и голубей, конечно. Но это — романтика практики. На самом деле, я могу часами наблюдать за птицами. Устраивать им жилища, подкармливать диких. Нет ничего приятнее, чем высаживать рябины или наблюдать из окна, как обычные синицы и воробьи порхают от деревьев к кормушке и обратно, от подвешенных кусочков к безопасности крон.
— Видела я эту релаксацию, — шутливо вступила Аня. — Не моё. Не успеешь забрать сытого сокола на охоте — он уже дикая птица. Уселась тебе на голову пташка — будь готова мыть волосы. С гирлянд еды, которые я развесила той зимой на паре деревьев, чаще свисали коты, вцепившиеся в привязанную добычу в прыжке на полтора метра. И звучит это смешно, но переживания совсем не радостные.
— Говори за себя, — с весёлой ухмылкой парировала Дарья. — Судя по рассказу, вам крупно повезло с моим хобби. Даже для закрытого канала связи нужна безопасная передача начальных данных для идентификации. И мы выпустим сообщения уже завтра, если сегодня определимся с составом и текстом послания.
— Да, звучит здорово, — кивнул Птах, откидываясь на спинку дивана, стоявшего напротив. — Скорость имеет значение. Может никто больше и не пострадает, если не считать нашу проблему живой по внешним признакам. Не могу судить о сути, но для разбирательств Элис сама не оставила нам ни времени, ни возможности. Проникнем внутрь и сотрём все данные. Убьём только её — устраним угрозу и убережём жизни людей…
— Я не согласна, — резко вмешалась Дарья, подаваясь всем телом вперёд. — Может в Элис дробление и распределение единиц сознания до нижних, неизвестных нам уровней или форм. Да и на полную автономность и самостоятельность полагаться нельзя. Мы не можем рисковать жизнью других людей, если не предупреждаем остальной мир об опасности. Я ввела режим карантина, но в ближайший месяц от меня потребуют объяснений. А вы вдвоём ушли от рекомендованных принципов поведения намного дальше, чем могут позволить осторожность и разумная инициатива. Сколько корпоративных норм нарушено, даже считать не хочу.
Аня и Птах только пожали плечами и переглянулись. Дарья в ответ только махнула рукой и продолжила:
— Если проблема будет устранена, нарушения никого не заинтересуют. В противном случае, что сказать, я и себе не завидую. Если мы не снимем карантин, то автоматически информационная система поднимает тревогу. Вся сеть примется защищать себя в случае нашей неудачи.
— И что тогда? — спросила Аня. — Я не просчитывала такое…
— Тогда в любом случае будут проблемы и смерти, — перебила её Дарья. — Больше, чем нужно. Нам нужно найти оптимальное решение. Потом выводить людей. Сколько сможем, а за ними соберём остальных. На реабилитацию. Чтобы становиться одним целым, вытягивать. Образование и экономику, адаптировать и создавать переходные институты. Долго, нужно и трудно. Иначе мы не сможем смотреть ни вокруг, ни в зеркала.
После сказанных слов повисла пауза. Птах ещё раз отметил, что комната, как и весь дом, только частью напоминала о своём расположении. В зале не нашлось места окнам, шум прибоя и ветра не пробивался сквозь стены, а местным происхождением явно мог похвастаться только деревянный стол, стоявший между ними. Вся остальная комната могла располагаться на любой из знакомых мужчине планет с равной долей вероятности. Даша, закончив говорить, откинулась в кресло и пару раз повела плечами, устраиваясь поудобней. Атлетичное телосложение ничуть не помешал ей женственно устроиться, обхватив кружку двумя руками.
— При этом ты не станешь считаться со средствами или избегать насилия вообще? — ровным голосом спросил Птах. — Придётся убивать?
— Если потребуется, — ответила девушка, повернув голову и отпивая из чашки. — Нужно найти лучший выход. Вы можете высказать собственные предложения остальным. Лично в лицо и через зашифрованную связь. Не вижу повода для дальнейших разногласий и споров. Напротив, вам нужно набираться сил.
Она утонула в кресле и чуть повернулась в сторону, всем видом демонстрируя отсутствие желания продолжать разговор. Аня встретилась глазами со спутником и покачала головой. Птах потёр виски, теряясь в мыслях. Мужчина старался понять, как они успели прийти к такой сложной точке в разговоре. Молчание затягивалось, подчёркивая звенящую тишину комнаты.
— Ты думаешь, она может представлять опасность? — спросила Аня, повернув голову.
В очищенной от мебели зале кроме неё стоял десяток человек. Кроме пяти непосредственно присутствующих людей, шесть фигур отличал значок статуса, парящий перед проекциями. Впервые за долгое время девушка почувствовала так много глаз, следящих за её движениями вслед сказанным словам.
— Не уверена, — покачала головой Дарья. — Не знаю, насколько глубока кроличья нора, но Элис может стать сильной мыслью в общем интеллекте системы. Она может инициировать деформацию, навредить непредвиденными действиями. Не подчинить, не пойти войной. Но оказать существенное влияние. Если твой друг прав, то мы находимся в критической точке развития нашей цивилизации, что существенно меняет правила игры.
— В чём? — остановила её Аня. — Если мы ещё можем остановить отделение и влияние одного объекта?
— Мы не знаем насколько, — тише ответила Дарья. — Если удары будут точечными, то что возможно? Посмотрим варианты. Что дерзкий выпад, что потеря первой планеты, что массовая гибель сотрудников — перед лицом колоссальных перемен один толчок может вызвать цунами. А может и не вызвать. Но кто из присутствующих готов ждать, наблюдать за происходящим со стороны и рисковать чужими жизнями, отсиживаясь в безопасности или вычищая замечательного себя?
Пауза продержалась несколько секунд. Дарья продолжила заметно тише:
— Я предлагаю убрать саму возможность катастрофы. Пресечь на корню опасность для общего блага. Оставить меры подстраховки, но действовать.
— Что именно ты предлагаешь? — спросил незнакомый Ане молодой человек. — Какие решения? Есть конкретный план?
— План есть, — резко ответила Дарья. — По молчанию и прямым сообщениям большинства я принимаю общую цель устранения очага опасности единогласно одобренной. Тогда для начала нужно определиться с общим мнением о средствах. Если хотим устранить опасность, я предлагаю ликвидировать её. Закрыть, но уже навсегда. Никакой особой технической или исторической ценности объект не несёт. Так будем считать, анализ вероятностей я вам передала.
Проекции со сценариями вспыхнули перед людьми. Скорее, для удобства. Дарья подсветила в каждой итоги, выбрала из одной часть информации, развернула детали и продолжила:
— Мы можем воспользоваться знаниями наших коллег или покопаться в архивах. Спустимся и обрушим остатки шахты точечными взрывами.
— А что мы будем делать с теми людьми? — спросил Птах. — Они вряд ли согласятся по команде выйти наружу и не мешать взрывать их босса, центр, почти божество и замену смысла жизни.
— Мы выпустим столько, сколько сможем, — ответила Даша, не сводя глаз с собеседника. А остальные останутся по собственной воле. Группа из десятка человек вполне способна одолеть любое сопротивление. Перепроверим
