большинстве успешных, и его бесстрашие вызывало восхищение его противников – голландцев и англичан. Уважение к нему подкреплялось и его рыцарским отношением победителя и одновременно радушного хозяина к своему пленнику, который проявил себя достойным соперником. К 1710 г. он снискал себе славу величайшего боевого моряка той эпохи. Рене Дюге-Труэн был красив собой, слыл опытным дуэлянтом и искателем любовных приключений, но не любил застолья. Короче, по мнению его друзей, это был «истинный джентльмен».
Дюге-Труэн не повторил ошибку дю Клерка, который недооценил своего противника. Возможно, подобное имело место раньше. Одной из его редких неудач было поражение, понесенное от возвращавшегося домой бразильского флота недалеко от устья Тежу в мае 1706 г. Но причиной этого были ошибочные действия его подчиненных. На этот раз он был настроен решительно и подбирал своих младших командиров с особой тщательностью. Подготовка экспедиции проходила тайно, основательно и довольно быстро. На все ушло всего два месяца, начиная с того дня, когда Дюге-Труэн получил официальное разрешение от Людовика XIV. В соответствии с принятой в Сен-Мало практикой, экспедиция финансировалась в основном его богатыми приятелями-горожанами, которые организовали ради этого компанию. Корона предоставила корабли и войска. Это предприятие было чрезвычайно амбициозным; оно обеспечивалось не только пожертвованиями, но и ценными бумагами; ведущим инвестором был граф Тулузский, титулярный адмирал Франции. Большая часть кораблей была оснащена в Бресте, другие снаряжались в Рошфоре, Дюнкерке, Сен-Мало и других портах, чтобы создать у англичан впечатление, что французы готовились одновременно к нескольким каперским плаваниям.
Первоначально местом сбора кораблей флотилии был намечен порт Бреста. Однако, получив известие, что англичане готовят корабли для блокады порта, Дюге-Труэн перенес место встречи в Ла-Рошель и 3 июня 1711 г. едва успел уйти из Бреста. Это было сделано вовремя. Два дня спустя адмирал сэр Джон Лик привел в гавань 20 судов, чтобы помешать отплытию противника. Собрав в Ла-Рошели всю флотилию, за исключением одного фрегата, 9 июня Дюге-Труэн отплыл, имея под своим командованием 7 линейных кораблей, 5 фрегатов, 1 галиот и 3 бомбардирских кетча. Флотилия отправилась «за золотым руном под руководством нового Ясона». Французам удалось захватить одно небольшое английское судно на рейде Лиссабона, а у Кабу-Верде к флотилии присоединился запоздавший фрегат. 11 августа уже 18 кораблей пересекли линию экватора.
Обстановка секретности вокруг экспедиции и то, с какой поспешностью она готовилась, не смогли обмануть англичан, догадавшихся о поставленной перед ней цели. Когда сэр Лик сообщил, что его противник ускользнул от него, то немедленно в Лиссабон был послан пакетбот с известием, что флотилия Дюге-Труэна уже отплыла и ее целью был Рио-де-Жанейро. Но у португальцев в этот момент не было ни одного свободного судна у причальной стенки на Тежу, и потому английский пакетбот был направлен прямиком в Рио-де-Жанейро, куда он прибыл в конце августа еще до того, как подошла французская флотилия.
К счастью для португальцев, в гавани все еще продолжали оставаться суда конвоя, охранявшие вернувшийся бразильский флот. Это были 4 линейных корабля (на их вооружении было от 56 до 74 пушек), командовал флотилией Гашпар да Кошта да Атайде, которого считали самым опытным португальским флотоводцем. Он в течение многих лет был на морской службе в Атлантическом и Индийском океанах, участвовал в победоносном сражении при Альхесирасе в марте 1705 г., в котором французской флотилией командовал де Пуантис.
Представляется, что при данных обстоятельствах Дюге-Труэну не удалось застать своего противника врасплох. Когда английский пакетбот принес известие о приближении французов, губернатор приказал привести гарнизон и отряды милиции в боевую готовность, укрепить форты. Несколько дней спустя подготовка к обороне ускорилась, когда с наблюдательного поста на мысе Кабу-Фриу пришло сообщение, что в океане в южном направлении замечены 16 судов. Португальские военные корабли сменили место стоянки и расположились у входа в гавань. Они были готовы действовать и полны решимости повторить прошлогодний триумф. Когда прошло еще три дня, а французский флот так и не появился, губернатор решил, что это была ложная тревога. Он приказал дать отбой войскам, а судам вернуться на прежнее место стоянки в заливе Гуанабара. Он заверил Гашпара да Кошту, что наблюдательные посты на окружающих город холмах могут просматривать океанский простор на расстоянии до 15 миль. При появлении французских судов, добавил он, будет достаточно времени и подготовить к обороне батареи на фортах, и вывести корабли на рейд. Едва ли можно было допустить большую ошибку.
Дюге-Труэн провел разведку вблизи бразильского побережья 11 сентября, в тот самый день, когда губернатор отдал приказ войскам уйти в казармы. Благодаря точному расчету и удаче французский флотоводец оказался на рассвете следующего туманного дня у самого входа в залив Рио-де-Жанейро. Он немедленно отдал приказ шевалье де Курсераку, который бывал здесь раньше, принять на себя командование линейным кораблем
