Форма входа
Читем онлайн Карл Маркс. Человек, изменивший мир. Жизнь. Идеалы. Утопия - Дэвид Маклеллан
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
свободной индивидуальности, получается, что условия конкуренции, то есть производство, основанное на капитале, уже ощущаются и мыслятся как преграда <…> Утверждение, в согласии с которым свободная конкуренция есть конечная форма развития производительных сил, а значит, и человеческой свободы, означает лишь то, что господство среднего класса является концом мировой истории – разумеется, весьма приятная мысль для выскочки-однодневки» [24].
Ключом к пониманию амбивалентной природы капитализма и тех возможностей, которые он содержит для неотчуждаемого общества, было понятие времени. «Вся экономика, – пишет Маркс, – в конечном счете может быть сведена к экономике времени» [25]. Прибыль капитализма строилась на создании прибавочного рабочего времени, но при этом богатство капитализма освобождало человека от ручного труда и давало ему все больший доступ к свободному времени. Капитал сам по себе был «постоянной революцией»: «Соответственно этой своей тенденции капитал преодолевает национальную ограниченность и национальные предрассудки, обожествление природы, традиционное, самодовольно замкнутое в определенных границах удовлетворение существующих потребностей и воспроизводство старого образа жизни. Капитал разрушителен по отношению ко всему этому, он постоянно все это революционизирует, сокрушает все преграды, которые тормозят развитие производительных сил, расширение потребностей, многообразие производства, эксплуатацию природных и духовных сил и обмен ими»[117] [26].
Но, по мнению Маркса, именно эти характеристики капитализма влекли за собой его распад. Его богатство основывалось на внедрении машин, за которым последовала автоматизация (прозорливость Маркса здесь просто поразительна); а это, в свою очередь, привело к постоянно растущему противоречию между уменьшением роли труда в производстве общественного богатства и необходимостью для капитала присваивать прибавочный труд. Таким образом, капитал был одновременно и чрезвычайно творческим, и чрезвычайно расточительным: «С одной стороны, он задействует все силы науки и природы, а также общественного сотрудничества и торговли, дабы создать богатство, которое относительно не зависит от затраченного рабочего времени. С другой стороны, он пытается измерить созданные таким образом огромные социальные силы в терминах рабочего времени и заключает их в узкие рамки, необходимые для сохранения уже созданной стоимости в качестве стоимости. Производительные силы и общественные отношения – две различные стороны развития социальной индивидуальности – предстают лишь как средство для капитала, и для него они являются лишь средством, позволяющим ему производить на своем стесненном основании. Но на самом деле они являются материальными условиями, которые разрушат это основание» [27].
Подобные выдержки достаточно ясно свидетельствуют о следующем: то, что кажется сугубо экономическими концепциями (например, трудовая теория стоимости), не является экономическими в том смысле, в каком их понимали бы, скажем, Кейнс или Шумпетер. Поэтому рассматривать Маркса как просто одного из экономистов – значит фальсифицировать и неверно понимать его намерения. Ведь, как провозгласил сам Маркс еще в 1844 году, экономика и этика неразрывно связаны друг с другом. На примере Grundrisse мы видим, что это так же верно для его поздних работ, как и для ранних.
С огромным ростом производительных сил, порожденных капитализмом, возникла, по мнению Маркса, опасность того, что силы, направляющие развитие человечества, будут полностью захвачены машинами, исключая человека: «Наука, таким образом, предстает в машине как нечто чуждое и внешнее по отношению к рабочему; живой труд подменяется овеществленным трудом, который действует независимо. Рабочий оказывается лишним в той мере, в какой его действия не определяются потребностями капитала» [28]. В эпоху автоматизации наука сама по себе может стать крупнейшим фактором, способствующим отчуждению: «Деятельность рабочего, ограниченная лишь абстракцией, со всех сторон определяется и регулируется движением машин, а не наоборот. Знание, которое обязывает неодушевленные части машины, благодаря их конструкции, работать соответствующим образом, как автомат, не существует в сознании рабочего, но действует на него через машину как чуждая сила, как сила самой машины» [29]. Однако такое расширение производительных сил не обязательно влечет за собой отчуждение индивида: оно дало возможность обществу стать состоящим из «общественных» индивидов – существ, очень похожих на «всесторонних» индивидов, о которых говорится в «Рукописях 1844 года». Именно так Маркс описывает переход от индивидуального к общественному производству:
«Производство, основанное на меновой стоимости, распадается, и непосредственный материальный производственный процесс лишается своей обедненной, антагонистической формы. Индивиды получают возможность свободного развития. Речь уже не идет о том, чтобы свести необходимое обществу время труда к минимуму. Противоположностью этого сокращения является то, что все члены общества могут углублять свои художественные, научные и т. д. знания и умения благодаря свободному времени, которое теперь доступно всем <…>
Буржуазные экономисты настолько увязли в своих традиционных представлениях об историческом развитии общества, что необходимость опредмечивания общественных сил труда кажется им неотделимой от необходимости их отчуждения по отношению к живому труду» [30].
Примечательно, что здесь (как и во всем Grundrisse) нет никаких намеков на активного субъекта этой трансформации, а именно на революционную деятельность пролетариата. «Общественный индивид» – понятие, к которому Маркс до назойливости часто обращается в Grundrisse, – является стержневым в его представлении об Утопии; тысячелетнее напряжение здесь не менее очевидно, чем в отрывке из «Рукописей 1844 года», описывающем коммунизм как «разрешение тайны истории». Всеобщность, присущая капиталу, пишет Маркс, закладывает:
«…основу производительных сил – богатства в целом, – чьи силы и склонности имеют общий характер, и в то же время всеобщую коммерцию, а значит, и мировую торговлю. Основа как возможность универсального развития индивидов; реальное развитие индивидов из этой основы как постоянное упразднение каждого ограничения, рассматриваемого как ограничение, а не как священная граница.
Универсальность индивида не как мыслимая или воображаемая, а как универсальность его реальных и идеальных отношений. Человек, таким образом, становится способным понять свою историю как процесс, а природу (включая и практический контроль над ней) – как собственное реальное тело. Сам процесс развития устанавливается и понимается как необходимое условие. Но необходимо также и прежде всего, чтобы полное развитие производительных сил стало условием производства, а не чтобы определенные условия производства были установлены как граница, за которой производительные силы не могут развиваться» [31].
Маркс очень редко обсуждал форму будущего коммунистического общества: с его точки зрения, это было достаточно разумно – ведь таким образом он мог бы навлечь на себя обвинения в «идеализме», в проталкивании идей, не имеющих под собой реальной основы. Но некоторые отрывки из Grundrisse дают даже лучшее представление о том, что лежало в основе видения Маркса, чем известные изложения в «Манифесте коммунистической партии» и «Критике Готской программы» (Kritik des Gothaer Programms). Одним из важнейших факторов было, конечно, время: ведь развитие «общественного» индивида зависело прежде всего от свободного времени, которым он располагал. В идеале будущего общества Маркса время имело огромное значение: «Если предположить наличие коллективного производства, определение времени, естественно, сохраняет существенное значение. Чем меньше времени требуется обществу на производство пшеницы, скота и
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Карл Маркс. Человек, изменивший мир. Жизнь. Идеалы. Утопия - Дэвид Маклеллан бесплатно.
Похожие на Карл Маркс. Человек, изменивший мир. Жизнь. Идеалы. Утопия - Дэвид Маклеллан книги
- Профессионалы и маргиналы в славянской и еврейской культурной традиции - Коллектив авторов - Биографии и Мемуары / Публицистика
- Александр Александрович Богданов - Коллектив авторов - Биографии и Мемуары
- Убийства от кутюр. Тру-крайм истории из мира высокой моды - Мод Габриэльсон - Биографии и Мемуары / Прочее домоводство / Менеджмент и кадры
- Моя жизнь и моя эпоха - Генри Миллер - Биографии и Мемуары
- Судьба России и “великая потребность человечества ко всемирному и всеобщему единению” - Иван Фролов - Публицистика
- Исповедь - Валентин Васильевич Чикин - Биографии и Мемуары
- Иосиф Бродский. Большая книга интервью - Валентина Полухина - Публицистика
- Маркс – Энгельс – Ленин - Е. Мельник - Публицистика
- Миф о шести миллионах - Дэвид Хогган - Публицистика
- Сибирь. Монголия. Китай. Тибет. Путешествия длиною в жизнь - Александра Потанина - Биографии и Мемуары
