этим разговором между двумя родственниками, но очень осторожно и по большей части делали вид, что ничего этого не слышат. Дали возможность поговорить.
— А ты с кем? — спросила его Ада, как будто решила немного перевести тему.
— С Кемизовым, — ответил Борис, не совсем ещё понимая, к чему этот вопрос.
Тогда она выдала ему два рюкзака и проговорила:
— Ты знаешь, как пользоваться алхимией. А мне нужно продолжать работать, — добавила она, взяла следующий рюкзак, передала магу, стоящему за Борисом, и начала проводить краткий инструктаж.
Мужчина даже сказать ничего не мог.
В этот момент к нему подошёл генерал Паскевич и похлопал по плечу. А увидев ошарашенный взгляд Бориса, он проговорил:
— Сейчас такое время, когда дети не просто взрослеют невероятно быстро. Но и учатся делать свой выбор. Это её выбор. Ты ничего не можешь с этим сделать. Считай, что через неё говорит сила родной земли. Твоя дочь, если ты не знал, вообще спасла капище от смерти. Здесь уже все об этом говорят. Ты просто ещё не в курсе.
— Конечно, не в курсе, — ответил Борис фон Аден. — А что случилось?
Иван Фёдорович Паскевич коротко пересказал ему информацию, которую знал сам, про попытку убийства капища, про то, что девочка была готова пожертвовать собственными силами, что, видимо, и произошло. Но капище отреагировало иначе: приняло жертву и избрало её своим проводником.
— Поэтому ты ничего не сможешь сделать, — подвёл итог Паскевич. — Как она тебе сказала, она уже не принадлежит к фон Аденам. Она — Рарогова и проводник капища до мозга костей. А это совсем другой уровень ответственности и понимания.
— Вижу, — ответил Борис. — Но пока не принимаю. И мне с этим тяжело смириться.
— Прекрасно тебя понимаю, — ухмыльнулся генерал Паскевич. — Именно поэтому я так и не завёл семьи и детей. Потому что, по крайней мере, буду уверен: когда умру, не оставлю никого за своей спиной.
И тут фон Аден понял, что ему срочно нужно перевести тему разговора.
— А ты как здесь? Уже нашёл своё место?
— Ну конечно, — расплылся в улыбке Иван Фёдорович. — Куда же я дену свои любимые пушечки, дорогие? Я тут, знаешь, посшибал немного по складам. Они у меня, правда, все немагические тут, — Паскевич криво усмехнулся. — Однако я так подумал и склады немного обчистил. Не столичные, а региональные, но вот теперь у нас есть целых две батареи. Ими я и буду командовать. Эх, Димку бы мне с твоего сюда, — вздохнул он. — Но понимаю, что ты его оставил там. Ты теперь вместо Димки, да?
— Теперь я, — кивнул Борис, вспоминая жребий.
— Ну вот теперь крутись, как хочешь, — состроив совершенно демоническую физиономию, сказал генерал, — но будешь мне заменять его.
— Понял, — с улыбкой кивнул Борис.
— Смотри, какая ситуация, — продолжал Паскевич. — Неодарённых тут нет. Если хотите, можете перейти ко мне под начало, и будем все вместе. Ну, понятно, что я по пушкам бегать буду и между батареями. А можем просто взять с вами вместе сектор.
— Хорошо, согласен, — сказал Борис. — Так будет гораздо проще координировать наши действия. Все друг друга знаем, в бою уже слажены. А кто хоть назначен руководителем-то всего?
— Ты не поверишь, — ответил Паскевич.
— Ну, в смысле, я имею в виду, не конкретно по ментальной части, — уточнил Борис.
На что генерал покачал головой и закатил глаза.
— Здесь сидит восемнадцатилетняя девочка, которая соединила всю армию через рунные цепочки и держит в своих руках, или в мозгах, уж не знаю — полностью защиту всей резиденции.
Стоило ему договорить, как они почувствовали мягкое прикосновение к своему разуму и сигнал о том, что демоны выступили со стороны Усть-Баргузина.
«Готовьтесь», — пришёл им мысленный импульс.
— Вот почувствовал? — спросил Иван Фёдорович.
— Почувствовал, — кивнул Борис. — А что это было такое?
— Это система оповещения Мирославы, — ответил Паскевич. — Видишь, она говорит: на дальних подступах их засекла. И именно она будет нас прикрывать. А ещё от телепорта не все ушли под защиту стен. Ждут ещё твоего тестя.
— В смысле? А что с ним? — уточнил фон Аден.
— Так, Креслав Рарогов поехал к Морозову. И должен вот-вот вернуться. Держат телепорт, надеются на подкрепление от ледяных магов.
— Твою мать, — проговорил Борис. — Морозовы, конечно, не вовремя…
— Ну так вот, — генерал снова улыбнулся. — Пошли на эту сторону, будем их ещё пушками прикрывать.
— Понял, — кивнул Борис, затем махнул рукой Кемизову. — Пошли. Как же я Креслава и не прикрою?
Они развернулись. И Борис бросил последний взгляд на дочь Аду. Она улыбнулась ему — совсем по-доброму, так, как никогда раньше не улыбалась.
После этого в воздухе вслед за ним прочертила специальный обережный знак, чтобы отца хранила мать-земля.
У Бориса фон Адена в горле встал комок. Он понимал, что ничего не может с этим поделать.
— Не кори себя, — шепнул ему Иван Фёдорович. — Телепорт всё равно уже не работает на отправку, только на приём. Силы экономят. Так что никуда она уже не сможет деться. А вот мы с тобой, — добавил он, — ещё ой как сможем.
— А по льду? — с умирающей надеждой спросил Борис.
— А по льду последние партии уже давным-давно отправили. Всё, — развёл руками генерал.
* * *
Паскевич действительно был помешан на своих пушках. Вроде бы, казалось, обычные, не магические орудия. Но именно благодаря им он собирался косить ряды захватчиков-демонов.
Первую батарею выставили на берегу острова. Да, так что ни одна мышь не должна была прошмыгнуть. Вторую установили на подступах к резиденции.
Борис фон Аден находился у первой батареи пушек вместе с Кемизовым и Паскевичем. Разумеется, тут был не один он. Все понимали, что необходима оборона со всех сторон. И на пушках стояли другие маги, встречая демонов по кругу, организовав оборону со всех сторон.
Первое, что увидел Борис фон Аден, выйдя на берег Байкала, было то, что вместо гладких льдов вся поверхность озера превратилась в подобие ледяного ежа. Всю площадь покрывали огромные наросты высотой по три и четыре метра, как иглы, торчащие в разные стороны.
— Но это ещё не всё,
