Форма входа
Читем онлайн «Кофе по-сирийски». Бои вокруг Дамаска. Записки военного корреспондента - Сергей Александрович Бережной
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
могу шевелить губами, и язык на месте, не отрезали. И я могу говорить! Ошарашенные корреспонденты что-то спрашивают, я говорю, что приехал в страну в рамках культурной программы от Союза писателей, что случайно оказался в зоне боёв и что меня заслонили собою сирийские солдаты от снайперских пуль и притащили сюда. Они вопросительно смотрят на Марата – всё или ещё что спросить, но я делаю ему знак, и он отпускает их с миром.
– Эй ты, недострелённый, пожалте на укол, – радостно вопил Марат целых две недели, отбирая шприц у Виктора. И каждый вечер с каким-то патологическим вожделением втыкал иглу в ягодицу, твердя, что он самый лучший специалист по уколам. Виктор организовывал доставку «Ксары» – красного сухого вина из Ливана, чтобы надпочечники вырабатывали какую-то хрень, без которой не поправиться. Абу-Вали принёс выращенный дома ароматнейший табак и замысловатую штуковину для скручивания папирос со стопкой папиросной бумаги. Зарекался бросить курить, а тут соблазнил-таки змей-искуситель. Вася давил сок из апельсинов и гранат, чтобы я через трубочку пополнял организм витаминами. Я барствовал целых двое суток. На третьи отправился со всеми опять на фронт.
Недели через полторы я опять был в том самом госпитале – привёз подарки своим спасителям. Обнял парня, отдавшего мне свою кровь, оставил ему свой адрес. Порадовался, что его брат пошёл на поправку. Больше видеться не довелось. Теперь во мне течёт сирийская кровь.
Самый обычный день
1
Павлов укатил со своими танкистами на позиции, чтобы установить на башню танка видеокамеру. Марат еще раньше ушёл на НП[58] бригады, где перед атакой накапливались штурмовые группы. Мы с Виктором задержались у ополченцев, и теперь надо было спешить в штаб.
Из подъезда полуразрушенного дома навстречу нам, морщась и ступая на носок, вприпрыжку ковылял солдат, опираясь на автомат. Был он небрит, довольно молод, худощав и высок. «Разгрузка» с торчащими магазинами сползла на живот, и, только присмотревшись, я заметил, что лямка была разорвана и в трёх кармашках поперёк груди пули порвали ткань. Там, откуда он пришёл и куда направлялись мы, совсем рядом вовсю частили автоматы, то и дело перебиваемые короткими и резкими звуками взрывов гранат.
Виктор жестом остановил его и что-то резко бросил, словно отчитывал провинившегося ученика. Тот замер на одной ноге, скособочившись, словно подбитая цапля, и, склонив голову набок, молчал слушал нашего мутарджима. В его огромных глазах растворилась боль и мелькнула обида. Он снял кроссовку и показал ступню, из которой торчал осколок.
– Шазая[59]. – Солдат выжидательно взглянул на Виктора. Тот смутился и придержал его за локоть, чтобы он вновь натянул на раненую ногу кроссовку.
Я показал на «разгрузку». Солдат достал из кармашка сначала один магазин, затем другой и, показывая их, сказал, что ему повезло – они были полными и пуля только перемешала патроны. Он засмеялся, говоря, что магазины сработали как динамическая защита танка. То, что они были набиты патронами – это действительно смягчило удар, но спасло еще и то, что магазины были от АК-47 ещё старого образца, металлические.
Сунув ногу в кроссовку, он поморщился и заковылял дальше. Представляю ту жуткую боль, что испытывал этот молодой садык, которую усугубляли ещё больше эти прыжки на одной ноге. Я предложил Виктору помочь бойцу добраться хотя бы до санчасти, но тут во двор влетела «тойота»-тубия[60]. Подбежавшие санитары подхватили парня и осторожно повели к машине.
Недели через полторы я встретил его в Дарайе среди кровников перед штурмом квартала. Прихрамывая, он подошёл ко мне, словно к старому знакомому, показал на ногу, улыбнулся. Понятно и без нашего мутарджима – сбежал из госпиталя. И как только Виктор мог подумать, что этот парень дезертировал с поля боя? Человек с такими глазами просто не мог быть трусом.
Мы едва прошли с десяток шагов, как из-за угла вывернули двое бойцов, на плечи которых опирался третий. Он тоже прыгал на одной ноге, а другая была согнута в колене и из брючины торчала кость. Точнее, её окровавленный осколок и куски мяса, свисавшие клочьями. Выше колена нога была туго перехвачена жгутом. А лицо было белое-белое, словно выбеленное хлоркой, а щетина казалась нереально чёрной. Белое и чёрное. Смерть и война.
Солдат не кричал, не стонал, стиснул зубы, не плакал и молча опирался на плечи товарищей, подпрыгивая на одной ноге, чтобы им было легче то ли вести его, то ли тащить. Его погрузили в пикап, и машина рванула с места.
Я смотрел ей вслед и думал о том, что Голливуд непременно развесил бы клюкву – вопли раненых, истерика, рвота, закатываемые под лоб глаза. А я ни разу не слышал крика раненого. За всю войну – ни разу! В лучшем случае короткий вскрик, а дальше стиснутые зубы. Мужество сирийских солдат просто зашкаливало.
2
Мы пробирались по улице вдоль домов на звук автоматных очередей, которые стали нашим навигаторов в этом мёртвом городе. Расстояние между нами и «бармалеями» определялось не столько расстоянием в километрах, количеством кварталов или улиц, сколько в этажах или даже в толщине стен.
Штаб – полдюжины офицеров во главе с генералом Гафуром на пятачке между остовами зданий. Впереди маячил минарет, на котором совсем недавно сидела «кукушка»[61]. Его сняла бээмпэшка тоже снайперским выстрелом – короткая очередь разрывными точнёхонько в окошко. Марат умудрился заснять летящие ошмётки и выброшенную взрывами винтовку.
Меня давно перестали поражать армейские офицеры, идущие в атаку, как рядовые спецназовцы. Вот и на этот раз изготовившиеся к атаке небольшие штурмовые группы – с дюжину-полторы бойцов – возглавили офицеры. Гафур скользнул взглядом по мне, пряча лукавую усмешку в аккуратной смоляной бороде, и сказал, что сегодня они атакуют квартал, в котором работала та самая снайперская группа, что подстрелила меня. На их счету уже полтора десятка бойцов, поэтому дальше их существование на этой грешной земле он терпеть не намерен.
В подошедшие БМП быстро загрузились солдаты, которым предстояло штурмовать квартал. Марат схватил меня за рукав и потащил в одну из них. Сзади поспешал Виктор, напрасно твердя, что никто не разрешал нам уезжать, что это очень опасно, что мы можем пойти с группами зачистки, но никто не слушал этот глас вопиющего в пустыне.
Бээмпэшка рванула с места, задирая нос и приседая разъярённой тигрицей перед прыжком, едва не сорвав нас со скамеек вдоль бортов. Так и хотелось крикнуть: потише, извозчик, не дрова везешь, да толку, всё равно будет
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу «Кофе по-сирийски». Бои вокруг Дамаска. Записки военного корреспондента - Сергей Александрович Бережной бесплатно.
Похожие на «Кофе по-сирийски». Бои вокруг Дамаска. Записки военного корреспондента - Сергей Александрович Бережной книги
- Сотворение мира: Российская армия на Кавказе и Балканах глазами военного корреспондента - Виктор Литовкин - Военное
- Войска специального назначения Организации Варшавского договора (1917-2000) - Жак Бо - Прочая документальная литература
- Стеснительная гетера и другие истории из мира интриг и интриганов - Виктор Еремин - Прочая документальная литература
- Воспоминания - Елеазар елетинский - Прочая документальная литература
- Путин. Прораб на галерах - Андрей Колесников - Прочая документальная литература
- Тайна без точки - Альбина Коновалова - Военное
- Быт русского народа. Часть 6 - Александр Терещенко - Прочая документальная литература
- Почему Путин боится Сталина - Юрий Мухин - Прочая документальная литература
- Вербовка - Виктор Державин - Биографии и Мемуары / Военное
- Океанский ВМФ товарища Сталина. 1937-1941 годы - Владимир Виленович Шигин - Военное / История
