не признался, и меня отправляли в тюрьму только за ограбление. Но когда он сказал мне идти за ним, я пошел, как ребенок.
— Как выглядел этот человек?
— Он не человек.
— Как он выглядел, когда был в обличье человека?
— Я… я не помню…
— Вспоминай!
— Не хочу… я боюсь того, кто меня убил… даже сейчас, когда я мертв…
— Если не скажешь, я отправлю твою душу тварям из нижнего мира! — Андрей почти зашипел на него.
— Но я… действительно не помню… — пробормотал мертвец. — Вместо лица — красное пятно перед глазами. Он, когда мы только сели пить, почему-то засмеялся и сказал — «ты меня не запомнишь». Теперь я понимаю, почему он так сказал. Он хитрый, он очень хитрый. Я даже одежду его не помню. Помню все вагоне, а это — нет.
— Проклятье… — выругался Андрей. — Попробуй увидеть хоть что-нибудь.
— А если вспомню… ты не отправишь меня тварям из нижнего мира?
— Нет, не отправлю. Хотя, по справедливости, ты должен быть там. Так хотят убитые тобой.
Мертвец вдруг поднял руки. Его пальцы скрючились, будто он хотел что-то поймать. Затем он задергался, как в агонии.
— Я вспомнил… я вспомнил… — сказал он и засмеялся. Так, как может смеяться человек, у которого нет половины лица.
— У него маленькие сапоги. У него стопа… как у ребенка. Вдвое короче, чем должна быть. Я даже спросил его, как он ходит. Он зыркнул на меня, но потом засмеялся и сказал «очень легко». И предложил мне выпить еще. Я выпил. Отпусти меня, я больше ничего не знаю. Мне здесь плохо. Я здесь чужой.
— Очень хорошо, — кивнул Андрей. — Ты помог нам. А теперь возвращайся.
Он снова нарисовал в воздухе знак, лежащий человек вздрогнул и застыл, снова превратившись в мертвое тело.
— Маленькие сапоги, — пробормотал следователь, трясущимися пальцами достал сигарету, но закурить не смог, и она сломалось в руке. — А это действительно, человек?
— Не знаю, — мрачно ответил маг, — не уверен. Надо унести тело. А то мы уйдем, и к нему придет какой-нибудь голодный зверь.
Мы вышли из леса, окликнули заскучавших полицейских, и они перенесли тело на перрон.
— Что будем делать дальше? — спросил я.
— Надо идти проверять вагон, — пожал плечами следователь. — Смотреть на ноги. У кого они окажутся странной формы, того в наручники и в отдел, задавать неприятные вопросы. Те двое, — он кивнул на полицейских, переносивших труп, — пусть идут с нами, мало ли что может случится.
— Может, как раз поэтому лучше оставить их здесь? — предложил Андрей, — тварь в поезде очень нехорошая. Мы с ним, — он кивнул на меня, — сходим вдвоем.
— Нет, ни в коем случае. Опасно, не опасно — они, когда устаивались в полицию, знали, куда шли. Задерживать — как раз их дело.
Он снова позвал полицейских.
— Сейчас идем в вагон и смотрим, у кого из пассажиров маленькие ноги. Увидели такого — хватаем без разговоров и надеваем браслеты. Начнет сопротивляться — бить, что есть силы, а потом стрелять. Ясно?
— Конечно, — закивали те головами. — Не извольте беспокоиться. Чай, не в первый раз.
Мы зашли в вагон. Темновато, конечно, но разглядеть можно. Потом я сделал заклинание видения. Тьма уменьшилась, вдобавок, все, что как-то связано с магией, начало немного светиться — у двоих пассажиров я заметил обереги, наверное, на удачу или от нечистой силы.
Ноги пока что у всех нормальные, человеческие. Обутые в грязные сапоги, ботинки, у кое-кого даже в лапти.
Но в конце вагона у окна сидел маленький невзрачный человечек в простой рабочей куртке. На вид лет сорок, лицо небритое — в общем, такой же, как все тут. Вот только сапоги у него действительно, маленькие. Такие пятилетнему ребенку впору носить. Но колдовское зрение ничего не показало. Никакой волшебной ауры или чего-то такого.
Андрей, когда увидел его, сразу напрягся и хотел что-то сказать следователю, но не успел.
— Задержать его! — приказал Алексей Палыч, и оба полицейских схватили пассажира.
— Как? За что? — плаксиво изумился он, — ваше благородие, не погубите, я ничего не сделал! Разве я похож на жулика? Всю жизнь с рожденья в деревне своей просидел, а как родители померли да дом развалился, пошел странствовать, чтоб копеечку какую на пропитание заработать…
А потом он перестал плакать.
И засмеялся.
Люди так не смеются. Человеческое горло для такого смеха не приспособлено.
Его пальцы начали вытягиваться, из них появились когти. Черные, Длиннющие, размером с карандаш.
— Осторожнее! — крикнул я, но было уже поздно.
Человек — или кто это был — ударил когтями по шее сначала одного полицейского, затем второго, и они рухнули на пол с полуоторванными головами. Кровь ударила фонтаном. Пассажиры в вагоне закричали.
Следователь отпрыгнул, достал револьвер и начал стрелять. Пули попадали в грудь твари, впивались в куртку, оставляя в ней дыры, но никакого впечатления на монстра это не производило.
Его лицо тоже претерпело метаморфозы — превратилось почти в змеиное, кожа превратилась в чешуйки, а из пасти показались клыки.
Я оглянулся на Андрея. Он тоже изменился, и очень — все его тело поверх одежды, и даже голову теперь покрывали белые кости. Он будто надел на себя чей-то скелет. Костяная броня, понял я. Аналог каменной кожи магии Земли.
— Я задержу его, а ты бей, — крикнул он и прыгнул на монстра.
Глава 10
Они сцепились и упали на пол, а я вызвал «призрачный клинок».
Как ударить, чтобы не задеть некроманта?
Потом тварь подмяла Андрея, залезла него и попыталась вцепиться в прикрытое костями горло.
Я начал рубить ее мечом.
Тварь оказалась прочной. Куда прочнее, чем какие-нибудь зомби. Первый удар, который должен был ей снести голову, вошел в тело лишь на несколько сантиметров Даже кровь, как ни странно, почти не полилась.
Существо сообразило, что основная опасность исходит не от Андрея, и бросилось ко мне.
От удара в грудь когтистой лапой и я отлетел, будто меня сбил автомобиль. Единственное, я заметил, что куртку когти не порвали. Не зря потратил деньги, иначе сейчас валяться мне с выпотрошенными внутренностями. Но вопрос, не переломаны ли у меня кости, остался открытым.
Тварь побежала ко мне, но контроля над
