щель, готовый в любой момент активировать боевую печать. Рядом прикрывал Хуошан.
Створки распахнулись наполовину и встали. В обрушившейся на нас тишине я слышал биение своего сердца и стук крови в висках. Шумно дышал Хуошан. Сгустившаяся по другую сторону врат тьма едва уловимо посветлела, словно приглашала войти. Переглянувшись, мы разом шагнули в открывшийся проход.
* * *
Алхимический склад мы с Хуошаном отыскали сразу, что я счел добрым знаком.
Вдоль левой стены вытянулся стол из черного с прожилками камня. Гладко отшлифованная поверхность тускло блестела в рассеянном свете ламп. Над ним нависали полки с колбами, весами, горелками и прочими инструментами. Большую часть помещения занимали открытые шкафы, заполненные банками, коробками, закупоренными сосудами с какими-то растворами. Все они были подписаны: «бычий корень», «лепестки златогорника», «азалия многоликая»… Большинство названий мало что мне говорили — сроду не дружил с алхимией.
— Что нам вообще нужно? — Хуошан разделял мою тоску от вида этого места.
— Всего четыре ингредиента, — я сверился с рецептом. — Изумрудная крошка, вытяжка женьшеня, тигровый цвет и сангуис.
— Сангуис — это такие красные кристаллы, если я правильно помню?
— Точно. Полагаю, их и все остальное найдем здесь, — с уверенностью заявил я и похлопал друга по плечу. — За дело, не стой столбом.
Спустя четверть часа у нас были три из четырех необходимых ингредиентов.
— Где этот проклятый сангуис? — бухтел Хуошан, перебирая одинаковые деревянные коробочки без надписей. — Не могут же скляночники всё время таскать его с собой?
— Ищи, — прервал я брюзжание друга. — Он должны быть где-то здесь.
— Мы уже второй раз перебираем эти дурацкие коробки… У меня в носу свербит от вони!
— Надо будет, переберем и третий, и четвертый, — безапелляционно заявил я. — Зря мы, что ли, тащились сюда и рисковали своими шеями?
Хуошан чихнул, сквозь зубы процедил ругательство и принялся с удвоенной яростью рыться в коробках.
— С меня хватит! — раздраженно выпалил он после бесплодной проверки очередного ящика. — Мы впустую тратим время. Я понял: зеркальные стражи — обманка, чтобы такие олухи, как мы с тобой, поверили в себя. Настоящее испытание начинается здесь. Как вообще можно найти что-то конкретное в этой свалке⁈
— Поинтересуйся об этом на досуге у мастера Диши, — съязвил я, перебирая мешочки с алхимическими ингредиентами. — Уверен, он с удовольствием утолит твое любопытство.
Хуошан презрительно сплюнул, будто раскусил горький плод.
Я с ослиным упорством продолжал копаться в одном из сундуков. Сахарный тростник, сагус [плоды дерева сагус разжижают кровь], саликс [одна из разновидностей ив, в медицинских целях используют семена], сальвия [шалфей] — не названия, а демоны ведают что! И кто только их придумывал? Наверняка, какой-нибудь старый извращенец!
Сундук показал дно, а кристаллов сангуис в нем так и не обнаружилось. Я устало прислонился к стене, лихорадочно соображая, что делать. Сюда бы Яньлинь: подруга отлично разбиралась в травах и точно знала, какая поможет при расстройстве живота, а какая остановит кровь… Кровь!
— Я идиот! — осененный внезапным прозрением, воскликнул я, отлип от стенки и заспешил к выходу из лаборатории.
— Не смею переубеждать тебя, — язвительно заметил Хуошан, нагоняя меня. — Но, скажи на милость, какой шершень ужалил тебя и куда мы несемся?
— К Кристаллу, конечно же! У нас уже есть все, что нужно!
* * *
Найти Кристалл Шипа оказалось просто лишь на словах. Главное сокровище Дома берегли как зеницу ока, не допуская к нему посторонних и даже учеников. Поэтому мы не знали, как он выглядит, но я был уверен, что попадись он мне на глаза — пойму сразу.
Сейчас эта уверенность изрядно пошатнулась.
Битый час мы бродили по хранилищу — и всё джучонгу под хвост. Шкафы сменялись оружейными стойками, а те в свою очередь уступали место хитроумным приспособлениям, о назначении которых оставалось только догадываться. Похоже, последняя капля нашей удачи ушла на дорогу до хранилища, и теперь звездный старец Фу отправился спать, бросив нас одних в этом лабиринте, полным древнего хлама.
— Смотри, Небесная сфера! — Хуошан возбужденно потянулся к артефакту. — Говорят, она многократно усиливает способности заклинателя. Это с помощью нее сто лет назад, во время великой засухи, прошлый глава заставил взойти поля на территории в несколько десятков цин [1 цин = 6⅔ га].
— Не трогай, придурок! — я вовремя хлопнул друга по загребущим рукам. — Хочешь переполошить весь Дом?
— В чулане с травками ты не был столь осторожен.
— Сомневаюсь, что найдется идиот, который будет вешать сторожевую печать на каждую склянку. А вот одна и главных реликвий Дома — совсем другое дело.
Даже странно, что до сих пор никто не пришел. Неужели старейшины так полагаются на ловушки?
Мои мысли прервал грохот падающих камней. Хуошан, растянувшись на полу, изрыгал проклятья на головы барахольщиков, натащивших сюда не пойми чего. Полы его ханьфу задрались, оголив кривые волосатые голени.
Зрелище было до того комичным, что я не выдержал и расхохотался. Взбешенный падением и добитый моей реакцией, Хуошан вскочил, схватил булыжник (о который, видимо, и споткнулся) и, прежде чем я успел его остановить, с остервенением швырнул его в ближайшую стену.
За краткий миг в моей голове пронесся ураган образов: ударяющий в стену камень, вой сигнального механизма, захлопывающиеся врата и сбегающиеся на звук тревоги старейшины. Я уже готов был схватить Хуошана за рукав и броситься к выходу…
Булыжник пролетел сквозь стену и глухо стукнулся обо что-то вдали. Несколько ударов сердца я пялился на то место, где он исчез, ожидая, что камень вернется обратно; а затем встряхнулся, бросил на полку мешочек с чем-то сыпучим и подошел к стене. Хуошан озадаченно наблюдал. Ладно хоть угомонился.
— Какого… — выдавил он из себя, но я поднял руку, призывая друга к молчанию.
Я обвел взглядом стену, вгляделся в рисунок трещин, оттенок камней, аккуратность кладки. Зашел с одного края, с другого, приблизился, отступил на два шага. Стена как стена. Ничего необычного.
Я осторожно поднес руку к поверхности. Пальцы не встретили сопротивления и погрузились в камень. По предплечью пробежали мурашки. Я приготовился отдернуть руку при малейшем признаке опасности, но пространство внутри стены оставалось таким же разреженным. Поводив рукой на той стороне и не встретив препятствий, я глубоко вдохнул, зажмурился и шагнул вперед.
Сквозь тело прошла волна энергии, но это было, скорее, приятно, чем больно. Открыв глаза,
