на подмогу. Вообще, в этом сражении Хлор показал себя отличным командиром, цепко следящим за всеми происшествиями и держащим руку на пульсе событий.
Зажатые с двух сторон враги почти все были перебиты. Парсаний проехался по той улице и рассказал, что она вся защита кровью, а трупы солдат лежали вповалку. Кровью были забрызганы стены домов и внутренние помещения. После этого нам уже никто не мешал добраться до дворца.
Когда войска выбрались ко дворцу, то снова встретились с врагом на площади. Это были все наличные силы, собранные вандалами, последний оплот их сопротивления. Хлор, оценив их настрой пасть на поле битвы, решил не бросаться сломя голову в атаку, а подождал, пока подойдут все наши войска.
Это было правильным решением, потому что в итоге оказалось, что наших войск на пять сотен солдат больше. Это позволило Хлору действовать по прежней схеме, то есть отправить танки и копейщиков в центре площади, а стрелков выставить во второй линии.
Еще по душе центурии он отправил с флангов, чтобы охватить врага по краям. И завершающий штрих — это отправка тех же самых запасных центурий в дальний обход по улочкам, чтобы выйти в глубокий тыл противника, обойдя его на подступах к дворцу.
Вскоре на площади снова разгорелся жаркий бой, причем танки оказались в самой гуще сражения. Основная нагрузка легла на плечи копейщиков. Они выстроились стеной и кололи противников, прикрываясь на танками.
Стрелки стреляли сзади нашего строя, но в какой-то момент, когда Хлор увидел, что все войска врага увязли в сражении, он приказал стрелкам обойти противника с флангов и вести огонь в спину и в бок врагов. Это удалось сделать и вскоре стрелы и арбалетные болты начали наносить врагам поистине ужасающий урон, сметая их с площади.
Чтобы чуточку ослабить урон от наших стрел, вандалы бросили против стрелков легкую конницу, но в это время в тыл им со стороны дворца вышли две центурии, копейщиков и стрелков. Второй отряд, тоже отправленный в далекий рейд, заплутал в многочисленных улочках и надолго потерялся. Впрочем, те воины из первого отряда, что вышли сейчас, очень помогли нашим стрелкам.
Битва перекинулась с площади на ступени дворца, а затем и внутрь. Вандалы отчаянно защищались, король Гейзерих с сыновьями, несмотря на то, что был ранен, тоже вступил в битву, но это их не спасло. Вскоре дворец запылал, а также во многих частях города также произошли пожары.
После того, как со всяким сопротивлением вандалов было покончено, мы занялись тушением пожаров. Улицы и здания пылали остаток дня и всю ночь, мы едва успели спасти город.
Когда я въехал в него, то был поражен размерами, хотя за прошедшие века Карфаген сильно уменьшился, он все равно не уступал Риму. Я наблюдал за огромными статуями древних пунических богов и их храмами. За время недолгого владычества вандалов здесь всеми силами насаждалось христианство, но карфагеняне все еще почитали старых богов и поклонялись им, хоть и тайно.
Римлян, как и в Западной Европе, здесь уже тоже не видели несколько десятилетий. Поначалу жители робко выглядывали из жилищ, но не осмеливались выйти. Затем наперерез моему коню побежал ребенок лет пяти, случайно вырвавшись из рук матери.
Она с ужасом начала звать его: «Магон!», опасаясь, что мы сейчас раздавим ее непоседливого сына. Но нет, я остановился, поднял руку, останавливая свою свиту и подождал, пока она подхватит ребенка на руки и не уберется с нашей дороги.
Поскольку дворец короля сгорел, мы устроились на ночлег в здании городского наместника. Это был вандал по имени Ульп, пожилой мужчина, он сказал, что приехал сюда тридцать лет назад с молодым Гейзерихом. Я поговорил с ним несколько часов и приказал разыскать тело короля вандалов и похоронить его с подобающими сану почестями.
— Вы напоминаете мне молодого Гейзериха, император, — сказал мне Ульп на прощение. — Того, юного и неудержимого, которого никто не мог остановить. Жаль, что вы не встретились с ним раньше и не подружились. Может быть, тогда королевство вандалов осталось бы существовать на свете.
— Возможно, — сказал я. — Все возможно. Я бы хотел жить в мире и согласии с окружающими нас державами, но только в том случае, если они бы не нападали на нас.
Нашу беседу прервало появление воинов гетулов. Они приехали к Карфагену с юга по суше по дороге от города Цирта. Их отправил царь, приказав ехать днем и ночью, но не упустить Карфаген.
Он хотел сам захватить город. Но, как ни спешили гетулы, сейчас они уже опоздали. Город уже принадлежал нам и мы вскрыли сокровищницу царя. Там обнаружилось огромное количество золота и драгоценностей, всего того, что вандалы захватили за много лет грабежа Европы и Африки.
Теперь мы спешно перевозили полученные ценности на «Несокрушимый». Это очень не понравилось полководцу гетулов. Его звали Тофа и он приказал отнять у моих солдат золото.
Конечно же, мои воины отказались выполнять его требования и разгорелась драка. Моих солдат было больше, к тому же со всех сторон спешили подкрепления и гетулов отбросили от дворца. Тогда Тофа явился ко мне.
— Это нарушение достигнутых договоренностей! — кричал он. — Мы знали, что вам нельзя верить, лживые и продажные римляне! Как вы можете трогать казну вандалов, которая вовсе не принадлежит вам?
— Как это не принадлежит, если мы захватили город? — спросил я с улыбкой, забавляясь ситуацией.
Парсаний уже проверил количество гетулов, прибывших в город и доложил, что их самое большее пять тысяч. Все они были легкоконные всадники, без доспехов, вооруженные дротиками и короткими мечами. В городских условиях им ни за что не совладать с моими копейщиками.
Да и все войско гетулов тоже в основном состояло из легкой конницы, не способной оказать нам какой-либо вред в городе. Поэтому я мог расслабиться, хотя, если мне нужны из конные воины, то я должен буду договориться. Впрочем, гораздо легче разговаривать о деньгах, когда ты уже вычистил сокровищницу врага дочиста и забил золотом трюмы своего корабля. Что я и сделал за ночь, приведя Тофу в еще большее бешенство.
На следующий день прибыли войска мавританцев. Не найдя ничего в казне, они присоединились к гетулам, потихоньку начавшим грабить город. Вскоре Карфаген снова запылал.
Это не входило в мои планы. Мне нельзя было ослаблять вандалов слишком сильно, чтобы Карфаген захватил потом кто-нибудь другой и затем начал угрожать моим южным рубежам.
Поэтому я послал союзникам приказ прекратить грабежи, а когда
