разделяя слова паузами. — Мы не успели договориться. Местные воспользовались переключение с пассивной обороны на активную.
— Да, не кричи, я понял, — быстро ответил Птах, прислонив спину к стене. — Я испугался. Дал волю гневу. Решил проверить крики, прекратить проклятый балаган. Побоялся, что взрывов хватит. Откуда мне было знать, что снимется вся защита?
Мужчина морщился, но терпел. Усилия заметно проступали на лице потом и морщинами. Аня подумала, что его опасения оказались рациональными. Промедление могло выйти боком. Но девушка позволила себе высказаться целиком.
— Придуркам знать не обязательно, — уже тише сказала Аня. — Обязательно бросаться на подвиги. Чёртов рыцарь, у тебя десять минут, чтобы ответить на мои вопросы. Столько костюм продержит тело при такой ране без сильной боли и обильного кровотечения. Без последствий. Будешь отмалчиваться — поползёшь на лечение сам. Не помогу!
В движение девушка вывела таймер. Птах на секунду отвлёкся, кивнул и продолжил слушать.
— Откуда оружие? Ты не открывал арсенал дома. Обычный человек лечит депрессию на земле, прихватив с собой пистолет? Ты же не генерировал его здесь. За кого ты меня держишь? Как оружие оказалось в моём доме?
— Я спрятал, — угрюмо ответил мужчина, посмотрев на руки. — Меня отпустили на лечение. Не назначали ничего, не тот случай. Не ставили ограничений. Я прихватил с собой несколько предметов первой необходимости. Я сбежал как можно дальше, могли пригодиться. Попросил дальше, сюда, чтобы спрятаться. И удалось, даже мысли отвлеклись…
— На что? — перебила мужчину Аня. — От чего ты бежал с оружием? Ты чёртов социопат? Нет, дай угадаю: тронулся и услышал голоса в голове? Чёрт, нет, в твоей пусто. Проблемы в семье? Девушка наложила на себя руки?
— У меня никого нет, — ответил Птах. — Никогда не было. Может причины в закрытости. Но точно не в желании одиночества. Всегда хотел быть частью общества. Завести семью, достичь успехов в работе. Я — нормальный человек, соблюдающий правила.
— Тогда в чём твоя проблема? — огрызнулась девушка. — Куда тебя понесло в одиночку?
Сеть выдала предупреждение. Аня тут же заметила неладное по гримасе боли на лице мужчины и изменилась в голосе.
— Постой, что происходит? Что с сетью? Система остановила боль?
— Да, но не до конца, — сказал Птах и сжал зубы в паузу. — Я ограничил её, ещё наверху. Мне страшно.
Мужчина чуть съехал по стене. Рука, перепачканная кровью, опустилась на зелёный ковёр. Вслед за ней, совсем рядом, тёмный в тусклом свете ручеёк заструился от ноги на остатки уничтоженного сада. Девушка бросилась к молодому человеку и подхватила голову. Глаза мужчины жмурились и перебегали с предмета на предмет, стараясь зацепиться за что-нибудь.
Спустя тридцать минут дом перешел в закрытое состояние, а капли дождя вовсю забарабанили по крыше. Некоторые внешние части обшивки ещё оставались повреждёнными, но внешние заботы уже перешли к роботам. Гром ещё долетал издалека, но буря из ледяного дождя и обрывков последней листвы уже подходила, ведя грозу следом. Аня знала, что ее растения в большей части растоптаны и обречены, что сам дом выдержит, что беспокойству нет места. Понимала, но не могла до конца принять.
Птах уже лежал внутри медицинской части. Диагностика и удаление посторонних предметов закончились. Теперь за стеклом обрабатывались раны и начинался процесс регенерации. Аня посмотрела на мужчину, а затем ответила на его взгляд лёгким кивком. Пятьсот третий повёл губами, облизнул их, и усмешка сменилась выражением озабоченности. Девушка села рядом, когда он заговорил вновь.
Знаешь, непросто подойти к прошлому. Возвращаться к воспоминаниям, тем более неприятным, я не люблю. Переживать их неприятно. Хотя и ценю тех людей, которые повстречались в прежнее время, с которыми спорилась работа и совершались открытия. Ценность новых горизонтов во мне пересилила тяга к настоящему. И я решил перейти из практического отдела в лаборатории. Пришлось перестраиваться, заново понимая, что в работе следует ценить. Но было интересно.
Мы дополняли жизнь, вслед за реальностью, снижая издержки сознания. Развивали тело, затирали трудности взаимодействия наших клеток и разума с окружающим миром всеми техническими средствами. Знаешь, с каждым годом человек учится воспринимать и понимать все большее количество информации. Еще никогда общение не было таким лёгким: интенсивно сокращается отрезок времени от знакомства до дружбы, будь то сосед, человек с соседней станции или с иного конца галактики. Взаимодействие превращается в значительную часть сознания, память расширяется; ни то, ни другое больше не признает границы и расстояния. Что помогло? Спроси меня — и я отвечу: мощная платформа знаний, достаточное развитие технологий, разумная интеграция сетей с телом и везение.
Масштабные станции и порталы по всей изведанной вселенной. Мгновенное обучение стимулированием связей в сером веществе и воспроизведение необходимых структур нейронов. Мы научились обучать себя, передавать и хранить данные в ДНК. Меня поражает множество вещей. Биологические и технические копии сознаний. Бионические существа, которые мицелиями и симбиозом раскинулись в обитаемых мирах. Самообучаемый многомерный искусственный интеллект подталкивает прогресс, заполняя машинами пустоты, время и место вокруг нас. Мы общались с сетями и с их помощью. Мы сдерживали одни сети другими. Вместе создавали виртуальные миры и дополняли существующий. Воплощали машины в памяти и в реальных телах.
Внутри сети и в нашей одежде уйма всего: системы поддержания и связи, автономная часть искусственного интеллекта, с которым мы составляем единую нервную систему. Личная сеть подключена к общей базе, использует общую мощность и решает биологические, физические, коммуникативные, информационные и вычислительные задачи. Дополняет чувства, тело и мозг, множество лет. Ракушка для рачка и панцирь для черепахи создала эволюция, развитие разума вживило помощника и защиту под кожу и над кончиками волос. Техника — красота, с которой нам повезло сжиться. Если корни моего страха где-то там, то мне такое не прочувствовать.
Мы пошли дальше. Мне не было страшно участвовать в том исследовании. Даже ранее, зная о вероятной встрече с ужасами и последствиями лицом к лицу, особенно в исследованиях и испытания, записывался во все проекты.
Я не боялся общества, постоянного движения и развития. Но теперь внутри головы живут тревога и паника: к страху смерти подселили забвение собственного сознания, растворение личности в общем ничто. Теперь тревога постоянно рядом. Она не связана со смертью или болезнью, не похожа на психологическое расстройство. Плод работы тысяч людей приближает переворот в способе мышления и существования, пока я прячусь здесь. От результата проекта, которому я посвятил большую часть жизни и который ненавижу всем сердцем. После этого скажи, так уж я отличаюсь от начавших агрессию тварей? Мы прячемся, бежим и отбиваемся от химер, которые по большей части наши
