ребят, не имевших даже законченной фабзавучной подготовки, работать на довольно сложном оборудовании. И кажется, тогда, на этом совещании, впервые было названо имя, которое сохранилось в моей памяти благодаря писателю Федору Гладкову, прославленному автору "Цемента". На этой книге мы, молодежь, воспитывались. Федор Гладков бывал на нашем заводе, встречался с его людьми, писал о них. На этом совещании и было рекомендовано перенести опыт Володи Зайцева на все участки нашего завода.
Но прежде чем говорить об опыте Зайцева, несколько слов о нем самом.
Комсомолец Володя Зайцев, несмотря на молодость, был специалистом широкого профиля – многостаночником. Тогда их еще называли универсалами. В ту пору, как и сейчас, прогрессивным считалось специализированное станкостроение. Универсальные станки в условиях массового производства являлись пережитком. Им на смену шли специальные станки – полуавтоматы и автоматы. Но война застала нас еще в самом разгаре этой реконструкции. Нужно было до конца использовать все возможности имевшегося оборудования. И в этих условиях наладчик-универсал был находкой. А Зайцев был и врожденным педагогом.
Из своего педагогического опыта он не делал секрета. Этот человек был весь на виду. Веселый, общительный, любимец ребят, он имел к ним свой, особый подход. Должен сказать, что некоторые его педагогические навыки пригодились и после войны, когда пришлось восстанавливать разрушенное войной хозяйство.
Зайцев никогда, с первого и до последнего дня обучения, не ставил себя выше своих учеников. После нескольких "пристрелочных" уроков, когда он успевал выявить наиболее способных, он объявлял: сегодня со мной будут на пару работать те, кто лучше всего усвоил урок. Это была своего рода ставка на доверие. Да и на здоровое самолюбие тоже. В процессе работы умел похвалить, а когда, случалось, парнишка или девушка "запарывали" деталь, спокойно, без нервов разбирал причину неудачи. Этот подход Зайцева к ребятам никогда его не тюдводил. Воспитание ответственностью давало блестящие результаты. Зайцев, говорили тогда, готовит кадры, как на конвейере.
У ребят Зайцев пользовался безраздельным авторитетом. Они понимали, что имеют дело с самородком. [209]
В цехе, где работал Зайцев, стоял импортный станок, привезенный на Урал еще в первую пятилетку. Станок был высокопроизводительный, хотя и довольно капризный. Он подчинялся только одному зуборезчику, который ушел на фронт. С тех пор станок стоял без работы.
Между тем все острее стала ощущаться потребность в шестернях. И вот без отрыва от своей основной работы Зайцев взялся пустить станок. Дело в том, что схема и чертежи станка были затеряны. Инженеры-технологи, которые в свое время устанавливали станок, тоже на фронте. Несколько недель возился Зайцев с этим станком и "раскусил" орешек. Станок был пущен, работал на полную мощь, с нехваткой шестерен было покончено.
Такие факты рождали стремление подражать своему наставнику.
На совещании у директора опыту Зайцева было уделено большое внимание. Среди мастеров, руководителей участков началось соревнование за быстрейшее внедрение в практику зайцевских методов обучения кадров.
***
…45 дней, которые завод получил для полной и окончательной перестройки, пролетели, как 45 часов. О том, что срок подходит к концу, я вспомнил на заводском полигоне, куда вместе с военпредами пришел на испытание нашей продукции – минометов. Продукция наша была принята на "отлично". Минометы пошли на фронт. А через некоторое время на завод стали приходить письма:
"Дорогие товарищи уральцы!
От имени всех бойцов и командиров нашей части передаю вам большое спасибо за минометы, изготовленные вашими руками. Если бы вы видели, как помогают они нам громить врага".
Заканчивалось письмо словами: "Мы гордимся вами, уральцы!"
Вслед за этим письмом приходили и другие, но в памяти, как это всегда бывает, навсегда осталось первое.
Первые успехи окрыляли коллектив, вселяли уверенность в людей, рождали силы и упорство. А впереди стояли задачи потрудней.
Я уже говорил о том, что воронежцы привезли с собой чертежи ракетных установок – "катюш". Подготовка к их производству шла параллельно с выпуском обычных минометов. Но многое в этой "странной" артиллерии [210] (она казалась такой из-за отсутствия ствола и замка) трудно поддавалось технологической обработке.
Есть в ракетных установках узел "СБ-3". Это направляющие, соединенные сверху и снизу легкой коммуникацией – конструкцией, на которой располагалось по одному снаряду. Эти спарки, как мы их тогда называли, требовали исключительно точной обработки. От этого, в свою очередь, зависело точное направление движения и полета снаряда, прицельность, эффективность стрельбы. Направляющие – довольно длинные плоскости. Точного профиля паза, прямолинейности направляющих долгое время не удавалось добиться на строгальных станках. Требовалась очень трудоемкая ручная пригонка. Сотни рабочих вручную шабрили после станочной обработки эти направляющие, поминутно сверяя по калибрам свою работу, мучительно добиваясь требуемой точности.
Начальником цеха гвардейских минометов был в ту пору Павел Иванович Ларин, молодой, энергичный человек, замечательный новатор. Он вместе с механиком Александром Ивановичем Казанцевым, инструментальщиком Леонидом Яковлевичем Мехонцевым, ныне Героем Социалистического Труда, поставили цель переложить на машины эту тяжелую операцию обработки направляющих. И добились своего. Сейчас уже трудно вспомнить во всех деталях эту эпопею "приручения" строгальных станков. Тут были долго казавшиеся непреодолимыми проблемы.
Такие группы рационализаторов действовали во всех цехах. Это были своего рода КП. С их помощью оперативно, по-военному решались проблемы, которые ежедневно рождались в цехах. С помощью этих летучих групп и расшивались возникавшие "узкие места".
Одну из таких групп возглавлял технолог Серафим Семенович Сильченко. Он прибыл на Урал в составе группы работников воронежского завода имени Коминтерна. Его работа была связана с механизацией самых трудоемких процессов. Творчество его как технолога отличалось исключительной оригинальностью. Его предложения поначалу казались парадоксальными, они даже ошеломляли. На деле же они оказывались очень эффективными. Запомнилось такое предложение.
Для крепления важной детали гвардейского миномета требовалась фрезеровка труб. Операция эта была нетехнологичной. Трубы плохо поддавались обработке [211] на фрезерном станке. Сильченко предложил прорезь в трубах не фрезеровать, а штамповать. Ему возразили: штамп будет расплющивать трубы, что вызовет дополнительные трудности – трубы придется выравнивать, опиливать. Стоит ли овчинка выделки?
– Ничего этого не потребуется, – заявил технолог.
И предложил оригинальный способ штамповки трубы. Попробовали – получилось.
Были и еще замечательные предложения, о которых стоит рассказать.
Как я уже говорил, поначалу новая артиллерия казалась всем нам довольно странной – "ни ствола, ни замка". Но именно в отсутствии ствола и казенной части и заключалась грозная сила этого оружия. Ствол заменяли направляющие, обеспечивавшие скорострельность оружия. После того как удалась обработка направляющих на строгальных станках, оставалась еще одна проблема: крепление направляющих к балкам. На первых порах, когда первые партии "катюш" шли с одного московского завода прямо на фронт, направляющие крепились
