Нам нужен горячий ужин, но мы не можем разводить костры. Дым и свет увидят за версту. Поэтому мы спрячем наш огонь под землю.
Я показал им, как на дне вырытой ямы сделать небольшой боковой подкоп для притока воздуха. Это была так называемая «лисья нора» — бездымный очаг. Когда мы развели на дне ямы небольшой огонь, дым, поднимаясь, не вырывался столбом, а рассеивался, проходя через землю, становясь почти невидимым и теряя запах уже в паре десятков шагов.
Над этим скрытым очагом мы установили треногу и подвесили большой походный котел.
Я подозвал к себе пятерых воинов, которых мне выделил Ярослав, и мы приступили к таинству финального ужина. Это должно было быть горячее, густое, концентрированное варево, которое не только восстановит последние силы, но и разожжет в сердцах воинов боевую ярость. Я назвал его про себя «Котелок Штурма».
Хитрость первая: живая вода. В большой походный котел мы налили чистой воды, но я не стал сразу ставить его на огонь. Достал из своих припасов глиняный горшок с топленым, очищенным добела и застывшим жиром. На глазах у удивленных воинов я зачерпнул щедрый половник этого жира и бросил в котел.
— Это — сердце нашего ужина, — объяснил я. — Не просто вода, а живая вода. Жир даст нам силу и сытость, которую не даст ни одна трава.
Хитрость вторая: быстрая густота. Когда жир растаял и вода начала закипать, я достал мешочек с прокаленной на сухой сковороде ячменной мукой.
— Сыпать медленно, мешать быстро, — командовал я. — Так мы не получим комков, а бульон станет густым и сытным, как хорошая каша, за считанные минуты, а не часы.
Бульон на глазах превратился из прозрачного в густой, золотистый, невероятно ароматный кисель.
Хитрость третья: вкус и сила. Теперь пришло время для основы. В котел отправились мелко нарубленное мясо, которое я заготовил заранее, и смесь сушеных овощей.
Затем я достал свой главный козырь — туго связанный мешочек из льна. Внутри была моя секретная смесь: сушеный дикий чеснок, растертые семена тмина и можжевельника, и несколько видов трав для восстановления сил. Я опустил этот «заряд» в самый центр котла.
Это было простое, солдатское блюдо, но в этой холодной, темной лощине, после изнурительного марша, его аромат, который начал расходиться от нашего скрытого очага, казался божественным. Его задача была не только восстановить последние силы воинов, но еще и вернуть им боевой дух, напомнить о тепле дома и разжечь в их сердцах ярость, которая должна была обрушиться на спящих врагов с первыми лучами рассвета.
Вскоре я вынул из котла мешочек со специями и отдал последнюю команду. Мои помощники-воины, работая быстро и слаженно, начали разливать по мискам горячее, обжигающее, густое варево. Аромат, который поплыл по лощине, был густым, мясным, пряным — запахом дома, запахом жизни.
Воины, продрогшие и уставшие, молча разбирали свои порции. Они сидели, сбившись в кучки, и, обжигая губы, жадно ели. Эффект был ошеломляющим, и он был не столько физическим, сколько психологическим. Тепло, разливающееся по замерзшему телу, вкус настоящей, горячей еды после бездушных концентратов — все это возвращало им не только силы. Оно давало отдохнуть и нервной системе.
После еды было еще время, чтобы вздремнуть. Многие этим воспользовались, чтобы прикорнуть на часик-другой.
Под утро атмосфера в лагере стала другой. Она стала мрачной, напряженной, смертельно опасной. Было слышно, как точат мечи, как проверяют тетиву, как затягивают ремни на доспехах. Воины готовились убивать.
Настало время для финального штриха. Я достал из своего короба запечатанные сосуды с рубиновым эликсиром.
— Десятники! Ко мне! — позвал я.
Они собрались вокруг, и я раздал им склянки.
— Это — «Гнев Соколов», — сказал я тихо. — Раздайте своим людям. Пить только по сигналу княжича к атаке. Ни секундой раньше. Он даст вам ярость и силу для первого, самого главного удара.
Они молча кивнули, разбирая драгоценные сосуды. Последние приготовления были закончены. Все оружие было готово. И мое, и их.
— Пора, — голос Ярослава был тих, но пронзил предрассветную тишину, как удар кнута.
Отряд, отдохнувший, накормленный и полный холодной, сдержанной ярости, беззвучно, словно стая волков, начал выходить из лощины. Они двигались, как тени, их доспехи не звенели, а кони ступали мягко, будто по мху.
Ярослав оставил в лагере небольшой резерв — десяток воинов под командованием Игната, чтобы прикрыть нам тылы и охранять меня с Бориславом.
— Ждите здесь, — сказал он мне. — Когда все начнется, будь готов. Раненые будут.
Я кивнул, и он, не оглядываясь, растворился во тьме, ведя за собой свой отряд.
Еще полчаса, и они вышли на гребень холма, с которого открывался вид на спящее Заречье. Отряд замер, рассыпавшись по гребню, превратившись в двести темных, неподвижных силуэтов на фоне светлеющего неба. До рассвета оставались считанные минуты. Атмосфера была не триумфальной, а мрачной, холодной, полной предвкушения жестокой резни.
Ярослав, стоявший впереди, медленно поднял руку. Двести воинов беззвучно достали из своих сосудов пробки, готовясь по его следующему знаку выпить «Гнев Соколов» и обрушиться на спящего врага.
* * *
Привет, ребята! Мы с моим товарищем Алексеем написали одну очень интересную историю. Рекомендую ознакомиться. Вам должно понравиться.
Что страшнее Темного Лорда на троне? Только уставший Темный Лорд в отпуске. Сбежав от своей империи ради покоя, Кассиан получил новый мир, который не желает оставлять его в покое. Теперь каждому, кто посмеет нарушить его тишину — от назойливого героя до гигантского монстра — предстоит узнать, что нет ничего опаснее, чем бог, который просто хочет, чтобы его не трогали.
Читать: https://author.today/reader/478192
Глава 23
Мы стояли на гребне холма, и предрассветный холод, казалось, пробирал до самых костей. Внизу, в лощине, спало Заречье. Редкие, почти погасшие костры Морозовых были единственными огоньками в этой серой, безжизненной картине. Время замерло.
Прежде чем отдавать приказы, Ярослав подозвал меня и Борислава. Мы втроем, скрытые гребнем, принялись изучать лагерь врага.
— Костров мало, — первым нарушил тишину Борислав, его шепот был едва слышен. — Основная часть отряда спит в домах. Расслабились. Дозорные у частокола клюют носом.
— Смотри, — добавил я, указывая в сторону самого большого дома, дома старосты. — У крыльца — двойная охрана. Там их штаб.
Ярослав долго смотрел, затем медленно кивнул.
— Значит, план верный, — сказал он. — Пока фланговые группы будут сеять хаос, мы ударим прямо в сердце.
