случае нарушаемое судорожными подергиваниями, продолжится еще некоторое время, пока какой-нибудь болгарский или афганский камешек не сдвинет с места нависшую лавину.

Царство Тимура, которое даже при нем не без труда сдерживалось невероятной энергией этого государя, конечно, должно было распасться в момент его смерти; это было неизбежно, разве что он оказался бы почти в небывалом в истории положении – иметь возможность завещать свое царство столь же выдающемуся наследнику, как он сам, ибо ведь его честолюбию чуждо было предпринятие государственных мер, которые дали бы известную внутреннюю опору награбленной им куче земель. Но судьба была теперь настолько справедлива, что между многочисленными сыновьями и внуками, оставшимися после его смерти, тотчас начались всевозможные распри, которые естественно повлекли за собой немедленное распадение плохо или, скорее, совсем несогласованного целого. Тимур, кажется, помышлял о престолонаследии по прямой линии, когда, будучи уже на смертном одре, обошел двух еще живых детей, давно уже, правда, непригодного Мираншаха и Шах-Роха[289], и назначил себе в преемники своего внука (сына своего покойного старшего сына Джехангира), Пир Мухаммеда. Но так как только что названные дяди, Мираншах – в качестве правителя Тебриза, Шах-Рох – в качестве государя Хорасана, получили в управление от самого Тимура большие участки государства, то Пир Мухаммед мало мог надеяться на возможность управлять так же неограниченно, как его дед, даже если бы все эмиры Трансоксании вместе со своими войсками подчинились бы ему; но и тут случилось как раз противоположное. Большая часть войска подняла на щит Халиль-Султана, сына Омар-шейха, также умершего до Тимура[290]; дело дошло до многочисленных схваток между ним, Пир Мухаммедом и другими членами этого рода, и, в то время как в самой Трансоксании в конце 808 (1406) г. Халиль окончательно одержал верх и Пир Мухаммед должен был довольствоваться господством над Афганистаном, в Мидии между находящимися там Тимуридами произошли всевозможные столкновения, которые заставляли опасаться полнейшего распадения этих владений. Но так как уже тотчас после заключения мира между Халилем и Пир Мухаммедом последний был убит в Кандагаре своим визирем, то Шах-Роху было не трудно, из своей резиденции в Герате, завладеть Афганистаном, так что уже в 810 (1407) г. все земли между Оксусом, индийской границей и Западной Персией повиновались ему.

Счастье и впоследствии благоприятствовало сыну Тимура. Как это ни покажется невозможным для внука завоевателя мира, Халиль, вопреки времени и обстоятельствам, среди которых жил, был сентиментальный пастушок, всецело поглощенный своею любовью к Шади-и-мульк[291], красивой, хотя и низкой по рождению женщине, в честь которой он писал стихи. Так как он не мог подарить ей солнце, луну и все звезды, то он, по крайней мере, растратил для ее прихотей все государственные доходы; конечно, это было совсем не по вкусу эмирам, и скоро произошло восстание, в котором Халиль был схвачен одним из мятежников (812 = 1409 г.). Под конец ему удалось спастись у джетов, где он сокращал время сочинением поэтических элегий к своей возлюбленной, которую поневоле должен был покинуть[292]. Шах-Рох между тем благоразумно вмешался в начинавшийся беспорядок: без особого труда – ибо даже недовольные эмиры в большинстве случаев сознавали необходимость быстрого единения – овладел он всей Трансоксанией и уже в конце 811 г. (начале 1409 г.) торжественно въехал в Самарканд. Хотя позднее он снова перенес свою столицу в Герат, который благодаря его заботам снова стал процветать, все же его власть, если не считать немногие эпизоды в течение его долгого царствования (807–850 = 1405–1446), признавалась всеми и по ту сторону Оксуса, так что ужасные бури последних десятилетий сменились благодетельным спокойствием.

Шах-Рох, вероятно, был столь же прекрасный государь, сколь ужасный тиран был его отец. Он всюду старался залечить те раны, которые были следствием войны, и особенно в Хорасане далеко еще не зажили. Сокровища, добытые предыдущим поколением из всех стран света, теперь пошли не только исключительно на пользу Кеша и Самарканда, но и городов Восточной Персии. Среди построек, воздвигнутых по приказанию Шаха, одна в особенности должна была доставить ему расположение его персидских подданных – сооружение великолепной надгробной мечети Имама-Ризы (Али-Риды) в городе Мешхеде – хотя он не представлялся таким шиитом, как его отец, и счел более благоразумным относиться одинаково терпимо к обоим направлениям, как персов Хорасана, так и турок Трансоксании. Хотя его нельзя назвать невоинственным – во время походов Тимура он не раз отличался в серьезных случаях, – но все же основной чертой его характера была рассудительность; он был чужд всякого честолюбия, направленного исключительно на завоевания; его живой интерес был обращен на дела мира и заботы о внутреннем управлении.

При его дворе в первый раз после большого промежутка времени даровитые поэты и выдающиеся ученые находили любезный прием и заслуженное вознаграждение; и когда сын его, Улугбек, бывший долгое время губернатором Трансоксании и прилежащих к ней земель, велел построить в Самарканде большую обсерваторию и предписал лучшим астрономам того времени составить еще доныне знаменитое собрание звездных таблиц, то это было вполне в его духе. Но при этом Шах был человек вовсе не склонный выказывать уступчивость слабого человека в отношении к внешним и внутренним врагам. Сломив в первые годы своего царствования всякое противодействие, на какое отваживались в восточных провинциях, он принялся за водворение порядка в Фарсе, Мидии и Азербайджане. Со смерти Тимура различные мирзы[293], сыновья Омар-шейха, враждовали из-за первых двух названных провинций, между тем как в последней Мираншах, которому еще отец передал управление странами к западу от Каспийского моря, сделался игрушкой в руках двух своих сыновей, и, наконец, и между ними и персидскими владетелями дело дошло до войны. Все это были бы мелочи, если бы подобные распри не надломили сил Тимуридов в этих местностях и этим не облегчили бы неутомимым противникам их в кавказских землях и аравийском Ираке, а именно начальнику племени Черных Ягнят, Кара Юсуфу, и Джелаириду, Ахмед ибн Увейсу, снова появиться в этих округах, из-за которых было столько споров. В то время как первый имел успех в Дияр-Бекре и Армении, Ахмед в конце 808 (1406) г. завладел Багдадом и отсюда в 809 (1406) г. – на короткое время и Тебризом, столицею Азербайджана.

Правда, он уже через несколько месяцев после этого должен был снова отступить к Багдаду ввиду возвращения сына Мираншаха, Абу Бекра Мирзы; но тот, в свою очередь, немедленно испытал нападение Кара Юсуфа, надвигавшегося из Армении. У реки Аракса произошла битва, в которой пал Мираншах, а Абу Бекр потерпел поражение, заставившее

1 ... 90 91 92 93 94 95 96 97 98 ... 228

На этой странице вы можете бесплатно читать книгу История ислама. Т. 3, 4. С основания до новейших времен - Август Мюллер бесплатно.

Похожие на История ислама. Т. 3, 4. С основания до новейших времен - Август Мюллер книги

Мухаммед. Жизненный путь и духовные искания основателя ислама. 571—632 - Мухаммед Эссад Бей - Прочая религиозная литература
Сатанизм для интеллигенции - Кураев Андрей Вячеславович "протодиакон" - Религиоведение
Мусульмане в советском Петрограде – Ленинграде (1917–1991) - Ренат Беккин - Религиоведение
Исламоведение - Э. Кулиев - Религиоведение
На пути к счастью - Умму 'АбдиЛлях - Прочая религиозная литература
Святыни и древности Турции - Евгений Викторович Старшов - Культурология / Религиоведение / Прочая религиозная литература
Иисус против священников. Как возникла церковь и кем были первые христиане - Крейг Эванс - Религиоведение
Ты свободен! Прямо сейчас. Как найти себя - Клаус Штюбен - Религиоведение
Настоящая помощь в трудный час. Помощь тех, кто всегда помогал людям! Энциклопедия самых почитаемых святых - Анна Чуднова - Религиоведение
Греческие церковные историки IV, V и VI вв. - Алексей Петрович Лебедев - История / Религиоведение / Религия: христианство

Оставить комментарий