— Просто ввали ему в зубы, — слышу слова Влада, когда Марина снова упоминает приставучего одноклассника. Что-то мне подсказывает, что я даже знаю, чей он младший невоспитанный брат. — Придурки понимают только силу.
— Я не умею, — недовольно ворчит Марина.
— Не вопрос, мелкая.
Они обмениваются ухмылками и до меня вдруг доходит, что он ведь и правда научит Марину если не драться, то точно выбить кому-то глаз. Собираюсь выразить протест, но потом ловлю темный прищур Грея в зеркале заднего вида. Не то, чтобы он очень красноречивый, но догадаться, о чем он думает, несложно. Хорошо, отложим вопросы воспитания моей сестры до разговора наедине.
Но от мысли о том, что моя маленькая беспомощная сестра будет раздавать тумаки направо и налево, становится одновременно и страшно, и смешно.
— Влад, а ты к нам заедешь? — спрашивает Марина, крутясь на сиденье как уж, потому что не может выбраться из-под ремня безопасности.
— Ага.
— И на ужин останешься?! — нарастает градус ее радости.
— Останусь.
— Ура! Мне как раз не с кем завалить босса-скорпиона! И нужно ритуал жертвоприношения сделать, одной… скучно.
Снова ловлю взгляд Грея в зеркале и, кажется, в эту минуту мы думаем примерно об одном и том же. Оторвать его от Марины, которая уже чуть ли не сидя пританцовывает от счастья, будет актом вопиющей жестокости. Ну а мы ведь все равно собирались просто пока сохранять дистанцию.
Влад даже машину толком припарковать не успевает, а Марина уже тянет его за руку в сторону дома, в приказном порядке озвучивая свои на него планы: сначала то, потом это, пятое и десятое, и еще десерт.
— Сначала уроки, — ворчу я, не веря, что злюсь на эту мелкую конкурентку за внимание Грея.
— Влад, поможешь?! — Марина цепляется в его предплечье и изображает Хатико. — Алгебра и геометрия — это жесть просто.
— Ты же сама выбрала, мелкая.
— Выбрала. Но это так сложно. — И снова с мольбой заглядывает ему в глаза. — Поможешь? Мне нужно просто объяснить еще пару раз.
Пару раз.
Кажется, увидеть сегодня Влада мне светит только за ужином.
Едва переступив порог дома, Марина ожидаемо по-собственнически тащит Влада в гостиную. Я призываю на помощь все свое терпение и иду за ними, на ходу репетируя речь о том, что приставку она не включит, пока не сделает уроки и только после ужина. Но с удивлением обнаруживаю, что моя сестра ничего такого и не собиралась делать. Она выкладывает учебники и тетради, разворачивает на какой-то странице и просит Влада объяснить. Краем глаза вижу, что там какие-то геометрические фигуры и для Грея эта задача яйца выеденного не стоит. Но он спокойно снимает пиджак, закатывает рукава и, устроившись на полу возле кофейного столика, спокойно объясняет Марине урок.
А я тут, около арки, стою и переминаюсь с ноги на ногу, потому что не могу оторвать взгляд от его смуглых, покрытых татуировками и не густыми темными волосками, предплечий. И буквально с ума схожу от того, какая я на самом деле ужасная старшая сестра, потому что не хочу делиться его вниманием ни с кем.
«Спокойно, ты же на ужин его пригласила — ну вот и иди готовить ужин», — напоминаю себе, силой разворачивая корпус и ноги в сторону кухни.
Но сначала — переодеться.
Сегодня на удивление теплый день, так что, подумав ровно несколько секунд, одеваю домашние шорты и футболку смешного канареечного цвета, и теплые пушистые носки в комплект ко всему этому наряду Лолиты. Потому что ноги у меня мерзнут всегда, за исключением дней, когда на улице стоит тридцатиградусная жара.
Собираю волосы в «хвост пони», убираю за уши челку (которая тут же снова падает на глаза) и придирчиво осматриваю себя в зеркале. Наверное, какой-нибудь соблазнительный комплект с кружевами и провокационными ленточками произвел бы на Грея намного больше впечатления, но у меня таких вещей никогда в жизни не было. Возможно, к ним, как и к разным интимным желаниям в постели, нужно дозреть. Возможно, мне это вообще не подойдет.
Вниз спускаюсь вприпрыжку, на ходу придумывая, что еще могу поставить в духовку какой-нибудь пирог или сделать творожные маффины — Влад, кажется, жуткий сластена. Что удивительно, учитывая его сухую рельефную форму — кажется, он вообще не в состоянии пройти мимо кондитерских.
У меня в холодильнике замаринованная на ужин семга, и я благодарю себя за то, что там три стейка, потому что я до сих пор продолжаю держать в уме, что это все-таки дом Влада и он имеет полное право прийти сюда в любое время суток. Отправляю рыбу в духовку, а через пару минут добавляю туда маринованные пряным сыром и баклажаны.
— Ты моей смерти хочешь? — слышу насмешливый голос Влада как раз в ту минуту, когда аккуратно выкладываю на перманент взбитые с сахаром белки на меренговый рулет.
От неожиданности подпрыгиваю на месте, потому что у меня даже музыка не включена, а я все равно не услышала, как он вошел. Сегодня на улице я его буквально кожей почувствовала, а здесь, дома, мне так хорошо и спокойно, что даже рефлексы отказываются работать.
Грей успел переодеться — сменил строгий костюм на меланжевые спортивные штаны и белую мешковатую футболку. И судя по тому, как он насмешливо шевелит босыми пальцами на ногах, мои утепленные носки в доме, где минимум двадцать два градуса, произвели на него неизгладимое впечатление. А еще он убрал волосы на затылке под странную заколку, и теперь я хорошо вижу, что на его крепкой шее есть еще как минимум пара татуировок, одна из которых совершенно точно скрывает какой-то рваный шрам. Еще один, вдобавок к тем, на которые я уже обращала внимание.
— Я просто готовлю десерт, — с трудом отрываю взгляд от его татуированных рук. — Это меренга. Будет вкусно. Ну если не подгорит и подойдет.
— Я про твои ноги. — Грей выразительно проводит по ним абсолютно бессовестным взглядом. — Будут офигенно смотреться у меня на плечах.
Мне нужна всего одна секунда, чтобы воображение визуализировало его слова.
Я прикусываю нижнюю губу, напоминая себе, что была заранее и честно предупреждена им о том, что вечер томным точно не будет. И что мне это, блин, очень даже нравится. Но ни одна из этих вещей никак не уберегает меня от незнакомого и очень тяжелого ощущения внизу живота. Что-то похожее уже было, когда он устроил мне «сказку ну ночь», но тогда я завелась с пол-оборота, а сейчас это накатывает постепенно, но необратимо, как лавина.
— Поможешь мне? — Показываю взглядом на малину, которую нужно перетереть для начинки.
Грей охотно становится рядом, задает пару уточняющих вопросов, что именно от него требуется, а потом сосредоточенно, постепенно увеличивая темп, берется за дело. И хоть мы стоим не так, чтобы близко друг к другу, я чувствую себя так, будто мы заперты в узком пространстве, и стены вдобавок начинают неумолимо сдвигаться, оставляя между нами все меньше и меньше воздуха.
— Мне нужно будет улететь на пару дней, — говорит Грей, когда заканчивает с малиной.
— Не люблю летать, — говорю просто чтобы заполнить молчание. — Дважды попадала в турбулентность. Странно, что после этого мои волосы не стали модного седого цвета.
— Это по работе, Ань. Я хотел бы, чтобы ты и Марина поехали со мной.
В его этом «бы» угадываются все «но», которые он уже прокрутил в голове, когда готовился к этому разговору. А внешне казался таким беззаботным, как будто мои ноги в коротких пижамных шортах — единственное, что было у него на уме.
— Мы вполне справимся тут пару дней, — стараюсь говорить как можно увереннее.
Марина только-только пошла в школу, у меня завтра — первый официальный рабочий день. Мягко говоря, не самое подходящее время для каникул. Грей подумал о том же, и я благодарна ему, что он не заставляет сделать по-своему.
— Аня, я обещаю, что вас никто не тронет, пока меня не будет.
Наверное, я жутко бестолковая, но как раз об этом я думаю в последнюю очередь, потому что в первую в моей голове крутится до странности болезненная мысль, что на несколько дней Грей снова исчезнет из моей жизни. Сядет в большой самолет, полетит, видимо, туда, где говорят на итальянском. И вокруг будет куча красивых, раскрепощенных, не обезображенных девственностью итальянок.
