женщина она только наполовину. Нижняя часть тела — паучье туловище. Лапы заканчиваются когтями, и сейчас эти когти нетерпеливо подрагивают и стучат по полу.
— Какой интересный гость ко мне пожаловал, — задумчиво сказала она. — Все, кто приходил до этого, клинков в руках не держали, а сразу бросались в мои объятия. Больно им не было. Хотя какая разница. Если желаешь немного посопротивляться — твое право.
Женщина вздохнула, а потом закусила губу.
— У меня такое чувство, будто я тебя знаю…
И она сделала знак — «видение» земляной магии. Такой же, какой делал я внизу лестницы.
— Все равно не могу понять. Скажи, как тебя зовут. И побыстрее, я голодна.
— Александр, — проговорил я.
Она вздрогнула, ее лицо исказилось от ярости.
— Вот теперь я поняла. Другие не смогли бы, но мне ли не узнать своего бывшего любовника даже в новом теле. Зачем ад вернул тебя сюда? Ему нужны помощники для уничтожения мира? Но так даже лучше… пусть погибнет все. Тогда закончится и моя жизнь — или как назвать существование в этом теле.
Она улыбнулась.
— Помнишь меня? Нет, конечно. Воспоминания стерты. Конечно, не помнишь, что ты виноват в том, что со мной случилось. Ты отказался проводить со мной исследования, сказал, что это слишком опасно, что вместо новых возможностей неведомая магия может погубить. Как видишь, не погубила, а всего лишь немного изменила тело. Совсем чуть-чуть, хахаха! И сделала так, что я постоянно хочу есть.
Женщина замолчала, ожидая моего ответа. Но я молчал. Да и что я мог сказать?
— Почему ты не отговорил меня? Почему не уничтожил лабораторию? Почему ты позволил мне рисковать? Тебе было безразлично, что со мной может случится?
— Я предупреждал тебя, — пробормотал я. Хотя помнить это, конечно, не мог. Но что-то сказать было надо.
— Да, предупреждал! Но почему не убедил? Ты во всем виноват! Ты, и никто другой! И сейчас поплатишься за это! Своей жизнью!
Она что-то прошептала, и начала покрываться каменной броней. Опасается, значит, моего клинка. Приятно, когда ставшие чудовищами бывшие любовницы тебя боятся, но иногда от этого их опасность только возрастает.
Неужели у нее и в человеческом обличье был такой характер. Но теперь рассуждать об этом поздно, надо спасть свою жизнь
Глава 11
А что, если…
Из моей ладони вылетел огонек и ударил в лампу на полу. Она свалилась на бок, из нее пролилась какая-то жидкость и вспыхнула не хуже бензина. Вслед за ней загорелась паутина на стенах, и пламя перекинулось на женщину (или как ее назвать).
Я выбежал из дверей. Она, объятая огнем, кинулась за мной следом, но до лестницы не добралась — упала на пол и затихла. Броня или не защитила от огня, или она до того, как начался пожар, не успела покрыть все тело.
…Выйдя на улицу, я остановился посмотреть, как полыхает дом. Сначала загорелась крыша, потом огонь появился в соседних окнах, спустился на этаж ниже… Тут загудел поезд. Не меня ли зовут, подумал я и помчался к нему.
Точно — меня. Завал уже разобрали, можно ехать. Проводник, хоть и поклялся, что выходить не будет, стоял около вагона и вглядывался в темноту.
— Где вы пропадали? — воскликнул он. — Я не даю поезду уехать, объясняю, что пассажир первого класса пропал!
— Огромное спасибо! — сказал я, пожимая ему руку. — Я вам ничего не должен?
— Какие деньги, это моя работа… — смущенно потупился Сергей, — но рублей пятнадцать, конечно, не помешало бы.
Получив от меня эти деньги, он сильно обрадовался.
— Если я вдруг еще задержусь где-то, пожалуйста, не уезжайте без меня, — попросил я.
— Конечно! Все объясню начальнику поезда! Он свой человек, все прекрасно понимает. Деньги ему тоже нужны. Был случай — вы только никому не рассказывайте — ехал один барин, и к любовнице своей заскочил. Обещал через час вернуться, но этот час превратился в полдня — очень уж они там забаловались. Так начальник поезда, зная, что все оплатится, даже небольшую поломку в паровозе сделал — стояли под предлогом починки. Замечательный он человек! Честный, бескорыстный!
…Я ушел в свое купе. От недавних приключений накопилась усталость. Думал, буду спать, как убитый, но несколько раз просыпался — мерещилось, что кто-то подходил и двери и долго стоял около нее.
Так что поспать хорошо не удалось, и окончательно проснулся я еще до восхода солнца. Запалив свет, я заметил на полу что-то странное — лужу воды, и в ней остатки чего-то, похожего на маленького, состоящего из прозрачного желе человечка. Размерами он был не больше ладони, и прямо на глазах таял, превращаясь в воду. Проснись я на несколько минут позже, ничего, кроме лужи, не заметил бы.
Что за чертовщина? Похоже, мне не мерещилось то, что кто-то стоял ночью около купе. Но зачем? Какая польза от этого? Час от часу не легче. Не хотят ли меня убить? Наверное, надо ложиться в «каменной шкуре». Сон будет так себе, зато безопасно. Хотя ставшую паучихой мою бывшую это не спасло.
Я выглянул за дверь, но ничего там не обнаружил. Разве что тонкий запах духов — но, может, мне это просто померещилось.
Мысленно почесывая в затылке, я отправился завтракать в вагон-ресторан. Там были все те же лица — пожилые аристократы, семейные пары, несколько коммерсантов из вагона второго класса и уже знакомая темноволосая девушка с настолько гордым взглядом, что даже за соседним столиком было неуютно.
Съев завтрак, и принялся за кофе, но тут поезд из-за сработавших тормозов почти встал на дыбы. Кто-то из посетителей ресторана свалился на пол, кто-то оказался носом в блюде. Неприятностей не избежал никто. Каким чудом мне удалось не вылить горячий кофе себе на ноги, не знаю.
Но экстренным торможением приключения не закончились. Начали бить пулеметы, причем все три, не только спереди и по центру, но и задний, будто поезд был окружен, а потом на крышу вагона-ресторана что-то упало.
Грохнуло, будто от взрыва бомбы. Все, кроме меня и темноволосой, от ужаса закричали, но особый повреждений вагон не получил, разве что немного вмялась крыша. Я вспомнил, как проводник говорил, что вагоны первого класса (а значит, и вагон-ресторан), бронированы, поэтому счастье, что бомба (или что это?), упала именно сюда. Ударь такая по жестяному вагону, в котором я дрался с
