делайте что хотите, – ответил Сергей.
– Это что значит? – опешил я.
– Да я вообще не понимаю, как я с такими людьми, как вы, мог работать! – огорошил меня Маврин.
На меня словно ушат холодной воды вылили, настолько я обалдел.
– Подожди… Я что, с тобой ругался? Ты что говоришь вообще, Сереж?
– Ты сам знаешь, о чем я говорю: вы выгнали Кипелова!
– Стоп, мы же вместе с тобой все это обсуждали…
– Короче, неважно, я ухожу вместе с Валерой! – заявил Сергей.
– Так он же еще даже официально не объявил об уходе!
– Ну вот, считай, я тебе за него объявляю!
Вот тебе на… Я думал, что мы с Мавриком после Германии получили такую прививку от ухода из группы, что даже думать об этом не стоит, а тут такое…
И Маврин добавил:
– Вот, теперь мы с Валерой создадим сольный проект и будем с ним работать по клубам!
– Ну и дела… – только и мог сказать я.
Для меня это решение Сергея стало очень неожиданным, было больно оттого, что он уходит, да еще сказав на прощанье, что знать нас не желает…
Нужно сказать, что Сергей Терентьев после записи у нас своего альбома вскоре устроился в качестве заведующего работать на репетиционную базу, которая находилась в этом же ДК. И мы с ним часто виделись, он заглядывал к нам попить чайку или просто покурить. И, когда Сережа Маврин – а это было в самом начале 1995 года – объявил, что уходит вслед за Валерой, мы предложили Терентьеву участвовать в записи альбома, сначала на пробу сыграть несколько соло. Он подошел к этому делу очень творчески, сыграл все хорошо и сделал так, как мы советовали ему, а если нам не нравилось, он переигрывал – в общем, продемонстрировал качественную, профессиональную работу. И после этого мы ему сказали:
– Ну что, мы готовы предложить тебе место гитариста в группе!
Между тем трения с Булгаковым усиливались, он продолжал «привередничать» и, например, наотрез отказывался петь песню «Уходи и не возвращайся». А тут еще и Александр Морозов напомнил, что мы в ближайшем будущем должны сделать, согласно договору, новый альбом, и поинтересовался, что там у нас происходит. Дело в том, что на ТВ вышел небольшой сюжет о том, что у «Арии» теперь новый вокалист, и Морозов после этого поговорил с Холстининым и предупредил, что на обещанном нами альбоме должен быть прежний вокалист, а уж потом мы вольны расходиться и делать, что хотим.
Володя позвонил Кипелову и объяснил ситуацию. Как я понимаю, для Валеры, да и для всех нас это была максимально красивая позиция, в которой можно было все вернуть назад. Долго уговаривать Валерия не пришлось, он пришел и спел.
Когда возвращался Кипелов, почему-то он не вспомнил про Сергея Маврина, хотя тот ушел именно из-за него. Потом он сказал, что они с Мавриным сыграли несколько концертов по клубам с программой каверов, и «больше никто никому ничего не должен». Я про себя отметил этот момент и подумал, что это уже их разборки. Хотя если бы Валерий сказал, что без Маврика он не вернется, то, конечно, мы бы вернули его в группу…
11 сентября 1995 года альбом «Ночь короче дня» вышел на CD, помню, что мы отметили это событие – и сами, и концертами. Но незадолго до этого Манякин попал в аварию на машине и сломал руку. Ну, замечательно и очень вовремя… А у нас к этому моменту уже была заряжена презентация альбома в небольшом клубе «Вояж». Мы тогда перенесли барабаны к новым композициям из компьютера в драм-машину, добавили еще несколько песен, по-моему, «Тореро», «Герой асфальта», «Улицу роз» и так отыграли концерт. На удивление, народу в клуб пришло достаточно много, и мы почувствовали, что что-то снова начинает меняться в лучшую сторону – публика опять потянулась к тяжелой музыке.
Буквально через пару дней после презентации мы поехали в Харьков, к нашей знакомой группе «КПП», и дали там концерт вместе с ними. У нас снова на сцене была драм-машина, но «для приличия» Манякин стоял рядом и нажимал «Play» и «Stop». И мы этим как-бы показывали публике: вот, мол, барабанщик у нас сейчас со сломанной рукой, на живых барабанах пока играть не может, поэтому играет на электронных. Выглядело это немножко смешно, но и весело, прикольно, и зрители нормально реагировали.
Сергей Задора, исполнительный продюсер альбома Терентьева, проявил интерес к происходящему в нашей группе, стал интересоваться жизнью «Арии», в частности, тем, как у нас организована административная работа. Я ему рассказал, что ею у нас занимаются сами музыканты, и это, конечно, все-таки недостаток, так как лучше бы оргвопросами ведал отдельный человек. И Сергей в ответ на это предложил нам свои услуги. А он, как я уже упоминал, имел опыт работы в группе, долго находился внутри всего этого музыкального процесса и, таким образом, был знаком с «кухней». И мы согласились. Сергей привел еще двоих ребят себе в помощь, и у нас появилась, как мы сейчас это называем, «административная головка», которая начала активно заниматься организацией концертов.
1995 год – это десятилетие группы «Ария». Его было решено отметить концертом в клубе «Пилот». Тогда же я впервые задумался о мерчендайзинге и озвучил эту идею нашим администраторам. Мы решили попробовать использовать для печати на майках дизайн с первого «арийского» плаката, где «Ария» было написано стальными буквами в красном круге, как бы проведенном краской. Задора и его помощники нашли исполнителя – они договорились с какой-то фабрикой, где нам было отпечатано 100 маек с таким дизайном – причем именно маек-алкоголичек, а не футболок. Сзади на майках было написано: «Первые десять металлических лет». Конечно, смотрелось это немного смешно, но, тем не менее, это был наш первый мерч.
В ДК «Чайка» на терентьевской базе репетировала группа Hellraiser. И как-то я обратил внимание, что у них самих просто обалденные футболки с их символикой, многоцветные, с отличной печатью, разными дизайнами. Я, конечно, заинтересовался и спросил у них:
– Откуда у вас такие?
– А есть такая фирма «Спика», ее хозяин – Алексей Потапов, у них имеется фирменное оборудование, и они делают вот такой мерч, – рассказали мне.
– Познакомьте меня с Потаповым! – попросил я.
Когда я пришел к нему на фабрику и своими глазами увидел, какого качества у них все материалы и оборудование, то решил заказать у них мерч – футболки к альбому «Ночь короче дня», и с этого момента началось долгосрочное сотрудничество
