и накапала некоторое количество препарата себе в рот.
Собралась с силами и пододвинулась ближе к мужчине.
— Лекарство, — сообщила пленнику. — Рот... глотать... здоровье...
Меня поняли.
Тирианец послушно открыл рот и тяжело сглотнул, получив несколько капель восстановителя себе на язык.
— Имя Грегор, — прохрипел он.
Грегор. Что же, приятно познакомиться.
— Имя Лайла, — сообщила я в ответ.
— Лайла, — повторил за мной мужчина удовлетворённо, но потом все же устало откинулся назад и прикрыл глаза.
***
— Я ему не доверяю, — прошелестела Энрика, немного отойдя от своего ступора и взбодрившись после восстановителя, который я почти насильно залили ей в рот.
— Дело твое. Я тебя ни к чему не принуждаю, — проговорила я на общеземном, надеясь, что, если за нами следят, понять язык землян точно не смогут. — Но независимо от твоего желания я планирую взять Грегора в союзники и вместе с ним попытаться выбраться отсюда и побороться за нашу свободу и жизнь.
Восстанавливающий препарат, пусть и в малой дозе, помог окончательно прийти в себя. Я нашла в себе силы даже встать на ноги и немного пройтись по отсеку, обследуя все его уголки и пытаясь выяснить, есть ли здесь что-то полезное. К сожалению, помимо санитарного устройства больше ничего интересного в помещении не обнаружилось: ни источника воды, ни чего-то, что можно было открутить моим мультитулом и использовать в качестве оружия.
Тело по-прежнему болело и слушалось меня с большим трудом. Но я двигалась, превозмогая боль и разминая конечности, потому что не планировала быть слабой и беспомощной и, уподобляясь Энрике, просто сидеть и ждать каких-либо действий от пиратов.
Она-то, наивная душа, еще уповала на то, что нас спасут. Я же эти иллюзии из своих размышлений и планов сразу исключила, как глупые и несбыточные.
Энрика нахохлилась и ничего не ответила на мой выпад.
Я сокрушенно покачала головой.
О, космос, почему я угодила в плен именно с ней? Что за издевательство?
Будь рядом Дафна, мы бы уже вовсю разрабатывали план побега и оказывали друг другу всяческую поддержку.
А польза от госпожи Болер пока состояла лишь в прихваченных случайно лекарствах и в том, что мне было с кем поговорить, отгоняя подальше темные мысли о будущем.
Села на пол, вздохнула и вперила серьёзный взгляд в блондинку.
— Тебе нужно взять себя в руки и перестать надеяться на еще чью-нибудь помощь. Нас не будут искать и не полетят спасать. Мы никому не нужны и находимся в чужой галактике слишком далеко от дома и от Содружества, — попыталась донести до женщины простые истины. — Поверь мне, нам необходимо самостоятельно искать способы спастись. Тирианца не зря сковали и держат на препаратах. Думаю, в нормальном состоянии он способен положить немало врагов, а если достать ему оружие...
— Может быть, нам стоит попробовать договориться с моргианцами?
— И что ты сможешь им предложить?
— Мой отец.... Он...
— Я помню, кем является твой отец на станции, — согласилась я, вызвав настороженный взгляд своей собеседницы. — Кстати, раз уж ты вспомнила о своих родных. Мне очень интересно, какого верданского ящера ты вообще пошла служить на “Невус”? Контракты заключались лишь с теми, кому, по сути, было нечего терять, и кого в Содружестве никто ждать не будет.
— Папа решил, что так будет лучше для всех. — вздохнула Энрика поморщившись. — После всего... Он боялся, что та история будет мешать его службе в Совете “Экраны”.
"Та история. Ну да, ну да."
Похоже, как ты ни выворачивали сплетники все связанные со мной, ней и Адамом события, нашлись и те немногие, кто понимал, что не я одна виновна во всем, что случилось. Энрика вступила в отношения с женатым мужчиной, забеременела от него еще тогда, когда он официально был связан браком с другой женщиной. Этот инцидент вызвал некий резонанс и толки, и пусть в качестве “девочки для битья” была выбрана я, обелить госпожу Болер и заткнуть всем рты полностью у ее отца наверняка не вышло. Репутация дело хрупкое. Да и кто знает, как Советник относился к аморальному поведению дочери, и что вообще происходило в ее семье.
— То есть он таким образом просто от тебя избавился, — сделала вывод я. Энрика дернулась, как от пощечины, но промолчала. — И после этого ты думаешь, что твой отец тебе поможет? Плен у пиратов — клеймо на репутации, особенно когда она и так запятнана.
— Я... не... Да что ты понимаешь? — вспылила госпожа Болер, сжав кулаки.
— С учетом нашего общего прошлого, дорогая Рика, я понимаю многое. Пусть и обсуждать это с тобой не горю желанием. Твоя реакция лишь убеждает, что на помощь семьи Болер и связи твоего отца уповать нет смысла. — отмахнулась я. — Мне все равно, что ты собираешься делать или не делать и как решишь поступать, но будет лучше, если хотя бы мешать мне ты не станешь.
Энрика застыла, а затем медленно кивнула и отвернулась. По ее лицу было заметно, но женщина хотела мне возразить, но в последний момент промолчала.
Что же, пусть так. Это лучше, чем ничего.
***
Сквозь дрему я услышала, как зашуршали створки входа в наш тюремный отсек. Раздались шипящие голоса, а затем приближающейся звук тяжелых шагов. Внутренности затопило почти животным страхом до такой степени, что стало тяжело дышать и сложно шевелиться.
Открывать глаза и встречаться лицом к лицу с похитителями не хотелось категорически.
Рука в кармане сжала мультитул на сенсоре с крошечным лезвием. Если все дойдет до критической точки, я буду сопротивляться до последнего.
Меня грубо вздернули и подняли над полом так неожиданно, что веки распахнулись сами собой.
Моргианский пират что-то зашипел из-под капюшона и приблизил голову к моему лицу, пытаясь то ли лизнуть меня, то ли обнюхать. Я с отвращением вдавила затылок в стену, стараясь отстраниться от монстра и сохранить дистанцию от его прикосновений.
Рядом захрипела Энрика, которую также бесцеремонно схватили и прижали к стене.
Наши тюремщики обменялись какими-то фразами, и их голоса, как мне показалось, звучали довольно и как-то... предвкушающе.
— Требую переговоров, — неожиданно подала голос Рика на икелансом языке. Ну, хоть что-то полезное выучила на "Невусе".
— Нет переговоры, женщина, — хохотнул тот моргианец, который держал меня за горло, другой рукой пытаясь ощупать и стянуть верхнюю часть моего комбинезона. Я дергалась в его грубой
