Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Прежде всего, и в мыслях, и в стиле прослеживается преемственность с «Рукописями 1844 года», что особенно заметно по влиянию Гегеля на обе работы. Понятия отчуждения, овеществления, присвоения, диалектического отношения человека к природе и его родовой или социальной природы – все они повторяются в Grundrisse. В начале этих рукописей 1858 года Маркс предлагает следующие комментарии к экономическим идеям своего времени, комментарии, полностью повторяющие его замечания об «овеществлении» денег в 1844 году: «Сами экономисты говорят, что люди оказывают предмету (деньгам) доверие, которое они не оказали бы друг другу как личности. Деньги могут обладать социальным свойством только потому, что индивиды отчуждают собственные социальные отношения, воплощая их в вещи» [19]. Или позже, и в более общем виде:
«Но если капитал, таким образом, выступает в качестве продукта труда, то продукт труда выступает в качестве капитала – уже не как простой продукт и не как пригодный к обмену товар, а как капитал, как овеществленный труд, осуществляющий господство над живым трудом, распоряжение им. В качестве продукта труда выступает также и то обстоятельство, что продукт труда выступает как чужая собственность, обладающая самостоятельно противостоящим живому труду способом существования, а также как для-себя-сущая стоимость; что продукт труда, овеществленный труд самим живым трудом наделен собственной душой и утверждает себя в противовес живому труду как чуждая сила. Если рассматривать эту чуждую силу с точки зрения труда, то получается, что она действует в процессе производства таким образом, что труд одновременно отталкивает от себя как чужую реальность собственное осуществление в своих объективных условиях и поэтому полагает самого себя как лишенную субстанции, всего лишь неимущую рабочую силу в противоположность этой отчужденной от труда реальности, принадлежащей не труду, а другим; что труд свою действительность полагает не как бытие-для-себя, а как всего лишь бытие-для-другого, а потому и как всего лишь инобытие, или как бытие иного против самого себя»[115] [20].
В этом отношении наиболее яркий отрывок Grundrisse – план задумываемой Марксом «Экономики», создаваемой на языке, который вытекал непосредственно из «Логики» Гегеля [21]. Однако есть и поразительное различие. В 1844 году Маркс читал некоторых классических экономистов, но еще не интегрировал эти знания в свою критику Гегеля. В результате «Рукописи 1844 года» (иначе известные как «Парижские рукописи») распадаются на две отдельные части, о чем свидетельствует название, данное им их первыми редакторами: «Экономические и философские рукописи». К 1857–1858 годам Маркс усвоил и Рикардо, и Гегеля (в Grundrisse, что интересно, нет ни одной ссылки на Фейербаха), и он был в состоянии сделать собственный синтез. По словам Лассаля, он был «Гегелевым экономистом и Рикардовым социалистом» [22]. Гораздо более богатое содержание экономической истории означает, что Grundrisse, продолжая темы «Рукописей 1844 года», рассматривает их существенно более сложным образом, чем было возможно до того, как Маркс достиг синтеза своих идей в области философии и экономики. Таким образом, воспринимать «Рукописи 1844 года» как главное произведение Маркса – как это делали многие толкователи – значит преувеличивать их значение.
Что касается экономики, то Grundrisse содержит первую разработку зрелой теории Маркса. Здесь произошли два ключевых сдвига в акцентах. Во-первых, вместо анализа рыночных механизмов обмена (как это было в 1844 году) он теперь начал с рассмотрения производства. Во-вторых, он начал утверждать, что рабочий продает не свой труд, а свою рабочую силу. Именно сочетание этих двух взглядов привело к появлению идеи о прибавочной стоимости. Ведь, по мнению Маркса, прибавочная стоимость создавалась не в результате обмена, а благодаря тому, что развитие средств производства при капитализме позволило капиталисту пользоваться потребительной стоимостью рабочей силы и производить с ее помощью продукты, значительно превышающие простую меновую стоимость рабочей силы, которая составляла не более того, что было минимально необходимо для существования рабочего. По сути, практически все элементы экономической теории Маркса были разработаны в Grundrisse. Однако, поскольку эти элементы будут более подробно описаны в «Капитале», Grundrisse более интересен теми вопросами, которые потом уже не были затронуты в его главном труде.
Обсуждение этих вопросов велось вокруг стержневой темы отчуждения человека в капиталистическом обществе и возможности создания неотчужденного – коммунистического – общества. Новым в марксовской картине отчуждения в Grundrisse было то, что она пыталась прочно укорениться в истории. Капитал, будучи очевидной «отчуждающей» силой, выполнял и весьма позитивную функцию. За короткое время он чрезвычайно развил производительные силы, заменил естественные потребности исторически созданными и породил мировой рынок. После ограничений прошлого капитал стал поворотным пунктом к несметным богатствам будущего:
«Та степень и та универсальность развития потенций [der Vermögen], при которых становится возможной эта индивидуальность, имеют своей предпосылкой как раз производство на основе меновых стоимостей, которые вместе с всеобщим отчуждением [Entfremdung] индивида от себя и от других впервые создают также всеобщность и всесторонность его отношений и способностей. На более ранних ступенях развития отдельный индивид выступает более полным именно потому, что он еще не выработал всю полноту своих отношений и не противопоставил их себе в качестве независимых от него общественных сил и отношений. Так же как смешно тосковать по этой первоначальной полноте индивида, так же смешно верить в необходимость остановиться на нынешней полной опустошенности. Выше противоположности по отношению к этому романтическому взгляду буржуазный взгляд никогда не поднимался, и потому этот романтический взгляд, как правомерная противоположность, будет сопровождать буржуазный взгляд вплоть до его блаженной кончины»[116] [23].
Идеи, порожденные капитализмом, были столь же преходящи, как и сам капитализм: здесь Маркс сформулировал свою самую краткую критику «классических» либеральных принципов. Указывая на то, что свободная конкуренция в конечном итоге должна была помешать развитию капитализма – какой бы необходимой она ни была на начальном этапе, Маркс указывал на «абсурдность рассмотрения свободной конкуренции как конечной ступени развития человеческой свободы <…> Развитие свободной конкуренции – единственный рациональный ответ на ее обожествление пророками среднего класса или на ее осуждение социалистами. Если говорят, что в рамках свободной конкуренции индивиды, следуя своим чистым эгоистическим интересам, реализуют социальный или, скорее, общий интерес, это означает лишь то, что они оказывают давление друг на друга в условиях капиталистического производства и что столкновение между ними может вновь породить лишь те условия, в которых происходило их взаимодействие. Более того, как только исчезает иллюзия, будто конкуренция есть мнимая абсолютная форма
- Профессионалы и маргиналы в славянской и еврейской культурной традиции - Коллектив авторов - Биографии и Мемуары / Публицистика
- Александр Александрович Богданов - Коллектив авторов - Биографии и Мемуары
- Убийства от кутюр. Тру-крайм истории из мира высокой моды - Мод Габриэльсон - Биографии и Мемуары / Прочее домоводство / Менеджмент и кадры
- Моя жизнь и моя эпоха - Генри Миллер - Биографии и Мемуары
- Судьба России и “великая потребность человечества ко всемирному и всеобщему единению” - Иван Фролов - Публицистика
- Исповедь - Валентин Васильевич Чикин - Биографии и Мемуары
- Иосиф Бродский. Большая книга интервью - Валентина Полухина - Публицистика
- Маркс – Энгельс – Ленин - Е. Мельник - Публицистика
- Миф о шести миллионах - Дэвид Хогган - Публицистика
- Сибирь. Монголия. Китай. Тибет. Путешествия длиною в жизнь - Александра Потанина - Биографии и Мемуары