Форма входа
Читем онлайн «Кофе по-сирийски». Бои вокруг Дамаска. Записки военного корреспондента - Сергей Александрович Бережной
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
тыркаться взад-вперед.
Став позади танков, цепочкой перекрывших улицу, бээмпэшки замерли в ожидании атаки. Сотня-полторы до цели. Мы торопливо вываливаемся из заднего люка и укрываемся в ближайшем подъезде. Вася уже здесь – он добрался сюда вместе с танкистами. Коротко сообщает, что закрепил камеру на башне танка Халеда. Марат доволен: Халед – это снайперская точность, это всегда острие атаки. Стволы танков медленно поворачиваются, нащупывая цель, и замирают, наведённые в указанное артнаводчиками окно, проём, подъезд.
Тишина напряженная, давящая, наэлектризованная опасностью. Ждём. Первыми не выдерживают «духи». Из глубины подъезда вылетает ракета, касательно ударяясь в башню танка и срывая динамическую защиту. Почти одновременно раздался выстрел и подъезд окутало дымом и пылью. Взревев, бээмпэшки рванули вперед, и тотчас навстречу ударили пулемёты и автоматы. Еще одна ракета зажгла машину и успевший выскочить десант рванул без прикрытия вперёд, уходя в «мёртвую зону». Танки ответили бегло и точно сначала по окнам первого этажа, затем, задрав свои хоботы, по второму и третьему. Бээмпэ высадили десант у самых стен, короткими очередями автоматических пушек прошлись по первым этажам и отскочили метров на двадцать – тридцать назад, огрызаясь сдвоенными и строенными выстрелами своих тридцатимиллиметровых пушек.
Атака удалась с первого раза, и если бы не ракета, ударившая в башню, если бы не пылавшая БМП, если бы не срезанные очередями спецназовцы, то происходящее могло бы показаться хорошо отрежессированной постановкой. Если бы…
Танки и БМП отошли от домов и рассыпались веером, готовые поддержать огнём атакующих. Однако в здании вовсю шла свалка – контактный бой переходил в скоротечные и яростные рукопашные, и танкисты при всём желании им уже не помощники.
Командир бросает на штурм вторую группу. Их задача – «зачистить» захваченный дом. Нам бы дождаться, пока они проверят каждую квартиру, каждый уголок и ступеньку, найдут и снимут мины и «растяжки», но Марат «заблажил» – вперёд и хоть ты тресни. Надо снять атаку, штурм здания, снять в динамике, со всеми звуками боя. На хрена?! Закончат, передохнут, сделаем постановочные – да кто разберёт?! Даже озвученная сирийским офицером, эта крамольная мысль приводит профессора в бешенство – только правда, исключительно правда! Все взывания к разуму и шаманские заклинания, возражения, что камера будет прыгать в руках и не будет фокусироваться на точке съёмки, что это всё чертовски опасно и риск ничем не мотивирован, – тщетны. Он резко выбрасывает корпус из-за угла стены и несётся впереди спецназовцев, то обгоняя их, то ныряя в сторону, но не прекращая снимать. Сейчас Марат и камера единое целое, срослись, слились. Мы мчимся следом. Нас можно с уверенностью зачислять в олимпийскую сборную – скорость запредельная. И не нужен никакой мельдоний – достаточно пары очередей над головой. Насунувшаяся на глаза «сфера» мешает видеть перспективу, и взгляд шарит только под ногами и чуть-чуть вперёд. Только бы не споткнуться и не грохнуться – тогда фотоаппарат вдребезги, да и сам наверняка что-то себе сломаю.
Для иргаби всё едино – что мы, что бойцы армии. Они не выбирают цель, они просто поливают длинными очередями направо-налево, и это спасает: длинная очередь – это практически всегда пальцем в небо.
Так и ворвались в подъезд кучей-малой – солдаты, Марат, Виктор, Павлов и я, растекаясь ручейками по этажам, лестничным площадкам и квартирам. Эхо автоматных очередей и разрывов гранат, теснимое стенами, затравленно металось и снова глушилось новыми очередями и звуками разрывов.
Чертыхаясь и тихо матерясь, я вваливаюсь следом за Маратом в коридор, вывалив язык и задыхаясь. В горле сухо, язык тёркой шуршит по нёбу. Водички бы сейчас, хотя бы глоточек. Глоточек бы. Хоть крохотулечку. Марат, не оборачиваясь, протягивает бутылку с водой, я жадно, взахлёб, делаю несколько глотков и возвращаю бутылку. Он даёт отмашку Виктору и Павлову – вперёд. Они, перепрыгивая через две ступеньки, бросаются вверх.
Спотыкаюсь о лежавшее тело – убитый иргаби, едва не падаю на второго, перепрыгиваю через него и оказываюсь в просторной комнате. У окна ещё один убитый «бармалей», рядом лежит пулемёт на усыпанном гильзами полу. Марат снимает. Я обыскиваю карманы погибших – документов нет, зато у одного новозеландские доллары, у другого ливийские динары. Того, что в самом начале коридора, не трогаю – взрыв гранаты сделал его достаточно неэстетичным. Деньги не для коллекции: во-первых, принцип – никогда ничего не брать у убитых, нельзя, грех, а во-вторых – это вещдоки. Это улики, которые расскажут многое: о стране, откуда занесло сюда; грязные, мятые, потёртые или новенькие, хрустящие, чистенькие – о занимаемой ступеньке в социальной или бандитской иерархии; номер, серия – когда выпущены и где получены. Ну, и ещё кучу и маленький вагончик полезной информации.
Влетаю в соседнюю комнату. У стены лежит «бармалей». Что-то настораживает в его позе. Что? Глаза закрыты, спиной привалился к стене, ноги полусогнуты, руки держат автомат, палец на спусковом крючке… Э, нет, парень, мёртвые – они другие, что-то неестественное всегда есть, а у тебя ноги уже спружинены, чтобы вскочить на одно усилие. Левая рука на цевье, правая на рукоятке, палец на крючке. Доля секунды – и лови очередь.
Думать некогда: надо действовать, но влетел Марат, мгновенно оценил ситуацию и с размаху саданул ногой по автомату. Тот отлетает в сторону. Иргаби распахивает ресницы, дергается, что-то выкрикивает и стонет. Понятно, почему он не ушел – куртка на груди разорвана очередью и залита кровью. Распахиваю на нём куртку – на поясе гранат нет, и это уже радует. Обшариваю карманы – пусто, оружия нет, документов нет, значит, тоже из «туристов». Ну, брат, тебя надо спасать, ты очень нужен «гостеприимному» мухабарату. Достаю бинт, вопросительно смотрю на Марата. Он кивает – бинтуй. «Бармалей» не верит, что его будут не убивать, а заматывать раны. В коридоре раздаётся топот, и в дверях появляются солдаты. Двое опускаются на колени перед иргаби, один приподнимает его и поддерживает, второй ловко перехватывает грудь раненого бинтом. Потом они подхватывают его под руки и волоком тащат из комнаты.
Выстрелы стихают – бой закончен. В комнату вваливаются Виктор и Василий, немного запыхавшиеся и возбуждённые. Виктор подходит к окну, смотрит, подзывает меня и показывает на тупик, перехваченный поперёк полотняной кулисой. Что-то неуловимо знакомое, но что? Виктор говорит, что это то самое место, где меня подстрелили. Я думал, что мы тогда перебегали через двор, а это, оказывается, «обрубок» улицы с одинокой оливой. Отсюда сотни полторы метров, но их еще надо будет пройти. Сейчас сделать не получится: надо еще взять вон тот дом.
А съемка удалась,
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу «Кофе по-сирийски». Бои вокруг Дамаска. Записки военного корреспондента - Сергей Александрович Бережной бесплатно.
Похожие на «Кофе по-сирийски». Бои вокруг Дамаска. Записки военного корреспондента - Сергей Александрович Бережной книги
- Сотворение мира: Российская армия на Кавказе и Балканах глазами военного корреспондента - Виктор Литовкин - Военное
- Войска специального назначения Организации Варшавского договора (1917-2000) - Жак Бо - Прочая документальная литература
- Стеснительная гетера и другие истории из мира интриг и интриганов - Виктор Еремин - Прочая документальная литература
- Воспоминания - Елеазар елетинский - Прочая документальная литература
- Путин. Прораб на галерах - Андрей Колесников - Прочая документальная литература
- Тайна без точки - Альбина Коновалова - Военное
- Быт русского народа. Часть 6 - Александр Терещенко - Прочая документальная литература
- Почему Путин боится Сталина - Юрий Мухин - Прочая документальная литература
- Вербовка - Виктор Державин - Биографии и Мемуары / Военное
- Океанский ВМФ товарища Сталина. 1937-1941 годы - Владимир Виленович Шигин - Военное / История
