так что точнее вам в больнице скажут.
– Я поеду с ней. – Вадим вскочил на ноги. – Сейчас только возьму документы и деньги. Они же понадобятся?
Врач усмехнулся.
– В любом деле с деньгами лучше, чем без них. И к сожалению, современная медицина не исключение. Обследуют вашу девушку бесплатно, да и лечить будут тоже. Но если хотите одноместную палату и отдельный пост сестринского ухода, то придется раскошелиться.
– Да, конечно. Хочу. Отдельную палату. И этот, пост. – Горелов помчался к крыльцу и скрылся в доме. – Только не уезжайте без меня.
– Надо, наверное, в полицию сообщить, – тихонько сказала Лена мужу.
– Я уже позвонил Бекетову, – так же тихо ответил он. – И сфотографировал тут все на телефон. Авось пригодится.
Ее муж все всегда делал быстро и своевременно. Впрочем, об этом она уже сегодня думала.
Хлопнула дверцами машина скорой помощи, увозя в своем металлическом чреве уложенную на носилки Нину и не отходящего от нее ни на шаг Горелова.
– Вадим, позвони, когда будет хоть какая-то ясность, – попросил его напоследок Дорошин.
Бизнесмен кивнул. Закрыв ворота за скорой, все побрели в дом, на кухню. Татьяна дрожащими руками наливал себе остро пахнущее бедой лекарство, отсчитывала капли, смешно шевеля губами. Раз, два, три… двадцать пять. Бурно рыдала, уткнувшись в плечо Грише, Павла. Татьяна отмерила нужное количество лекарства, разбавила водой, зачем-то посмотрела в рюмку, которую держала в руках, сунула под нос невестке:
– На, выпей.
Павла схватила рюмку, залпом опрокинула ее в рот, сморщилась от того, что ей было невкусно, протянула вторую руку, в которую Татьяна услужливо вставила стакан с водой, запила, задышала с открытым ртом.
– Фу, какая гадость.
– И никакая не гадость. Хорошее лекарство.
Татьяна снова отошла к холодильнику, чтобы повторить процедуру, уже для себя.
– Еще кому-нибудь корвалол нужен?
– Нет, спасибо, – покачала головой Лена.
– Мама, что тут у вас произошло? – подал голос Гриша.
– Да кабы мы знали, – ответила за хозяйку дома Лена, чтобы дать Татьяне возможность все-таки выпить капли. – Мы с твой мамой были здесь, в кухне, готовили обед. Нина оставалась в саду, на качелях. Мы не видели, что именно случилось. Виктор работал в кабинете, у него окна выходят в другую сторону. А Вадим вообще находился в галерее. Нина была одна.
– Так, может, она упала? – В голосе Гриши Киреева звучала надежда. – Просто упала с качелей и разбила себе голову?
Нет, не просто. Все в этой истории было совсем не просто.
– А вы вместе вернулись? – спросил Дорошин у Гриши.
– Что? Да. То есть нет. Я подхватил Павлу уже на въезде в поселок. Она на метро приехала.
– Вы никого постороннего не видели?
Парень немного подумал.
– Кого считать посторонними? Видели тетю Катю. Она по улице шла, а потом зашла в свою калитку. Я решил, что она от нас возвращается.
– Почему? Ты видел, как она вышла с вашего участка?
– Нет, – помедлив, сказал Гриша, – она была далеко от нашего дома. Я не знаю, почему так решил. Просто с этой стороны больше ничего нет. Если бы она в противоположную сторону шла, то я бы решил, что она из супермаркета возвращается или из пункта выдачи. А так неоткуда ей было идти, кроме как от нас.
Честно говоря, утверждение было довольно спорным. Екатерина Кисловская могла возвращаться откуда угодно, правда, в нынешних обстоятельствах такое совпадение все равно выглядело подозрительно. Могла она ударить Нину Невскую по голове или нет? И если могла, то зачем? В целом же преступник, кем бы он ни был, казался весьма дерзким человеком. Оба нападения он совершил, когда вокруг находились люди, и в обоих случаях смог уйти, оставшись незамеченным.
Поздний обед в этот день плавно перетек в ужин. Сначала все были в таком шоке, что не могли даже помышлять о еде, потом приехал Бекетов с оперативной группой. Сотрудники полиции осматривали забрызганную кровью траву у качелей, а Бекетов снова опрашивал всех обитателей дома, и по его лицу было непонятно, считает он свою работу пустой тратой времени или нет.
– Так вы говорите, Невская была в сознании, когда вы подбежали к ней? – спросил он у Лены.
– Да, – подтвердила та. – Оно было неясным, затуманенным. Но она смотрела мне прямо в лицо, когда говорила эти странные слова.
– Повторите еще раз дословно, что она сказала.
– Похоронный агент. Она сказала эти два слова. Похоронный агент. А потом еще добавила, что она узнала.
– Кого узнала? Его?
Лена помолчала, вспоминая.
– Она не уточнила кого. Она просто сказала «я узнала». Может быть, речь шла конкретно о каком-то человеке, а может быть, она имела в виду, что узнала о наличии подобной вакансии или еще о чем-нибудь.
– В последнее время речь шла о ком-то, кого можно было бы считать похоронным агентом?
– Нет, – покачала головой Татьяна. – Вы же сказали, что, пока идет следствие, мы не можем похоронить… похоронить Эдуарда Николаевича, поэтому мы пока ни с кем не связывались.
Она закрыла лицо руками.
– А когда у Невской погиб муж, она прибегала к услугам похоронных агентов?
– Я не знаю, – вздохнула Татьяна. Голос ее звучал глухо из-за сложенных на лице рук. – Мы с Эдиком тогда ездили в Питер на похороны, все-таки Ниночка – его крестница, но все было уже готово. Никаких похоронных агентов я не помню.
Вернулся из больницы Вадим Горелов. Лицо его было мрачно.
– Ну что? – кинулась к нему Татьяна. – Что они сказали, Вадик?
– Сотрясение и ушиб головного мозга. Состояние стабильно тяжелое, однако угрозы жизни нет. Нина пока без сознания, но врачи говорят, что это даже к лучшему. Я хотел оплатить отдельную палату, но они сказали, что в реанимации отдельных палат не бывает.
Голос его сорвался. Татьяна подошла и погладила его по руке.
– Вадик, я уверена, что все будет хорошо. Ниночка обязательно поправится.
– Я поеду в больницу, – решительно заявил бизнесмен. – Я приехал, чтобы собрать нужные мне вещи, а так я буду ждать в больнице. Я должен быть рядом, когда она придет в себя.
Интересно зачем? Такая мысль мелькнула в голове у Лены. Для того, чтобы завершить начатое и быть уверенным, что пришедшая в себя Невская никому ничего не расскажет?
С такой же подозрительностью Лена отнеслась и к заглянувшим вечером по-соседски Кисловским.
– Катя сказала, что видела, как к вам скорая заезжала, – гудел своим уютным басом Леонид. – Я и предложил зайти, узнать, все ли в порядке.
– Нет, Леня, у нас не все в порядке, – отрезала Татьяна. – Эдик убит, если ты забыл.
– Ну что ты, Танечка, – покаянно забормотал Кисловский. –
