могла изменяться по усмотрению самого рабочего, то в дни войны это каралось, как преступление.
Большое внимание мы уделяли роли мастера, бригадира. На основе внедрения безнарядной системы их освобождали от лишней писанины, беготни за деталями и инструментом. Мастер стал самостоятельно решать производственные вопросы, стал действительным руководителем на своем участке. В его распоряжение выдавались талоны на дополнительное питание, ордера на промтовары, талоны на хлеб без карточек. Он сам решал вопрос о направлении рабочих в профилакторий и т. д. Все это позволило материально поощрять наиболее отличившихся рабочих.
Подняв роль мастера, мы освободили начальников цехов от несвойственных им дел, дали им возможность заниматься основными вопросами организации производства. Такого четкого разделения обязанностей и ответственности мы добились во всех звеньях производства. [197] Но все эти изменения не дали бы результатов, если бы не четкое планирование производства и точный оперативный учет. Производственное планирование мы не мыслили без сочетания с технологическим. Можно составить самый идеальный план, но если не знать не только ежедневно, но даже ежечасно, как он выполняется, то план превратится в ненужную бумажку. На многих предприятиях практиковались (да и сейчас практикуются) ежедневные диспетчерские совещания, на которых подолгу разбираются главным образом причины невыполнения графика по дефицитным деталям. На нашем заводе таких совещаний начальников цехов не проводилось. Планирование было объединено в одном планово-производственном отделе под руководством заместителя главного инженера В. Д. Максименко, впоследствии директора завода.
Построение цехов и отделений по принципу предметной специализации при поточном производстве позволило в корне изменить управление производством. Планирование и учет упростились и стали более оперативными, конкретными и реальными. Сократились межцеховые и внутрицеховые перевозки, высвободились транспортные средства и рабочая сила при них, улучшились некоторые другие показатели.
В результате укрупнения и упрощения структуры управления, внедрения безнарядной системы было высвобождено около 500 инженерно-технических работников и 130 нарядчиков.
Помимо суточных итогов мы ввели 4-часовые, а в некоторых случаях и 2-часовые графики поступления заготовок, состояния операционных заделов, сдачи узлов, агрегатов и готовых машин. Эти графики велись у начальников отделений, участков, цехов, на диспетчерском пульте завода. Директор и главный инженер завода также располагали 2-4-часовыми графиками. Такая система полностью устранила необходимость ежедневных совещаний как по пульту, так и очных. Руководители завода и цехов в любой момент видели состояние дел на участках и даже на решающих операциях и могли принимать срочные, оперативные меры. Хорошо налаженный учет давал возможность заводским, партийным и общественным организациям более оперативно и конкретно вести массово-политическую работу, наглядную агитацию, развивать социалистическое соревнование. В результате всех этих мероприятий завод стал стабильно [198] изо дня в день выпускать 40 танковых и 60 дивизионных пушек.
В том, что завод достиг больших успехов, он во многом обязан своему директору А. С. Еляну. Обладая твердой волей и требовательностью к подчиненным, умением конкретно решать вопросы, он создал на заводе стиль, проникнутый деловитостью снизу доверху. При решении самых сложных вопросов он никогда не прибегал к многочисленным и длительным совещаниям. Все сводилось к рассмотрению конкретных, заранее подготовленных предложений.
Умение чувствовать перспективу позволяло заблаговременно быть готовым к решению коренных задач в создании лучших образцов артиллерии и других изделий и освоении самой передовой техники и технологии. В первые же дни прихода на завод А. С. Елян приступил к созданию опытного цеха КБ, оснащенного полным комплектом оборудования для производства пушек. Это позволило буквально в несколько месяцев осуществить в металле, испытать и сдать госкомиссии всю гамму пушек. Прозорливость, я бы даже сказал, мудрость такой практики подтверждается и примером освоения нефтяного оборудования, начатого заводом в 1944 г., задолго до окончания войны, в интересах народного хозяйства будущего мирного времени.
При внедрении новых станков, приспособлений и других видов новой техники директор зачастую сам возглавлял группу конструкторов, технологов и производственников и, чтобы постоянно быть в контакте с ними, размещал свое рабочее место прямо на производственном участке. Так, например, было при освоении литого дульного тормоза, освоении многошпиндельных станков и т. д.
Летом 1942 г. заводу предложили все дивизионные пушки направлять в определенный район. Мы догадывались, что там накапливаются силы для решающего удара. Действительно, в штурме и разгроме фашистских позиций под Сталинградом на каждом километре фронта действовало много наших пушек. Об этом потом нам рассказал представитель Ставки Верховного Главнокомандования главный маршал артиллерии Николай Николаевич Воронов. Он вместе с начальником ГАУ Н. Д. Яковлевым вскоре после Сталинградской победы прибыли на завод и, как бы отчитываясь перед коллективом, поведали о многих ярких артиллерийских эпизодах [199] с участием наших пушек, которым они дали высокую оценку.
Хочется отметить еще одну черту, присущую, конечно, не только нашему заводу. Речь идет о помощи одного предприятия другим. Корни этого явления уходят в социалистическую природу нашей экономики, советского общества. Дело ученых выявить во всей полноте характер и масштаб этой закономерности. Я расскажу о том, что делал в этом направлении наш коллектив.
Оптический завод, где директором был Колычев, оказался в тяжелом положении из-за отсутствия штамповок. Обратились за помощью к нам. Ответ был один:
– Приезжайте, чем сможем, поможем.
Незамедлительно приехал главный инженер оптического С. А. Зверев. Мы быстро нашли с ним общий язык. Хотя трудностей было много, помощь была оказана. В другой раз на завод приехал заместитель наркома авиационной промышленности Петр Васильевич Дементьев вместе с заместителем директора завода
A. Шульманом. Им требовались штампованные кубики. Для нас – это непривычное изделие, но инженеры, кузнецы пораскинули мозгами, и мы смогли удовлетворить и эту просьбу. По просьбе директора Московского автозавода Ивана Алексеевича Лихачева в короткий срок сумели снабдить автомобилестроителей поковками штоков для прессов. По-государственному откликнулись на обращение завода "Красный пролетарий", нуждавшегося в поковках для специальных токарных станков.
Это лишь несколько примеров из многих подобных. При этом надо отметить, что все наше оборудование было "по горло" загружено собственным производством и для оказания помощи другим приходилось проявлять немало усилий и изобретательности. Я должен с радостью отметить, что старинная русская поговорка "Долг платежом красен" в полной мере проявлялась и по отношению к нам.
1943 г. завод также завершил успешно, но в канун 1944 г. пришлось пережить весьма тревожные дни. Неожиданно приехали нарком Д. Ф. Устинов и вместе с ним нарком боеприпасов Б. Л. Ванников, нарком танковой промышленности В. А. Малышев, начальник ГАУ Н. Д. Яковлев, маршал бронетанковых войск Я. И. Федоренко и главные конструкторы Ф. Ф. Петров и
B. Г. Грабин, который в это время возглавлял ЦАКБ (Центральное артиллерийское конструкторское бюро). [200]
Их приезд был вызван необычайными обстоятельствами. Оказалось, что пушка конструкции
