Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я тебе покажу, как стучать в дверь!
Я спросил, в чем дело. Генке объяснил, что коммунист вдруг начал стучать кулаком и ругаться.
– Рассказать об этом старшему часовому? – спросил я.
– Нет, не стоит – еще выйдет неприятность за то, что ты отлучался, а я тебя заменял. Получил папиросы?
Я ответил, что никаких папирос не выдают. Генке с удивлением сказал, что видел двух парней, куда-то спешивших. Он их спросил, куда они бегут, те ответили, что за папиросами.
Ночью Генке обменялся с разрешения Граупе дежурством с другим парнем и стал на посту у дверей комнаты, где допрашивали коммунистов. В два часа утра он сменился и грохнулся на койку рядом со мной. Я спросил его, как прошло дежурство. Он ответил, что страшно устал, что у него болит голова и он не может разговаривать. Утром, когда Генке встал, у него были синие круги под глазами. Я удивился. Он объяснил, что накануне перехватил шнапсу и много курил, поэтому едва простоял на часах, но что все это чепуха по сравнению с величием «третьей империи».
Не поймешь – шутит ли он или говорит серьезно. Многие СА очень охотно слушают все, что рассказывает Генке. Они только удивляются, почему Генке часто втягивает в наши разговоры начальство, особенно Граупе; он не похож на подхалима, но с начальством очень почтителен. Как бы то ни было, но благодаря ему у нас стало как-то живее. Без Генке нас бы совсем одолела тоска.
23 августа 1933 г.
Сегодня у нас произошел интересный случай: Генке, бывший в отпуску, принес из города несколько национал-социалистских журналов и тоненькую книжку с надписью «Приключения Арсена Люпена». На обложке был нарисован человек в черной маске.
– Видно, эта книжка про сыщиков и убийц, – сказал Генке. – Я ее получил бесплатно, ее раздавали на улице для рекламы. Давайте, ребята, я вам ее почитаю вслух; там, наверное, должно быть что-нибудь про баб.
Мы слушали, сидя на койках; Генке читает как настоящий артист. Сначала рассказывалось про какую-то шпионку и офицера, потом вдруг началось совершенно другое: «Национал-социалистские рабочие! Ваши вожди продают вас капиталистам…»
Генке с недоумением посмотрел на нас:
– Ни черта не понимаю.
Потом ударил себя по лбу:
– Вот черти эти коммунисты, это же их работа. Надо будет отдать книгу штурмфюреру, но раньше все же прочтем; интересно, что эти дьяволы пишут.
Мы все слушали с широко раскрытыми глазами. Я не мог запомнить, что Генке читал, так как он, видимо, торопился, но все-таки многое из прочитанного понял.
В книге было напечатано, что «третья империя» существует уже полгода, а тем, кто трудится, стало еще тяжелее жить. Гитлер обманывает штурмовиков и НСБО. Он говорил им, что общая польза важнее частной, а вместо этого все гитлеровские вожди набивают себе карманы. В программе национал-социалистов обещалась отмена нетрудовых доходов, уничтожение процентного рабства и власти банков. А теперь банкиры хозяйничают в Германии, как хотят. Гитлер обещал дать землю безработным для расселения, а вместо этого безработных посылают в кабалу к помещикам. В программе писалось о революции, а теперь Гитлер требует «спокойствия и порядка» в хозяйственной жизни. Министр сельского хозяйства Дарре откровенно заявил, что он не тронет ни одного помещичьего имения, как велико бы оно ни было. Гитлер говорит уже, что революция закончилась и что теперь начинается эволюция, т. е. медленное развитие. Многие рабочие, особенно молодежь, дали себя обмануть национал-социалистским лжецам; те их использовали, заставили убивать революционных рабочих, а скоро тех же самых штурмовиков будут расстреливать, выбрасывать на улицу и отправлять в лагеря трудовой повинности. Эрнст Тельман еще два года назад сказал, обращаясь к пролетариям, идущим в СА, что они, обманутые угнетателями, по приказу фашистских главарей убивают лучших борцов за освобождение рабочих и настоящих врагов Версаля. Пробьет час, когда они поймут, что вожди предали и продали их.
В этот момент раздались шаги, и вошел Граупе. Генке спокойно приблизился к нему и сказал:
– Видите, господин штурмфюрер, что коммунисты делают. Они подсовывают свою пропаганду под видом детективных романов. Я не понимаю, что думает тайная полиция. Мне кажется, что эту книжку следует отправить немедленно туда.
Граупе схватил книжку, раскрыл ее, начал ругаться, потом спросил, как она попала в казарму. Генке неспеша рассказал Граупе, что ему всучили книжонку на Шпиттельмарке, и только в казарме он заметил, что это жульничество.
Граупе сунул «Приключения Арсена Люпена» в карман и, что-то буркнув, ушел. Ребята пробовали расспрашивать Генке о прочитанном, но он выругался и сказал:
– Да ну его к черту! Из-за этих книг еще нарвешься на неприятности. Напрасно я вас послушал и начал ее читать вслух. Если еще кто-нибудь мне попробует всучить такую штуку, я ему набью морду.
Я весь день думал о том, что нам прочел Генке. Коммунисты говорят много правильного, наша программа действительно не выполняется. Но у СА еще есть в руках оружие. Мы не будем дураками и не дадим себя продать. А ведь коммунисты пишут как раз то, что и мне часто приходит в голову, только у них это получается яснее…
6 сентября 1933 г.
1 сентября человек сто из нашего штурма были посланы в Нюрнберг на съезд нашей партии. В числе делегатов я, Гроссе и Генке; с нами поехал, конечно, и штурмфюрер Граупе. Мы ехали в специальном поезде, предназначенном только для СА. По дороге пели наши песни, на станциях кричали «хайль Гитлер» – в общем, было весело. Ехали мы без оружия, так как нам приказали сдать его перед отъездом. Генке при этом сказал:
– Что правильно, то правильно – в Нюрнберге соберется тысяч двести СА, еще черт знает, что может выйти…
Я подумал: «Значит, нам, СА, уже нельзя доверять? Дожили!»
Когда приехали в Нюрнберг, на вокзале нас встретили штурмовики-квартирьеры. Они дали нашему штурмфюреру листок бумаги, на котором было точно отмечено, где мы будем ночевать и как туда нужно идти. Мы сразу все нашли.
Вечером накануне съезда мы ходили осматривать поле, где будет парад и откуда будет пущен фейерверк. Этот фейерверк будет забавной штукой. Нам объяснили, что для его подготовки уже три недели работают пятьдесят специалистов и двести рабочих. Говорят, что будет пущено пять тысяч тяжелых ракет и десятки тысяч легких. Эти ракеты будут видны на площади в пятьдесят километров. Такого фейерверка нигде в мире еще не устраивали. В Нюрнберг привезли двадцать вагонов цветов, пятнадцать тысяч больших знамен и флагов, тридцать тысяч метров материи для украшения.
- Жизнь Константина Германика, трибуна Галльского легиона - Никита Василенко - Историческая проза
- Гулливер у арийцев - Георг Борн - Русская классическая проза
- Граница за Берлином - Петр Смычагин - О войне
- Султан и его враги - Георг Борн - Историческая проза
- Шаг за шагом - Иннокентий Омулевский - Русская классическая проза
- Огни на Эльбе - Георг Мириам - Историческая проза
- Когда наступит тьма - Жауме Кабре - Русская классическая проза
- Буря на Эльбе - Мириам Георг - Русская классическая проза
- Анания и Сапфира - Владимир Кедреянов - Историческая проза
- Записки террориста (в хорошем смысле слова) - Виталий Африка - О войне